Улыбка Мейчи стала шире.

– Ну, будь это так, Рен Лар был бы очень доволен, а цена вин определенных лет урожая резко упала бы.

Он попытался расшифровать услышанное.

– Лозы уязвимы для… заморозка. Так что если после определенного момента будет заморозок, то винограда будет меньше, а вино, изготовленное из этого винограда, становится более ценным, потому его труднее достать.

Они повернулись к нему и дружно свели ладони, сделав несколько негромких хлопков.

– Хорошо обосновано, – сказала Мейча.

Джетри снова пожал плечами:

– Экономически разумно. Редкости стоят дороже.

– Верно, – сказала Миандра. – Но погода непредсказуема, а есть виноград, для которого нам не нужна нехватка. Если бы нужна была редкость, было бы лучше оставлять урожай в доме и продавать его позднее по более высокой цене.

Это звучало разумно. Но вот относительно погоды что-то можно было бы предпринять.

– Вы наблюдаете за погодой?

– Конечно, – ответила Мейча. – У Рен Лара есть переносная станция, которую он носит на поясе и которую слушает все время бодрствования – и, готова спорить, во сне тоже! Однако, увы, прогнозы не всегда – или, вернее, крайне редко – бывают точными, поэтому всегда надо быть готовым, что погода повернется против тебя. Только подумай, Джетри! Тебе еще предстоит испытать ощущение, когда мастер будит тебя среди ночи ставить дымовые котлы, которые оберегают почки от заморозка.

«Должен существовать лучший способ», – решил он, смутно вспоминая купола, гидропонную секцию «Рынка» или…

– Добрый день, добрый день, леди Мейча, леди Миандра!

Слова звучали энергично и жизнерадостно, а следом за ними появился пожилой джентльмен в вечернем костюме. Он приостановился у самой двери, устремив ясные карие глаза на Джетри.

– А это… Я вижу Джетри, сына вен-Деелин?

Джетри отвесил поклон, быстрый и гибкий.

– Джетри Гобелин, – сказал он в модальности знакомства, – приемный сын Норн вен-Деелин.

– Дивно! – Пожилой джентльмен потер руки, явно предвкушая дальнейшее. – Я – Зер Мин пел-Обен. Вы можете называть меня мастер пел-Обен. А теперь скажите мне, юный Джетри, обучали ли вас основным позам и фигурам?

– Я умею танцевать джигу и несколько парных танцев, – ответил он, хотя это, видимо, не подходило под понятие поз и фигур, чем бы они ни были.

Тем не менее его считали неплохим танцором, и на вечеринке, куда он ходил в шестнадцать, Джейди Винчестер – главный род, с «Пули» – танцевала с ним, практически отвергнув более старших, которые пытались ухаживать за ней – вернее, за «Пулей», поскольку, как он узнал потом, Джейди предстояло унаследовать капитанство. Но он выяснил это уже потом, когда они с Маком Златом подрались, выясняя, кто имеет право танцевать, а кто еще мальчишка.

– Джигу, – пробормотал мастер пел-Обен. – Сожалею, незнаком. Не могли бы вы любезно изобразить несколько движений? Возможно, я мог бы ее узнать.

«Вряд ли», – подумал Джетри, но поскольку это он упомянул этот танец, отвертеться от демонстрации было никак нельзя. Итак…

– Я попытаюсь, сударь, – вежливо сказал он и закрыл глаза, стараясь мысленно услышать музыку: флейты, ложки, банджо, барабаны, какой-нибудь электроклавишник… Вот какой была музыка на вечеринках. Громкая, быстрая и веселая для джиги. Джетри улыбнулся про себя и почувствовал, как его ноги начали дергаться, когда у него в голове забренчало банджо Уилма Гатри. Перед его взором встала Джейди, с вызывающей улыбкой встряхивающая головой, высоко подпрыгивающая раз, и два. А в третьем прыжке он присоединился к ней, а потом встал на обе ноги, упер руки в бока, повернулся направо и налево… Ноги быстро двигаются в сложных шагах…

– Спасибо! – услышал он и открыл глаза в бальной зале с деревянным полом и синими стенами.

Мастер пел-Обен стоял перед ним, сложив руки, а на его лице было выражение, которое показалось Джетри похожим на потрясенное. Близняшки справа и слева от него явно пытались не улыбаться.

Он велел ногам остановиться, опустил руки с пояса и наклонил голову.

– Всего несколько движений, сударь. Надеюсь, это было… познавательно.

Мастер пел-Обен всмотрелся в него.

– Познавательно. Действительно. Вы обладаете изяществом, как я вижу, и атлетизмом. А теперь мы покажем вам, как танцуют на Ириквэй.

Он пошевелил пальцами, вытянутыми в сторону Миандры и Мейчи.

– Если леди окажут нам любезность исполнить круговой танец?

В баре стало чуть тише. Более того, синеволосая барменша неподвижно стояла у дальнего конца стойки, серьезно разговаривая с маленькой девочкой в корабельном комбинезоне, которая сидела на стойке, поджав под себя ноги.

– Это твоя, дальнобойщица?

– Имущество приятеля, – ответила Хат, бросив хмурый взгляд на Коралин. – Ее корабль отлетает через четверть часа, и брат ее ищет.

Барменша тоже нахмурилась:

– Нехорошо заставлять брата тревожиться, – сурово сказала она.

Коралин прикусила губу и потупилась.

– Я больше не буду, – прошептала она.

– Скажи это ему, – посоветовала барменша и потрепала ее по коленке. – Эй!

Девочка подняла глаза, и женщина улыбнулась:

– Было приятно с тобой поговорить. Когда будешь здесь в следующий раз, заходи и расскажи мне новости. Ладно, Кори?

Коралин улыбнулась:

– Ладно.

– Ну, вот и хорошо. Удачного полета.

Коралин сползла к краю стойки и спрыгнула на пол, приземлившись не очень твердо.

Хат протянула ей руку:

– Пошли, – сказала она, и они вместе вышли из бара в коридор.

– Ах, ты!

Крик Кизона привлек недовольное внимание лиадийцев, стоявших у двери. Не обращая на них внимания, он подхватил сестру на руки.

– Голову бы тебе оторвать! – прорычал он, обняв ее так, что чуть было не осуществил свою угрозу.

Коралин прижалась щекой к его щеке.

– Я больше не буду, Ки.

– Ты всегда «больше не будешь», – сказал он. – А нужно просто не опаздывать. Будешь так себя вести, и капитан запрет тебя на корабле.

Он поставил ее на ноги, крепко взял за руку и повернулся, адресовав Хат улыбку до ушей и картинный взмах руки.

– Хат Гобелин, ты моя героиня!

Она усмехнулась и указала ему на туннель:

– Иди, а то капитан оставит вас обоих.

– И будет считать, что осталась в выигрыше, – согласился Кизон. Он еще раз помахал Хат и потянул Коралин за руку. – Пошли, Искорка. Покажи мне, как ты умеешь бегать под гравитацией.