Чем дальше мы летели вглубь материка, тем выше и мощнее были фонтаны, глубже и шире – разломы, и главное – ярче и красивее радуги над ними. Очень скоро появились первые постройки, располагавшиеся на островах или перешейках между разломами, похожие на своеобразные кварталы. Через разломы под радугами были перекинуты прочные широкие подвесные мосты; увеличился поток ботов. Вскоре все пространство впереди переливалось радугами, а на окнах бота засверкали капельки воды. Мы ныряли из одной радуги в другую, и от восторга захватывало дыхание и сердце пускалось в пляс. Наш бот сделал виток над очередным невероятных размеров разломом, в который с шумом низвергался каскадом потрясающий изумрудный водопад. Бот нырнул под очередным мостом, обогнул серое невысокое здание на перешейке и приземлился на небольшой зеленой площадке островка – твердой поверхности, где в окружении зеленых лужаек, сада и голой скальной породы расположился большой одноэтажный дом.

Я повернулась к Тарию и с трепетом спросила, нет, скорее из-за мешавшего шума водопадов проорала ему на ухо:

– Это наш дом?

Его глаза довольно сверкнули, когда он кивнул в ответ.

Выйдя из кабины, я сразу же почувствовала, насколько здесь жарко и душно из-за повышенной влажности. Мы забрали свои вещи и, проводив взглядами бот, повернулись к дому. Как и говорила Иванка, все постройки, которые я увидела, пока летела сюда, были однотипные – светло-серые и безликие. Наш дом напоминал скорее военный блиндаж, чем жилье, но говорить о своем первом впечатлении Тарию я не собиралась. Ему бы явно не понравилось, что его жилище можно разве что обсадить плющом.

Достав из нагрудного кармана пульт, хозяин дома нажал на него и повел меня внутрь. Там меня тоже встретил суровый безликий интерьер с преобладанием белого цвета. Вспомнила Фисника, который гордился и хвастался, что у него в доме все белое. Теперь там царствует Иванка, а у нее любимые цвета – темные.

– А мне можно здесь что-то поменять по своему вкусу? – спросила я Тария.

– Есения, весь участок принадлежит мне. Если захочешь, можешь построить нам новый дом, ты же у нас архитектор, – он с пониманием ухмыльнулся, отвечая. – А этот будет моим кабинетом: все равно хотел расширить тренировочную базу для студентов…

И я с радостным визгом повисла у него на шее. Аннар покружил меня, а потом, наглым образом воспользовавшись моим восторгом и на все готовым настроением, принялся настойчиво соблазнять. В итоге спальню я рассмотрела после того, как мы воспользовались ею. Впрочем, я таким образом изучала весь дом, представившийся мне скорее машиной для жилья. А Тарий растянул это удовольствие на пару дней. Кухня была полностью роботизированная, и я первым пунктом в план постройки нового дома внесла зону для приготовления еды. Я люблю готовить и хочу иногда сама это делать, но сейчас всегда горячая и готовая пища только радовала.

Лишь на третий день мы выбрались по делам и за покупками. Последнее можно было из дома сделать, но самим показалось интереснее, а главное – познавательнее. Стоило оказаться вне помещения с хорошей звукоизоляцией, меня вновь оглушило шумом окружающих водопадов. Правда, аннар сказал, что в случае необходимости, если захочется возле дома погулять в тишине, можно воспользоваться шумоизолирующей системой, чему я несказанно порадовалась.

У меня было с собой совсем мало одежды, но захотелось выглядеть как женщина, а не как служащая военного космического флота. Поэтому, недолго думая, я надела легкие черные облегающие брюки с темными туфлями и темно-синюю тунику, украшенную бисером по вороту и краям длинных свободных рукавов, – нарядно и удобно. Два других костюма – слишком светлые, а мне не хотелось особенно выделяться на фоне местных дам.

Тарий оделся в белые брюки и жемчужного оттенка рубашку, и я еще раз убедилась, насколько ему идет светлая одежда, великолепно контрастируя с черной кожей.

На собственном красивом белоснежном боте Тария мы отправились в деловой центр Самура. Так назывался центральный город на мужской половине Илишту. Во-первых, Тарию не терпелось зарегистрировать нашу связь и заполучить меня в полное и безраздельное владение, хотя я считала, что в безраздельное владение получу его я. А во-вторых, предстояли развлечения, экскурсии и покупки. На что ушел целый, самый счастливый за всю мою прошедшую жизнь день.

Было невыразимо приятно держаться все время за руки, обниматься, целоваться где и когда хотелось. Причем наше поведение не выглядело неприличным или чем-то из ряда вон выходящим. Для илишту такое скорее являлось нормой или мечтой, к которой многие из них втайне стремились.

И даже неплохо, что пришлось надеть очки, потому что глаза слепила Илишван, и к тому же я постоянно крутила головой и откровенно пялилась на окружающих – надеюсь, это было не так заметно за темными стеклами. На мужской половине все женщины были в защите, зато мужчины сверкали бриллиантовыми глазами и ходили без перчаток. Я увидела много семейных пар, и опять мое внимание привлекали ребятишки разных возрастов. Наверное, на экскурсию прилетели с женской половины. Мой повышенный интерес от Тария не укрылся, его объятия стали крепче и теснее, а чувства – острее. Он от души радовался, что я не против детей и увлеклась ими. А еще все ярче и чаще я ощущала его обожание и нежность, буквально купалась в них и часто сама «липла» к аннару, желая лишний раз коснуться, погладить, поцеловать или просто прижаться к нему хоть на миг.

В кафе мы впервые разговорились на житейские темы. Тарий Биана Есения впервые беззаботно смеялся, поразив меня в самое сердце потрясающей улыбкой, когда я начала записывать его любимые цвета и предпочтения, чтобы использовать в интерьере будущего дома. Потом прямо-таки умилился моему желанию узнать, какие блюда он больше всего любит. Мы почти не замечали окружающих. Казалось, весь мир крутится только для нас двоих.

Домой возвращались усталые, но счастливые. И там я в полной мере прочувствовала, что воспринимаю неказистое по моим меркам холостяцкое жилище как свой дом. Ведь для меня дом теперь там, где аннар – мое сердце!

– Соня-засоня! Встаешь? Тарий Биана Есения… – я с удовольствием назвала его новое имя, и сердце пропустило удар от счастья.

Мой огромный аннар довольным черным котом раскинулся на кровати, не спеша из нее выбираться и хитро скосившись на меня. Я оторвала взгляд от его твердеющей плоти и с удовольствием пробежалась глазами по мощным мужским ногам, мускулистому торсу и сильным рукам. Остановилась на расползающихся в предвкушающей ухмылке чувственных губах и наконец на загоревшихся огнем желания бриллиантовых глазах.

Неожиданной рывок – и любимый, обняв меня, навалился сверху. Одной рукой прижал мои запястья к кровати, второй заскользил вдоль тела, задирая прозрачную ткань ночной рубашки. Вещица оказалась настолько откровенная, что возражавший против всякой одежды на мне аннар вчера согласился ее оставить. Как же я полюбила подобные утренние пробуждения… и дни… и ночи… и каждую секунду, которую мы проводили вместе!

Медленные томительные ласки, потом, так же не торопясь, смакуя каждое движение, мы стали единым целым. Не выдержав, я заглянула ему в глаза, ощутила, как он приветствует меня, нуждается и требует более глубокого погружения. Теперь мы полностью слились физически и душевно, и обоюдное наслаждение усилилось, размывая сознание. А в серебристой глади его души мои глаза озаряли все вокруг любовью, но это не главное… Я ощутила, что его обожание теперь имеет другую подоплеку. Тарий не просто обожает, он любит, пусть пока неуверенно и молча, но чувство словно бутон цветка уже сформировалось, готовясь расцвести в полную силу. Какое же невероятное счастье – знать, что тебя любят! И я узнала это чувство.