Да, Тувия тоже умела напустить на себя этот вид: беспомощная маленькая девочка перед лицом слишком больших проблем. Не были ли они с Дити близнецами в каком-то ином пространстве-времени? Или будут – выберите спряжение глагола, какое вам больше по душе.

– Если вы вернете их, то мне придется хранить их, пока они снова вам не понадобятся. И те, что от матери Деи, тоже. Возвращать подарки – значит накликать страшную неудачу, они означают разбитую дружбу.

Карторис подтвердил это.

– Может быть, вас убедит вот что: на Барсуме большая часть ювелирных украшений очень старые. И большая их часть в конечном итоге оказывается в королевских семьях. Но драгоценности нельзя есть, они бесполезны как оружие, и обычно их нельзя продать, потому что обычно их получают в виде подарка. У матери наверняка есть целый сундук драгоценностей, которые она никогда не носила. Единственное, что можно сделать с украшениями – подарить хорошему другу, который будет их надевать. Поэтому если вы не оставите себе эти безделушки, они просто станут обузой, к которой нельзя прикасаться.

Так что наши дорогие девочки волей-неволей стали обладательницами состояния в бесценных украшениях. В итоге они снова надели то, от чего так поспешно избавились… и настояли на том, чтобы их снова поцеловали, на этот раз и Карт, и Тувия. Завершилось все тем, что мы с Джейком поцеловали руку Тувии и пожали руку принцу. Потом они ушли.

У Дити, как обычно, возникли сложности.

– Тетя Хильда, должны ли мы носить эти украшения для Каха и Томми Такера? Или снять все, кроме пояса и кинжал, как это делала Тув?

– Мы, конечно, спросим Тиру. Тира, золотко, как быть с этим?

– Принцесса Тувия вела себя корректно оба раза. Когда она прислала это вам, а потом явилась, чтобы вас сопровождать, повод был формальным, хотя приглашение джеддары об этом и не говорило. Но когда она вернулась с вами, это перестало быть формальностью, так что она сняла лишнее.

Наконец-то я все понял: нашим дамам позволили спать сколько угодно, затем их не тревожили, пока они завтракали. Затем за них принялись все восемь пикси под руководством Тиры – вымыли, накрасили с головы до пят, уложили волосы в роскошные прически и украсили таким количеством драгоценностей, какого я не видел ни на одной женщине. Точно к моменту, когда Тира завершила работу над своими шедеврами, прибыла Тувия, столь же изукрашенная, в сопровождении гвардейцев в коже, и их повели к джеддаре, Дее Торис.

– Что она за человек? – спросил я.

– Очень милая и любезная.

– Но как она выглядит? – поинтересовался Джейк. – Она и вправду такая хорошенькая, как написано?

– У… не совсем. Я не думаю, что вам стоит попытаться с ней увидеться.

– Верно, – согласилась Язва. – Ты же знаешь, она старая женщина. Немного сгорбленная, бельмо на глазу, волосы жесткие, почти вся седая. Морщины…

– Язва!

– Я просто поддержала твою игру, девочка.

– Зебадия, ты когда-нибудь был актером?

– Пробовал один раз, не особо понравилось. А почему ты спрашиваешь?

– Ты понимаешь, что значит «доминировать»?

– Вполне.

– Кто была самая красивая женщина в истории?

– Елена Троянская.

– Попробуй еще. Подумай лучше.

– Венера? Парис так не думал.

– Еще попытка.

– Клеопатра?

Хильда сказала:

– Три выстрела, и все мимо. Дея Торис.

– И если вы двое когда-нибудь ее увидите, – сказала Дити, – ни один из вас больше не захочет смотреть на таких простых баб, как я или Хильда. Вы нас тут же бросите. Я не уверена, что по отношению к ней подходящим словом будет «доминировать», возможно, более правильным будет «снисходить». Но мы были там втроем, и на Тувии было больше роскошных камней, чем на нас двоих. На тете Хильде было в основном то, что одолжила Дея Торис, а про мои Тув сказала, что это ее личные излишки, которые не вписываются в ее стиль. Но угадайте, что было на Дее Торис?

– Накидка с бриллиантами? И еще с рубинами и изумрудами, чтобы их оттенить?

– Куда лучше.

– Я знаю, – сказал Джейк. – Кинжал на поясе. Как на Тувии, когда она вернулась сюда.

– Не угадал. Но кое-что она носила.

– Хватит вилять, Дити, – решительно сказал я. – Что было на Дее Торис?

– Улыбка. Только улыбка. Никакого макияжа или духов. Волосы не уложены. Однако она выглядела роскошнее любой из нас. И я думаю, она это осознавала.

– Я уверена, что она это знала, – заявила Язва. – Но она ничем этого не показала. Обращалась с нами как с любимыми старшими сестрами. Говорила, какие мы красивые. Эти ее чертовы огромные, прекрасные сверкающие глаза! Если она позовет снова, а она угрожала это сделать, то я оденусь только в собственную кожу. Пусть она не такая шикарная, как у нее, но она моя, и я буду ей щеголять. Покачивая бедрами.

Следующие десять дней мы, беженцы с Земли-Ноль, были очень заняты.

Доктор Берроуз разбирался с тем, как передать методы «движения» квантовыми прыжками через шестимерное пространство принцу Карторису. Я потратил это время, пытаясь превратить «Гэй Обманщицу» из спортивного автомобиля, оборудованного искривителем пространства-времени Берроуза, в некое подобие звездолета – капсулу с системой жизнеобеспечения, предназначенной для космоса, которая одновременно была бы надежным, безопасным и сносным «иглу» для любого климата на любой планете, на которую мы рискнули бы опуститься. Это была нелегкая задача, в первую очередь потому, что внутри «Гэй Обманщицы» было очень мало места.

Я уже понял, что в первую очередь нам нужно место, чтобы все четверо могли вытянуться горизонтально. Это была настоящая головоломка, которую приходилось решать внутри габаритов «Гэй Обманщицы», в пространстве, занятом сиденьями, органами управления, приборной панелью, лазерной пушкой, шестимерным искривителем пространства Берроуза, проводкой, трубками, запасами, одеждой, блоками питания, оборудованием и мощным двигателем главной тяги, который вообще не был предназначен для установки внутрь несущего корпуса «форда»-фибии.

Я никогда не собирался переделывать корпус – прочная шкура Гэй обеспечивала нам защиту от капризов погоды (Какая погода? На каких планетах?), от радиации, от резких, убийственных маневров и атак извне. У нее было много слабых мест – дверцы, места крепления пятислойного лобового стекла, «глаз» лазерной пушки, разнокалиберные «глаза» дальномеров, радаров ближнего действия и других точек (таких, как воздухозаборники), где по той или иной причине ее оболочка была пробита, а затем усилена, чтобы скомпенсировать возникающие напряжения, и загерметизирована.

Ниши для колес, а также выемки под крыльями, которые позволяли их складывать на сверхзвуковой скорости или раздвигать на дозвуковой, находились за пределами воздухонепроницаемого «кокона». Эти полости нарушали ее идеальную форму, создавали точки напряжения при нагрузках на корпус, которые тоже приходилось усиливать… за счет лишнего веса, но подобные компромиссы приходится принимать.