– Он оставил тебе этот коробок спичек из вашего семейного ресторана. Дал понять, что это шоу для тебя.

– С этим я спорить не стану. – Рина бросила взгляд на пару промокших до нитки, покрытых сажей пожарных, закуривавших сигареты. – Заметил в толпе кого-нибудь подозрительного?

– Нет. Должен признать, когда ты туда вошла, я перестал смотреть. Я все свои душевные силы отдал молитве.

Рина улыбнулась, а потом, когда Бо большим пальцем попытался стереть сажу с ее щеки, насмешливо подняла бровь.

– Я выгляжу не лучшим образом.

– Не могу тебе даже описать, как ты выглядишь. Ты меня до смерти напугала. Давай отложим все споры на потом, когда у тебя будет больше времени. – Бо сунул руки в карманы. – По-моему, нам много надо сказать друг другу, но я предпочитаю разговор без свидетелей.

Рина оглянулась. Пожарные делали проливку здания, худшее было позади.

– Я организую тебе транспорт. Слушай, мне очень жаль, что все так вышло.

– Мне тоже.

Она отошла, договорилась, чтобы его отвезли домой. И подумала, что пожар спалил не только здание школы. Если она правильно поняла то, как Бо отстранился от нее, пожар превратил в пепел их начинающийся роман.

Подойдя к своей машине, Рина вытащила из багажника полевой набор и бутылку минеральной воды, которую всегда держала там на всякий случай. Тут к ней подошел Стив.

– Так это и есть тот парень, о котором говорила Джина? Ты с ним встречаешься?

– Это парень, с которым я встречалась. По-моему, он только что решил, что коп, которому приходится вскакивать среди ночи и мчаться на пожар, это для него слишком сложно.

– Это его потеря, милая.

– Может быть. А может, он нашел удачный предлог, чтобы сбежать. Я не умею располагать к себе мужчин, Стив.

Рина захлопнула багажник. Ее машина была засыпана пеплом, как и она сама. И от нее несло гарью, тут не поспоришь. Прислонившись к машине, Рина открыла бутылку и отпила несколько глотков, чтобы промыть горло. Потом она передала бутылку Стиву. К ним подошел О'Доннелл.

– Они разрешат нам вернуться внутрь через несколько минут. Что у тебя?

Рина вынула из полевого набора маленький магнитофон и включила его, чтобы не повторять дважды.

– Телефонный звонок от неустановленного субъекта на мой домашний телефон в двадцать три сорок пять, – начала она и изложила ход событий, свои наблюдения, перечислила, предмет за предметом, уже собранные улики. – Выключив магнитофон, она спрятала его обратно. – Мое мнение? – продолжала она. – Он нарочно прикинулся дурачком. Неопытным любителем. Но он не пожалел времени, чтобы вскрыть стену наверху и все подстроил так, чтобы огонь распространялся за обшивкой стен, а не только по полу. Мы нашли там разбитое окно, когда я туда добралась. Может, он это сделал, может, оно уже было разбито, в любом случае вентиляция раздула огонь. Он использовал самое простое горючее. Бензин, бумажные фитили и спички. Но простое горючее при данных обстоятельствах работает отлично. Он маскируется под дилетанта, но я голову даю, что он профессионал.

– Мы с ним раньше встречались?

– Я не знаю, О'Доннелл. – Рина устало откинула назад волосы. – Я просмотрела старые дела. Ты тоже. Ничего не высвечивается. Может, это какой-то псих, считающий, что я задела его нежные чувства. Может, он избрал такой способ поухаживать за мной. Я когда-то ходила в эту школу.

Она взяла из машины и показала ему коробок спичек в пластиковом мешке.

– Из «Сирико». Он дает мне понять, что знает меня, что может подобраться близко. Оставил так, чтобы я наверняка нашла. Не внутри, где коробок запросто мог сгореть. Снаружи, где шансы высоки, что я его найду. У места проникновения или там, где он хотел, чтоб мы думали, было место проникновения. Это его личное послание мне. – Рина снова заперла мешочек в машине. – Должна признать, это здорово действует на нервы.

– Ну, раз уж мы на месте, дело отдадут нам. Когда он опять позвонит, – добавил О'Доннелл, – если тебе вздумается съездить на место и проверить, не предупредив меня… Выброси эту мысль из головы.

Рина расправила плечи.

– Он меня достал. – Она тяжело вздохнула. – И кое в чем он прав. Вернее, ты прав. Я думала, это какой-то псих, играющий у меня на нервах. С этим я могла бы справиться. Но здесь нечто большее. – Она оглядела окутанное дымом здание. – Так что можешь не беспокоиться, я не буду действовать в одиночку.

– Отлично. Пора браться за работу.

Место пожара Рина покинула уже после шести утра. Они с О'Доннеллом разделились: она поехала со Стивом в пожарную часть, а О'Доннелл отправился в участок, чтобы зарегистрировать вещественные улики и написать первоначальный отчет. Рина намеревалась расспросить по горячим следам пожарных, принимавших участие в тушении.

Там она могла – наконец-то! – принять горячий душ. Она всегда держала в багажнике смену одежды. В пожарном депо можно было рассчитывать и на хорошую еду, а после такой трудной ночи Рина буквально умирала с голоду.

– Так что там с этим Гуднайтом?

Рина повернулась к Стиву в полном недоумении. Он пожал плечами.

– Джина будет меня поджаривать. Она всегда злится, когда я не знаю деталей.

– Она все равно будет поджаривать тебя. Просто скажи ей, чтоб обращалась прямо к первоисточнику.

– Ну, спасибо.

– Она ведь нормально относится к твоей работе? У вас с ней не было проблем в этой связи?

– Ну, она, конечно, беспокоится. Но проблем нет, ты права. Было очень тяжело в прошлом году, когда мы потеряли Биггза. Она переживала не меньше, чем я. Мы это обсудили. – Стив дернул себя за ухо. – Поговорили о том, что риск – неотъемлемая часть этой профессии. Приходится покупать все в наборе, понимаешь? Не всегда срабатывает, но Джина – сильная, ты же знаешь. У нас есть дети, еще один на подходе. Что ей остается делать? Только терпеть.

– Она тебя любит. Любовь терпелива. – Рина остановила машину у депо. – Когда будешь звонить ей сегодня утром, попроси ее позвонить моим родителям. Пусть просто даст им знать, что я работаю над делом и что все в порядке. Ты можешь воздержаться от деталей, Стив? Только на этот раз.

– Без проблем.

Двое пожарных мыли пожарную машину. Стив подошел поговорить с ними. Рина помахала им рукой и, захватив смену чистой одежды, вошла внутрь.

Она вымывала запах гари из своих густых волос, пока у нее не заболели руки, а потом просто закрыла глаза, позволяя воде стекать по голове, по шее, по плечам, по спине.

Глаза у нее были словно песком засыпаны, она чувствовала себя измученной, но знала, что это пройдет. Вот только привкус останется, сколько бы воды она ни выпила. Это она тоже знала.