и Настя, да-да та самая Зарецкая, от которой у меня чуть ли крышу не снесло, стояла рядом и держала друга за руку, нежно улыбаясь.

— Добрый вечер господа, — хихикнула девчонка, жмурясь, когда её взгляд упал на недовольную Дашу, она перестала улыбаться, — и вам Дарья Александровна.

— Здорова, — протянул мне руку Стас, я пожал её.

— Ой, у нас прибавление, теперь не двойное, а тройное свидание получится, садитесь ребятки, а то мы заскучали, — поднялась с места обрадовавшаяся новым в компании Маринка.

Настя замялась, словно не хотела оставаться здесь, но молчала, смотря с каким-то немым обожанием на Соловьёва.

— Мы не помешаем? — спросил Стас неуверенно.

Марина громко фыркнула и махнула рукой.

— Бред, падайте!

Присутствие новоприбывших учеников Дашу заставило замереть как статую. В девушке чувствовалась невидимая нервозность. Она постоянно перебирала синюю салфетку в своей руке, и опускала взгляд. Ей было стыдно. Она учитель, и сидит в компании своих учеников, которые не брезгуют и выпить. В отличии от неё Маринка наслаждалась ситуаций и расспрашивала всех обо всём по путно спаивая Настю, девушку которой тоже было непривычно такое общество и место.

— Так вы вместе? Какая красивая пара, скажи Даш? — спрашивала Марина, о парочке которую прозвала Стася-Стас, свою подругу.

Та кивнула, но даже не посмотрела на них, чтобы оценить так, сказать по достоинству.

— Дарья Александровна, — сидевшая напротив Стася положила свою ладонь поверх руки учительницы, — не стесняйтесь так. Нам тоже неловко, но вы не настолько старая, чтобы чувствовать себя в нашей компании неуютно.

— Благодарю, но я учитель, если ты не забыла, и не должна находиться с вами, — убрала она руку под стол.

Настя робко убрала ладонь, улыбнулась чисто из вежливости, чтобы не показывать обиду, проскользнувшую в её тёмно-синих глазах. Манерам девчонка была обучена замечательно, это я заметил еще, когда довозил её.

— Напряжённо у нас вам не кажется братва? — разливала всем по стаканам алкоголь Маринка.

Это Дашу выбесило окончательно.

— Мариш они ещё дети, может, хватит их спаивать? А если кто узнает что и я была здесь? Меня уволят и карьере кранты, — взбеленилась учительница и вырвала из рук подруги бутылку с крепким коктейлем.

— Они все почти совершеннолетние, не веди себя как бабка, — теперь Маринка вырвала бутылку.

Мне кажется или сейчас начнётся битва сырых майек? Было бы неплохо, на грудь Дашки я бы взглянул. Я отмахнулся от настырных пошлых мыслей, не сейчас.

Дашу всё же удалось уломать, она успокоилась и позволила делать нам все, что душе угодно. Пока мы дружной братвой бухали и ржали, девушка сидела и просто наблюдала. Она тоже выпила в тот вечер, но всего один стаканчик красного вина. Всё ещё помнила о прошлом разе, когда напилась до бессознательного состояния.

Мне было весело, всем было весело. Маринка окончательно умудрилась споить Настю, девчонка слова еле-еле в предложения составляла. Петька тоже напился в хлам, но печаль из глаз так и не пропала, не помог алкоголь утолить тоску, засевшую в сердце парня. Они с Дашей были чем-то похожи, отличались лишь по степеням опьянения. Стас так же накидался, но был абсолютно спокоен, сидел, развалившись на диванчике рядом с Настей, которая, не удержав голову в очередной раз уронила на его плечо. Маринка же вовсю отплясывала с каким-то незнакомым мужиком и дико хохотала, даже самые пьяные гости заведения оборачивались на неугомонную девушку. В какой-то момент она даже запрыгнула на того чувака и строила из себя наездницу, а он подыгрывал. А я пытался уломать Дашу потанцевать со мной. Я и трезвый обожаю это дело, а по пьяни так вообще превращаюсь в танцмашину.

Как ребёнок я тряс за руку Дашку и ныл, она посмеивалась, но отказывала. На мой зов мольбы явилась спасительница с синими глазами. Девчонка кое-как поднялась с плеча своего Стаса и выпорхнула, явившись передо мной. Даже будучи в хлам я заметил, как в глазах Соловьёва промелькнула едва уловимая ревность, но тогда мне было по барабану. Не спать же я с ней собирался, в конце концов.

— Женька пошли со мной танцевать, — заикаясь, предложила Настя, протягивая мне руку.

Я обратил на неё внимание, и был рад такому варианту, но всё же ещё раз спросил Дарью:

— Точно нет?

— Точно! — отвергла она предложение.

Была, не была. Хлопком я вдарил по чужой вспотевшей ладони, и мы с Зарецкой пустились в пляс. Я совсем потерялся в ритме танца, скакал как безумный. Порой Настя не успевала за мной, и спотыкалась. Я помогал ей не упасть, и по случайности схватил за талию и притянул к себе. Даше сидевшей в стороне казалось, что мы заигрываем друг с другом. В знак благодарности любезная Стася поцеловала меня в щёку, что стало для Дарьи серьёзным поводом поревновать. Да то, как она обняла меня за плечи, можно было принять за романтику между нами, но я, будучи пьяным, не был идиотом, и мало-помалу контролировал происходящее.

Ангелочек молодец смогла меня удивить, да так что у меня челюсть чуть не отвалилась. Смело поднялась с диванчика, вышла на танцпол, схватила огромного лысого неформала с шипами на кожанке и начала откровенно клеить его прямо на моих глазах. Мимолётом я поймал взгляд Стаса, который прятал улыбку за стаканом с виски.

Одно дело просто танцевать, но другое танцевать откровенно, так словно она распутная девка.

"А Дашка молодец, смотри, как отжигает рядом с этим типом, а ты наблюдай, — госпожа Ревность присела на моё плечо и шептала алыми губами мне на ухо, — может, убьёшь его? А иначе Даша, окажется в его постели раньше чем в твоей!"

Ревность вперемешку с алкоголем страшная штука. Их лучше никогда не совмещать, может случиться катарсис. Что и произошло со мной.

Когда рука лысого ублюдка проснулась груди девушки, я взорвался, растолкал всех кто мне мешался, подошёл к Дарье схватил её за руку и завёл себе за спину.

"Только погляди-ка милый, это существо тронуло Дашу там, куда для тебя путь заказан", — насмехалась Ревность, усложняя мой контроль над собой.

Я схватил мужика за грудки и потряс. Он и впрямь был здоровым, тяжёлым, жутким. Признаюсь, скорее всего, сильнее меня, но деваться было некуда, я вступил в бой и сдаваться был не намерен. Громила легко скинул мои руки с себя и вякнул:

— Слышь мелочь пузатая, не мешай мне и моей гёрле развлекаться, да цыпа? — заглянул он, за мою спину обращаясь к напуганной теперь Дарье.

Заварила кашу, а мне расхлёбывай! Стас, сидевший на диване, напрягся, готовый вспрячься если надо. Петька не