Все это время они неуклонно двигаются вперед, оставляя за собой широкую, красную от крови борозду, заполненную мертвецами и умирающими. Они сделали это – они прошли через Импи насквозь, однако из шестидесяти четырех человек потеряли убитыми двадцать – и своего капитана. Когда они вырвались из сечи, Эрнест увидел, что с его клинка капает кровь, и рукоятка палаша тоже окрашена красным – но он не мог вспомнить, что он кого-то убивал.

Эльстон был мертв, и теперь корпусом командовал Эрнест. Атаковать они больше не могли, поскольку многие лошади и несколько человек были ранены. Поэтому он повел их в тыл Импи, а те оставили отряд человек в триста, чтобы разобраться с оставшимися белыми, и продолжили свой путь. В этом бою они потеряли многих – но это не мешало им искренне восхищаться храбростью белых людей, ничуть не уступающей их собственной.

Оставленный отряд зулусов бегом преодолел равнину, взобрался на гору, с которого корпус Эльстона начинал атаку – а это было единственное место, куда мог бы отступить отряд Эрнеста, – и, укрывшись за камнями, открыл неточный, но яростный огонь по белым. Эрнест бросил людей вперед, потерял еще двоих людей и несколько лошадей, но все же смог добраться до вершины хребта. Каков же был его ужас, когда сверху он увидел около тысячи зулусов, видимо, находившихся в резерве и теперь заполнивших проход в скалах, ведущий на равнину! Пробиться через них было невозможно – слишком много раненых, слишком много пеших – да и передвигаться быстро оставшиеся лошади уже не могли. Их положение было отчаянным, и, оглянувшись на своих людей, Эрнест понял, что и они тоже это понимают.

Решение он принял быстро. В нескольких шагах от того места, где остановился израненный корпус, находилась небольшая возвышенность, нечто вроде кургана. Эрнест направил Дьявола туда, спешился и приказал спешиться остальным. Так высока была дисциплина в отряде и так велик авторитет Эрнеста, что ему подчинились беспрекословно; никто не делал попыток убежать. Они выполняли его приказы, прекрасно понимая свое отчаянное положение. Вскоре они построились кругом на самой вершине кургана.

– Что ж, солдаты Корпуса Эльстона! – громко сказал Эрнест. – Мы сделали все, что смогли, давайте же подороже продадим свои жизни.

Люди разразились приветственными криками – но в следующую минуту зулусы, подкравшиеся под прикрытием камней, с яростными воплями напали на них.

Через пять минут, несмотря на шквальный огонь, погибли еще шестеро из маленького отряда. Четверо были застрелены, двоих зарубили ассегаями по крайней мере около десятка зулусов, попытавшихся безрассудно прорваться сквозь кольцо белых. Они и сами погибли во время этого рывка, но не раньше, чем зарубили двоих из отряда Эльстона.

Оставшиеся – их было немногим более тридцати человек – сделали еще несколько шагов к вершине, сузив свой круг и не переставая стрелять в нападавших. Зулусы, благодаря точной стрельбе опытных охотников, потерявшие уже более пятидесяти человек, были обозлены тем, что несут такие потери от рук столь малочисленного противника, и решили разом покончить с белыми одной отчаянной атакой.

Эрнест высмотрел их предводителя – здоровенного, почти полностью обнаженного парня с маленьким круглым щитом. На шее у него висело ожерелье из львиных клыков. Великан расхаживал среди зулусов, не обращая внимания на стрельбу, подбадривая своих подчиненных. Эрнест вскинул винтовку, которую только что забрал из рук мертвого солдата – сам он до сих пор еще даже не стрелял, – тщательно прицелился и выстрелил прямо в широкую грудь зулусского вождя, находившегося от них примерно в восьмидесяти ярдах. Выстрел был превосходен: черный парень подпрыгнул и рухнул замертво. Впрочем, его место тут же занял другой – и решающая атака началась.

Однако зулусам надо было преодолеть подъем, почти лишенный естественных укрытий, а сверху их поливали безжалостным огнем белые люди. Когда они были в двадцати ярдах, их дважды заставляли отступить – но они возвращались. Теперь они были уже в двенадцати ярдах. Огонь не смолкал. На мгновение зулусы дрогнули – а затем бросились вверх по склону.

– Сомкнуться! – закричал Эрнест. – Палаши и револьверы к бою!

Его голос был хорошо слышен даже сквозь грохот стрельбы. Солдаты побросали бесполезные теперь винтовки – и воздух наполнился характерным треском револьверных выстрелов. Кольцо зулусов сомкнулось вокруг обреченного отряда, раздался громкий вопль «Булала умлунго!» (Убивайте белых людей!)

Трещали выстрелы, сыпались искры от столкновения клинков палашей и ассегаев – маленький и все уменьшающийся отряд продолжал сражаться из последних сил. Никогда еще не сражались люди так яростно – в безнадежном бою. Они бились – и падали, один за другим, зарубленные и заколотые, но не нашлось бы ни одного мертвого тела со смертельной раной на спине…

Наконец оставшиеся зулусы отступили; они полагали, что все кончено.

Однако трое мужчин все еще стояли спина к спине на самой вершине кургана – и шестеро зулусов медлили, боясь к ним приблизиться.

Вождь зулусов рассмеялся при виде этой картины и быстро отдал короткий приказ. Оставшиеся зулусы стремительно перестроились, быстро прикончили всех раненых и поспешили вслед за основным отрядом, давно ушедшим вперед.

Они оставили шестерых – чтобы те прикончили троих.

Триста человек должны были уничтожить то, что осталось от корпуса Эльстона – уходила с холма едва ли сотня. В бою с превосходящими силами противника белые люди выставили врагу отличный счет.

Трое оставшихся в живых, стоя на вершине кургана – так уж распорядилась судьба, – были Эрнест, Джереми и тот моряк, что жаловался на своего «саргустичного» товарища. Товарищ этот, как оказалось, только что погиб рядом с ним.

У них кончились патроны. Палаш Эрнеста остался в теле зулуса. Джереми был вооружен палашом, а моряк держал в руках карабин.

Внезапно один из зулусов молниеносно поднырнул под карабин и вонзил нож в грудь моряка. Оглянувшись, Эрнест увидел, как посерело его лицо. Честный парень умирал, как и жил – страшно ругаясь.

– Ах ты, черная образина! Держи и будь проклят!

Приклад карабина опустился на голову зулуса – и череп с треском разлетелся на куски. Оба упали мертвыми.

Остались пять зулусов – против Эрнеста и Джереми. Но постойте! Внезапно гора трупов зашевелилась, и из-под нее поднялся новый враг. Нет, это не враг! Это Мазуку, которого уже посчитали мертвым, – однако, судя по всему, он более чем жив!

Напав на зулусов сзади, он мгновенно убил одного из них. Осталось четверо. Затем Мазуку схватился еще с одним и после долгой борьбы убил и его. Однако трое зулусов все еще стояли против двоих белых.

Два белых мужчины стояли спина к спине, сверкая глазами и тяжело дыша, но не подпускали к себе врагов. С ног до головы покрытые кровью, отчаявшиеся, ожидавшие смерти, они являли собой впечатляющее зрелище. Двое зулусов бросились на гиганта Джереми, один – на Эрнеста. Эрнест был безоружен, но схватился за древко ассегая и притянул к себе противника. Сплетясь в смертельном объятии, они упали и покатились вниз по холму; каждый старался вырвать ассегай из рук противника. Зулус держал оружие крепко, но Эрнесту все же удалось вытянуть рукоять у него из рук дюймов на восемь. Неимоверным усилием он рванул еще раз – и полоснул зулуса лезвием по горлу. Тот испустил дух. Эрнест силился встать, чтобы увидеть окончание драмы; прийти на помощь Джереми он уже не успевал.