В ожидании чего-то необыкновенного Элизабет без стеснения наблюдала за тем, как его смуглое, обросшее черными волосами лицо утонуло в ее лоне. Его густая борода щекотала ей ноги, его горячее дыхание обжигало ей кожу, а упругие губы, ласкавшие ее плоть, едва не лишали ее рассудка.

Из груди Элизабет с шумом вырвался вздох, когда Вест, впившись губами в нежную складку, высунул язык и начал совершать им медленные круговые движения, продвигаясь все глубже и глубже внутрь.

Все ее тело пронзило острое чувство ликования, а крошечная заветная точка блаженства, которую так искусно ласкал языком Вест, пылала огнем.

Вест тотчас почувствовал ответный трепет ее тела. Импульсы, исходившие от Элизабет, выдавали ее самые заветные тайны и фантазии и убеждали лишь в одном: до тех пор, пока его губы будут удерживать этот крохотный островок женской плоти, Элизабет будет принадлежать лишь ему одному.

Извиваясь всем телом в любовной лихорадке, Элизабет судорожно хватала ртом воздух и цеплялась за каменную стену за спиной. В буйном потоке чувств она то закрывала, то вновь открывала безумные от страсти глаза, то стискивала зубы, то прикусывала губу, то хмурилась, то блаженно улыбалась…

А необузданная стихия собиралась с новыми силами. Осветив вход в расселину, ослепительно мелькнула яркая молния. Оглушительные раскаты грома прокатились по всей долине. Тяжелые потоки воды с шумом обрушивались на каменную площадку возле их уютного укрытия.

Неистовство стихии было подобно той буре чувств, которую переживала Элизабет.

Она опустила полный блаженства взгляд на мужчину, вызвавшего у нее неукротимый шквал чувств.

Она увидела картину, которая показалась ей самой эротичной из тех, что ей когда-либо доводилось видеть.

Красивое смуглое лицо Веста утопало в ее лоне, его иссиня-черные волосы переплетались с ее нежными ярко-рыжими завитками. Глаза Веста были закрыты. Его сильные руки так крепко прижимали ее к себе, будто их соитие должно было длиться вечность.

Оторвав взгляд от Веста, Элизабет снова закрыла глаза. Последняя волна экстаза захлестнула все ее существо. Ее голова склонилась набок, ноги подкосились, и она безвольно предалась неподвластной ей стихии блаженства.

– Прошу тебя, еще, еще… – умоляла Элизабет, приседая все ниже и ниже. – Дорогой, прошу… еще…

И Вест продолжал целовать ее трепещущее лоно, все сильнее впиваясь в него губами, до тех пор пока Элизабет не застонала, содрогаясь всем телом. Она обхватила его голову, все сильнее прижимаясь своим лоном к его рту, пока экстаз не достиг той точки, когда она не могла его сдерживать ни единой секунды.

Элизабет с силой сжала волосы на затылке Веста, отстранила его голову и опустилась в его объятия. Ее стройное тело сотрясалось. Благодатные слезы восторга текли по ее щекам.

Вест держал Элизабет в своих объятиях, а она, всхлипывая от пережитого потрясения, время от времени вздрагивала и доверчиво прижималась к нему. Он нежно гладил ее по спине, целовал в голову и тихонько приговаривал:

– Милое дитя. Все хорошо, дорогая.

Ее обнаженное тело все еще продолжало вздрагивать после глубокого оргазма, но истерически-блаженные стоны сменились безмятежными вздохами. Вест убрал с ее лица влажные рыжие локоны и улыбнулся.

– Как ты, дитя мое?

У Элизабет еще не было сил ответить, но ее сияющие глаза обо всем поведали Весту.

Он наклонился, чтобы поцеловать Элизабет, и этот поцелуй показался ей невероятно доверительным и приятным.

Вест достал свою замшевую рубашку и расстелил ее на каменном полу пещеры. Затем он осторожно положил Элизабет на пол и лег рядом. Элизабет напоминала разомлевшую кошку. Вест нежно теребил ее волосы и целовал ее глаза, щеки и подбородок.

Не прошло и пяти минут, как Элизабет вновь была готова принять его, ее приоткрытый рот нетерпеливо ждал нового поцелуя. Вест понял, что его ласки возымели должное действие, разбудив в ней прежний пыл.

Неожиданно Вест поднялся на ноги и зашагал к противоположной стене пещеры, туда, где потолок был выше, и начал раздеваться.

Повернувшись на бок, Элизабет с нескрываемым интересом наблюдала за тем, как он снимал ботинки, затем кожаные брюки и, наконец, белье. Глядя на Веста, Элизабет думала, что более совершенного мужчину Богу вряд ли удастся создать. Почувствовав, что в ее теле вновь забродила кровь, Элизабет встала.

Проведя руками по еще влажному лицу, Вест открыл глаза и хотел было вернуться к Элизабет, но в изумлении остановился.

Элизабет ползла к нему. Ее голубые глаза горели страстью, алый рот был полуоткрыт, грудь покачивалась в такт движению. Вест не мог вымолвить ни слова. Глядя на Элизабет, он думал, что она – самая притягательная из женщин, которых когда-либо создавал Бог. Она – само совершенство, начиная от огненно-рыжих волос и кончая кончиками изящных пальцев ног.

Забавно пыхтя, Элизабет подползла к Весту и уселась прямо перед ним. Он едва стоял на ногах. Горя желанием, он быстро поднял ее и прижал к себе. Сотрясаясь от ударов собственного сердца, он покрывал Элизабет поцелуями и нетерпеливо ласкал ее шелковистую кожу.

Оторвав свои губы от ее нежного рта, он попытался уложить ее на расстеленную рубашку. Однако Элизабет отрицательно покачала головой. Она прижала Веста к каменной стене пещеры и крепко обняла за шею.

Желание захлестнуло его с такой силой, что он едва не потерял сознание. Целуя Элизабет в ухо, он сжал ее бедра. Затем его рука поползла вдоль долины ее ягодиц, и пальцы очутились между ног Элизабет. Он обнаружил, что ее лоно влажно и вновь готово к любви.

Сгорая от страсти, он хрипло прошептал:

– Дитя мое, я так хочу тебя. Позволь мне любить тебя. Люби меня…

– Да, да… – шептала в ответ Элизабет, целуя и покусывая его плечи.

– Это чудесно, но я хочу… Прошу тебя… Я хочу… – Его палец сильнее прижался к ее горячей и влажной плоти.

Посмотрев Весту прямо в глаза, Элизабет проговорила:

– Я знаю, я знаю, чего ты хочешь. Я все знаю.

Задыхаясь от возбуждения, о котором кричал каждый мускул и нерв его тела, и бесконечно желая женщину, нежная плоть которой могла подарить ему столько блаженства, Вест хрипло прошептал:

– Тогда дай мне себя… Ляг…

– Я могу и так… дать тебе все, что ты хочешь.

– Как же ты можешь… – прервал ее Вест и, пошевелив пальцем внутри ее влажного лона, еле выговорил: – Я хочу… Дай мне себя…

Элизабет осторожно освободилась от его дерзкого пальца.

– Не сейчас, дорогой. Сначала я возьму тебя ртом.

– О нет, дитя мое, – покачал головой Вест. – Ты не можешь…