– Нет, вы ошибаетесь, – ответил Тиллер. – Принимаете меня за кого-то другого.

Он повертел головой, пытаясь избавиться от возникшего напряжения, но оно не уходило. К тому же, как я заметила, понизив интонацию, он как бы не закончил нашу беседу. Я решила пощупать его чуть поглубже.

– А в первый раз, когда Брайан сбежал с теми мальчишками, вы тоже ему помогли?

Лицо Тиллера приобрело замкнуто-отрешенное выражение, а тон стал официальным.

– Не думаю, что продолжение разговора на эту тему может оказаться продуктивным, – произнес он.

– Ну хорошо. Не будем говорить о первом побеге, поговорим только о втором. Видимо, вы чем-то здорово обязаны Венделлу, если так рискуете своей работой.

– Довольно. Оставим эту тему.

Я чувствовала, что за всем этим стояла та история с обвинением в непредумышленном убийстве, когда Венделл взял всю вину на себя, иначе осуждение по подобному обвинению навсегда закрывало бы для Тиллера возможность работать в правоохранительной системе.

– Тиллер, я слышала про то непредумышленное убийство. Можете меня не опасаться. Обещаю. Мне просто интересно, что тогда произошло. Почему Венделл принял всю вину на себя?

– Я не обязан ничего вам объяснять.

– Я и не говорю, что вы обязаны, просто спрашиваю. Мне любопытно. Это не официальный разговор. Мне нужно немножечко информации, и только.

Он долго сидел молча, уставившись в крышку письменного стола. Возможно, он происходил из такой семьи, в которой было принято трижды задавать один и тот же вопрос – как в сказке – прежде чем ваше желание исполнялось.

– Тиллер, ну пожалуйста! Мне не нужны никакие подробности. И я понимаю причины ваших колебаний. Просто опишите самыми широкими мазками, и все, – попросила я.

Он глубоко вздохнул и когда, наконец, заговорил, голос его звучал так тихо, что мне пришлось отводить глаза в сторону, чтобы Тиллер не смолк совсем.

– Честно говоря, я не знаю, почему он это сделал. Мы были молоды и являлись близкими друзьями. Нам было где-то по двадцать четыре или двадцать пять лет, что-нибудь в этом роде. Для себя он уже давно решил, что вся наша система продажна, и не собирался сдавать экзамены в адвокатуру. А я всю жизнь мечтал только об одном: стать полицейским. И тут произошла эта история. Девушка погибла совершенно случайно, хотя и по моей вине. Венделл при этом присутствовал, и взял всю вину на себя. Он был абсолютно невиновен. Он это знал. И я тоже. Он просто принял удар на себя. По-моему, это было невероятно благородным жестом. Мне такое объяснение показалось слабеньким, но в конце концов, кто знает, почему человек совершает тот или иной поступок? В молодости каждый из нас переболел своего рода честным идеализмом. Именно поэтому в армии погибает так много восемнадцатилетних.

– Но он ведь не мог вас потом этим шантажировать. Срок давности истек давным-давно, да и доказательств у него никаких. В конце концов, проблема сводилась к тому, кому бы скорее поверили: ему или вам. Допустим, Джаффе заявил бы, будто вы что-то совершили. Вы всегда могли бы ответить, что не делали ничего подобного. Он уже имеет судимость. Не понимаю, как и чем он мог на вас давить по прошествии стольких лет.

– Не было никакого давления. Все было совсем не так. Он мне не угрожал. Я просто заплатил свой долг.

– Но вы не обязаны были выполнять его просьбу.

– Не обязан, но я хотел ее выполнить и был счастлив сделать это для него.

– Зачем же было идти на подобный риск?

– Вы когда-нибудь слышали о таком понятии, как честь? У меня было перед ним моральное обязательство. И это было самое малое, что я мог бы для него сделать. Кроме того, я никому бы не принес никакого вреда. Брайан – испорченный парень. Согласен. И мне он не нравится. Но Венделл обещал мне, что увезет его из штата. Он сказал, что берет на себя за это полную ответственность, и я решил: слава Богу, если мы от них избавимся, скатертью дорожка.

– Мне кажется, насчет последнего он передумал. Правда, мои сведения противоречивы, – тут же уточнила я. – Он говорил и Майклу, и Брайану, что собирается явиться в полицию с повинной. И даже, судя по всему, пытался уговорить Брайана сделать то же самое. Но его приятельница считает, что на самом деле Джаффе не собирался делать ничего подобного.

Тиллер несколько раз качнулся на кресле, задумчиво глядя куда-то в пространство. Потом недоуменно покачал головой.

– Не понимаю, как бы он выкрутился, если бы отказался от своего плана. А где он сейчас?

– Вы слышали насчет яхты?

– Слышал. Но вопрос в том, что он собирается с ней делать? Далеко ли он сумеет на ней уйти?

– Поживем, увидим, ничего другого не остается, – ответила я. – Ну что ж, мне пора. Обычно в это время я уже вовсю сплю, а тут мне еще тридцать миль ехать. Нельзя отсюда выйти каким-нибудь другим путем? Мне бы не хотелось снова встречаться с Даной Джаффе. Мне и так уже эта семейка порядком надоела.

– Можно пройти через соседний отдел. Пойдемте, я вас провожу, – сказал он, поднимаясь. Обойдя письменный стол, он вышел в коридор и повернул налево.

Я шла за ним следом. И ждала, что Тиллер пригрозит мне, чтобы я молчала, или постарается заручиться моим обещанием сохранить наш разговор в тайне. Однако он не сделал ни того, ни другого.

* * *

Когда я въехала в Санта-Терезу, часы уже показывали почти час ночи. На улице было пустынно: ни прохожих, ни машин. Уличные фонари отбрасывали на тротуары пересекающиеся круги света, казавшиеся почему-то бледно-серыми. Магазины, кафе и прочие заведения были уже закрыты, но свет в них горел. Изредка то в одном, то в другом затемненном боковом проезде я замечала бездомных, ищущих приют на ночь, но по большей части улицы были совершенно безлюдны. Жара наконец-то стала спадать, а поднявшийся с океана легкий бриз в какой-то мере разогнал духоту.

Все тело у меня зудело, на душе было неспокойно. В общем-то я ничего не добилась. Брайан снова в тюрьме, Венделл по-прежнему неизвестно где. Что же и как мне теперь расследовать? Розысками "Капитана Стэнли Лорда" занимались сейчас портовая и береговая охраны. Даже если бы я наняла самолет и совершила бы облет прибрежной части океана (хотя Гордон Титус никогда бы не согласился санкционировать подобные расходы), все равно не сумела бы отличить сверху одну яхту от другой. Однако не может же быть, чтобы я вообще была бессильна что-либо сейчас сделать!

Сама не сознавая почему, я сделала крюк и неторопливо проехала мимо стоянок при всех тех мотелях, что располагались между бухтой и моим домом. Спортивная машина Карла Эккерта стояла возле "Бич-сайд-Инн", одноэтажного мотеля, напоминающего букву "Т", фасад которого приходился на верхнюю перекладину буквы. Пространство вдоль мотеля было размечено под стоянки для машин, каждая была помечена соответствующим номером на асфальте, чтобы никто не залезал на чужие места. С той стороны мотеля, мимо которой я проехала, ни в одной из комнат света не было.