— Хм, ладно, согласна. А сколопендры, которых, кстати, должно было расплодиться немало?

— Фон всё равно немалый, так что в городе их не будет. А вне его — а скорострельные разгонники нам на что? Они как раз для сколопендр и прочей животной сволочи и делались!

— Подтверждаю выводы товарища Жоры, товарищ Света! Скорострельные электроразгонные орудия покажут высокую эффективность против агрессивной фауны “сколопендра”, согласно всем известным данным! — бодро заявил Мопс.

В общем, на следующее утро Вездетанк выдвигался из Сталедара, двигая по направлению к Сосногорску. Волновались мы, конечно, но не истерили. Справимся. Или отступим, подготовимся, и всё равно справимся!

Едем мы себе, данные на дисплее просматриваем, думаем. Разговоры как-то не разговариваются, да и подустали. Ну уж я — точно: как-то больно резкий темп взял. Не физически, как понятно, умственно. Впрочем, в этом смысле Светка, при всех своих прочих, кхм, достоинствах — товарищ незаменимый. Очень эффективно в ночное время с умственной усталостью борется. Так что перед Пожней переночуем — и точно буду ГТО не только по значку, но и как есть.

Но это неторопливое движение вскоре закончилось. Точнее, ехать мы стали даже медленнее, и первое время — даже напряглись и дёргались. Дело в том, что козлы, как нам и говорили, нагло считали трассу “своей территорией”. До Нового Одеса — проблем почти не было, а вот дорога до Сосногорска с первого часа пути показала редкостное козлинство этих рогатых. И если самки там и детеныши — ну, более-менее вменяемые звери, то вот козлы… Ну прут и прут, рогами вперёд, не обращая внимание ни на лазеры, ни на куски мяса, вырываемые скорострельными разгонниками! Вроде как Вездетанк “на их территорию” покусился, казлы такие! Причём, судя по концентрации этой рогатой сволочи и того факта, что они на шоссе именно находились, стадами, я, кажется, причину, с чего зимой не ездят, понял. Их ведь до чёрта, казлов таких!

— А на шоссе эти придурки рогатые, думаю, из-за медведей, — озвучил я уже через час пути, несколько расслабившись. — И прочих хищников… — продолжил я, поморщившись от покачивания машины. — Хотя этим казлам, похоже, только медведи и опасны.

Потому что, хоть и добирались эти рогатые… казлы до Вездетанка и даже покачивали его иногда, но в козлозащищённости за час дороги мы убедились, огонь взял на себя Мопс, да и то — в режиме экономии боепитания. А то у нас к Пожне с этими козлами боезапаса не останется!

— Место для разгона есть, держатся вместе, стадом, — прикинула Светка. — Похоже на то. А летом разбредаются — пищи везде хватает. Только их и рыси могут жрать, Жора. С деревьев охотиться.

— Да, вполне может быть, — прикинул я.

Рысь двухвостая хоть и относительно небольшая, но запрыгнуть козлищу на хребет вполне может. И до хребта доберётся, пусть и не быстро. А козёл с его габаритами и рогами этими лютыми — чёрта с два с ней что сделает. Он из-за рогов если кататься и начнёт, то сам себе шею свернёт, той же рыси на радость.

В общем, доехали на систематически пошатываемом дорожным козлинством броневике до вечера. А вот тут встал довольно сложный вопрос: тридцать процентов боезапаса башенных разгонников Вездетанк, невзирая на экономию, исчерпал. Ну не ожидали мы такого засилья, тысяча снарядов за день! У нас транспорт, а не большегруз с боезапасом!

Причём вопрос этот был ещё связан с путём к Нижневартовску: боезапас на три дня — это не смешно. Даже не страшно, а просто глупо.

Но это — вопрос будущего. Может, и вправду тележку какую или внешние патронные хранилища: стрелкам-то неважно. Или переконфигурировать броню, снизить сверху, увеличить грузоподъёмность… Ну, в общем, думать-прикидывать можно. Но именно сейчас у нас складывалась неприятная ситуация: треть боезапаса нам понадобилась на путь к Пожне. Треть, не меньше, надо рассчитывать на обратный путь, а лучше — больше. Только больше — ни черта не выходит. Потому что треть — на Пожню, Усть-Ухту, да и Сосновск. А казлы пусть и пореже, но прут на нас, сволочи! И расход боезапаса идёт, так что и ночь выйдет не без потерь.

— Хоть возвращайся! — недовольно буркнул я, рассказав о своих прикидках. — Обратный путь без средних турелей — не смешно. Вездетанк просто соберёт кучу козлов вокруг себя, и они нас толпой забодают, сволочи парнокопытные!

— Товарищ Жора, вынужден констатировать, что выша оценка излишне пессимистична. Броня Вездетанка выдержит атаки агрессивной фауны типа “Козлы” с вероятность в 86 %, вне зависимости от интенсивности, — подал голос Мопс.

— Четырнадцать процентов, с учётом что мы умрём — слишком много! Кроме того, Мопс, а мы вообще двигаться-то сможем? Ну вот хоть при атаке двух десятков этих сволочей?!

— Никак нет, товарищ Жора! Движение средства передвижения в таком случае будет затруднено до практически полной остановки!

— Это не считая того, что ладно: предположим, броня выдержит. Но нас же будут постоянно бодать! И те же лазеры, со временем, просто начнут ломаться от сотрясений.

— Погоди, Жора, — задумалась Света. — Вопрос ведь именно боеприпаса для башенных рельс, так?

— Угу, — кивнул задумчивый я.

— А сделать?

— А-а-а… фигня же выйдет. Хотя… — задумался уже я. — Так, ну ладно, на малом станке — сделать можно. Но долго и халтура выйдет. Но стрелять будет, это да.

— У того же склада Госхрана — нас кто-то будет торопить?

— Если и будет, то просто уедем. Так, берём металл, на качество плевать. Да те же фонарные столбы, точнее, что от них осталось — подойдут. Станок с плавкой-литьём справится. Фонить, конечно, эти недоделки будут. Но терпимо, — уже повеселел я. — Свет, отличная идея!

— Я вообще — умница. Идём спать?

— А поужинать? — возмутился я, поддержанный тявканьем Бейго.

— Проглоты, — констатировала Светка, принимаясь за готовку.

В общем, на утро у нас было шестьдесят процентов боезапаса. Тряску первое время я не воспринимал, а потом уснул и не воспринимал совсем и проснулся вполне ГТО. Отмахнулся от отчёта ассистента, ну и начали мы движение к Пожне. Через час козлы перестали попадаться — фон для них стал неблагоприятным, да и тайга явно скукоживалась. И, через полчаса мы выехали на полузаболоченные (судя по кривым деревцам и зарослям сухого тростника, торчащего из снега) окрестности Пожни. И первое, что сделал Мопс — это стал полосовать обочины лазерами, изредка стреляя во взметнувшихся сколопендр из разгонника.

— Мдя, — оценил я омерзительно копошащихся тварей, которых было реально до чёрта. — А цвет отличается, — отметил я, преодолев естественную брезгливость. — Питание другое и болото, наверное.

Просто эти сколопендры были с почти прозрачным хитином, серым таким. Что очень положительно сказалось на их прожарке лазером, ведь было их до чёрта.

— Может, вообще на частично водную жизнь переключились, — передёрнула плечами Светка, даже её пробрало. — Их ведь просто тысячи! — указала она на наползающие на дорогу кублы. — Иначе бы не прокормились.