— Она добрая, — заметила Хильда, когда Эми ушла. — Это твоя родственница?

— Это моя мать, — сказала я. — Ее зовут Эми Паттерсон, и она недавно освободилась из тюрьмы.

Наступило воскресенье, и Чарльз перевез в дом Кэти Бернс вещи моей матери — большой дорогой чемодан, набитый красивой одеждой, большую часть которой Эми приобрела в Париже. Сегодня днем моя мать собиралась в ресторан с дядей Хэрри, что очень меня обрадовало.

— Как ты думаешь, они могут сойтись? — спросила я у Чарльза. — В конце концов, он ее зять. Она познакомилась с ним и с моим отцом одновременно.

— Не могут, — без малейших колебаний ответил Чарльз. — Если Хэрри и сойдется с кем-то, так это с Кэти.

— Кэти! — ахнула я.

— Между ними что-то случилось во время войны. Или чуть не случилось. Я не очень хорошо знаю, что там произошло, но, в любом случае, это было до того, как Кэти встретила Джека.

— Кто такой Джек?

— Жених Кэти. Он погиб в Эль-Аламейне.

— Почему ты не рассказал мне всего этого раньше?! — возмутилась я. — Это же так интересно! А Джек, какой он был?

Чарльз пожал плечами.

— Не знаю, я его ни разу не видел. Ты можешь спросить у дяди Хэрри, когда увидишь его в следующий раз. Джек был его лучшим другом.

— Проклятье! — пробормотала я. Терпеть не могу, когда от меня что-то скрывают.

Днем Марион сказала:

— Маргарита, твоя мать забыла у нас свой синий кардиган. Ты, кажется, говорила, что едешь сегодня с Робом в Саутпорт?

— Да, я заезжаю за ним и Гари в полтретьего. Ты хочешь, чтобы я по пути завезла кардиган к Кэти? — Наверное, тетя хотела поскорее от него отделаться, чтобы у моей матери не было повода возвращаться.

— Если тебе не трудно.

Вообще-то Кэти жила в Кросби, что было совсем не по пути, но Гари будет счастлив увидеть Эми, если она к тому времени вернется домой.

Кэти Бернс жила в тихом тенистом тупичке, около двадцати лет назад застроенном небольшими особняками. Как и следовало ожидать, машина Чарльза, темно-зеленая «кортина», была припаркована у домика, густо увитого красным плющом. Летом это выглядело очаровательно, но зимой, когда листья опадали и только голые ветви опутывали дом со всех сторон, картина была менее привлекательной.

— Не думаю, что моя мать сейчас дома, — сказала я Робу. — Иначе машина дяди Хэрри тоже была бы здесь. Он не смог бы просто высадить ее и уехать.

Я выбралась из автомобиля и пообещала вернуться через минуту.

Подходя к дому, я обратила внимание на то, что шторы на первом этаже были задернуты, что показалось мне довольно странным в такой чудесный солнечный день. Нехорошее, ужасное подозрение закралось мне в душу, и, подойдя к входной двери, я не решилась постучать.

Я так и стояла там, сжимая кардиган и не зная, как поступить. Я обошла дом. Вот где они должны быть — в саду. Почему я об этом сразу не подумала? Но если они действительно там, то ведут себя ужасно тихо. Чарльза и Кэти в саду не было, и когда я заглянула в окна кухни и столовой, то тоже никого не увидела.

— Может быть, они пошли погулять, — сказал Роб, когда я ему об этом рассказала. — Или в паб. — Он засмеялся. — У тебя развратные мысли, Маргарита.

— Видимо, да.

— Что ты сделала с кардиганом?

— Оставила его на заднем крыльце. — Но я была уверена, что перед тем, как отойти от крыльца, я услышала, как из дома донесся женский смех.

В понедельник, не успела я прийти домой, как зазвонил телефон. Каким-то образом я догадалась, кто звонит.

— Что ты делаешь сегодня вечером? — спросила мама. Она звонила из телефонной будки.

— Ничего особенного. — Мне всего только надо было подготовиться к урокам на завтра.

— Как ты смотришь на то, чтобы сходить в «Каверн»? — в ее голосе звучало еле сдерживаемое волнение.

— «Каверн»? А что, ты хочешь посмотреть, как он теперь выглядит? — Она была из тех людей, которые обожали «Каверн». Какая жалость, что она пропустила время, когда Ливерпуль был самым важным городом на земле[31].

— Я встречаюсь там с подругой. Ее зовут Сюзан Конвэй, и ее сын там сегодня играет. Он гитарист.

— Я бы с удовольствием сходила туда. — Она меня заинтриговала. — Как называется группа?

— «Амбрелла мэн». Ты о них слышала?

Я знала лишь, что они уже играли в «Каверне» раньше.

— Да, — ответила я.

Мама сказала, что звонит из магазина «Джордж Генри Ли». Она собиралась еще немного побродить по магазину, а в шесть часов встретиться с Сюзан Конвэй, с которой они договорились вместе пообедать. Я пообещала быть у «Каверна» в восемь, а после концерта отвезти ее домой. Она пробормотала что-то насчет необходимости купить машину и повесила трубку.

Я не знала, что мама умеет водить автомобиль, как и того, где она собирается брать деньги на него. Когда я была маленькой, мы были довольно обеспеченными людьми. Наверное, все это время деньги на банковском счете матери продолжали накапливаться. Даже если бы это было не так, я не сомневалась, что дедушка не позволил бы ей бедствовать.

Когда вечером я спустилась вниз в новых синих джинсах и широкой черной майке, Марион неодобрительно фыркнула. Для разнообразия я собрала волосы в хвост и сказала себе, что выгляжу, как битник. Я с этим немного опоздала, но моя подруга Триш всегда говорила, что я одеваюсь слишком консервативно. Тут я вспомнила, что давным-давно не получала от нее вестей, и мысленно пообещала себе в ближайшем будущем ей позвонить. Интересно, как она там, в Лондоне?

Эми и ее подруга Сюзан годились всем посетителям «Каверна» в матери. Массивное тело Сюзан было одето в свободные кримпленовые брюки и бежевый нейлоновый джемпер, а мама выбрала простое хлопчатобумажное платье в цветочек в крестьянском стиле. Кажется, она познакомилась с Сюзан во время войны, и все это время они продолжали дружить. В то время гитарист группы «Амбрелла мэн» барахтался в коляске. Сейчас ему был тридцать один год.

— Двое других моих детей уже давно женились и успели завести собственных детей, но наш Стивен меняет девушек как перчатки, и не похоже, чтобы он собирался остепениться, — фыркнула его мать, но по ее сияющим глазам было видно, что она ужасно гордится своим младшим сыном. Из ее рассказа следовало, что, выйдя замуж, она переехала жить в деревушку под названием Понд-Вуд, неподалеку от Киркби. Несколько лет назад ее муж умер, и она вернулась в Бутл и опять стала жить со своей матерью.

— Именно в Понд-Вуд я и познакомилась с твоей мамой. Она работала на станции. Когда я прочитала в газетах о том, что случилось с твоим папой, я тут же поняла, что это неспроста. Твоя мама — замечательный человек. Она и мухи не обидит.