«Новости мира» не только одержали полную победу, сэкономив сотни тысяч фунтов; газета к тому же получила возможность негодовать по поводу гипотезы, высказанной Китом в суде, — мол, вероятно, «НМ» заслала Кислотного Царя Давида в «Редлендс» провокатором и стукачом. В воскресенье после суда передовица дезавуировала, как выразился редактор, «чудовищное обвинение… Обвинение, совершенно лишенное доказательств… обвинение, выдвинутое в зале суда… что помешало нам вовремя его опровергнуть… Эти возмутительные предположения, разумеется, полностью лишены оснований. Ни прямо, ни косвенно, ни до, ни во время, ни после этого дела мы не контактировали с мистером Шнайдерманном». «НМ» признала, что оповестила полицию Западного Сассекса, однако, внезапно окутавшись туманной невнятностью, сообщила, что сама получила информацию от «читателя».

Заявление о том, что таинственным абонентом, который беседовал с детектив-констеблем Джоном Челленом, был газетчик, противоречило тому, что после налета сообщили в редакции самому Челлену. А реакция газеты на Кислотного Царя Давида, как ни удивительно, похожа на правду. Всем было известно, что таблоид засылает к объектам своего интереса репортеров под прикрытием и осведомителей. Если бы Кислотный Царь Давид и впрямь был таким внештатным оперативником, «Новости мира» выжали бы из ситуации все возможное и опубликовали бы многостраничный материал «Наш человек среди „Стоунз“: в логове разврата и злоупотреблений».

Британская полиция так всерьез и не попыталась отыскать Кислотного Царя Давида, не говоря уж о том, чтобы вернуть его в Великобританию, доставить в суд и наконец разобраться, кто он и что. Он больше не всплывал — разве что ходили слухи, будто он где-то в Канаде. Со временем обвинения подзабылись, возникало все больше народу, сыгравшего некую роль в карьере Мика, эти люди давали интервью, писали книги, и можно было ожидать, что однажды в каталоге какого-нибудь американского издательства появится объявление о подготовке к печати мемуаров «Я был Кислотным Царем». Однако ничего подобного не случилось.

В 2004 году в Лос-Анджелесе умер шестидесятичетырехлетний Дэвид Джоув. Джоув был чудаком, ошивался на отшибе панк-культуры Западного побережья, со своей «Театральной труппой новой волны» продюсировал одну из первых кабельных телепрограмм, ставил музыкальные клипы и в своей сумрачной студии в Фэрфаксе проводил модные показы. Настоящая его фамилия, отброшенная в конце шестидесятых, была Снайдермен. После него в Интернете остались многочисленные фотографии, на которых он, в окружении своих театральных друзей, предстает в густом гриме, — и все равно в нем безошибочно узнается гость, которого Майкл Купер сфотографировал в обнимку с Китом Ричардом на пляже Уэст-Уиттеринга за несколько часов до полицейского рейда. Те же короткие кудряшки… те же выпуклые скулы, точно у актера из артхаусного кино… Дэвид Джоув и был Кислотным Царем Давидом.

Одной из немногих, кто узнал его тайну, стала англичанка Мэгги Эбботт; она была актерским агентом в Лос-Анджелесе и, по странному совпадению, почти все 1970-е представляла в Голливуде Мика. С чудаком Джоувом она впервые встретилась по делу в 1980-х, затем они подружились. В конце концов Джоув поведал ей, что его настоящая фамилия Снайдермен, и изложил всю историю, взяв с Эбботт клятву молчать.

В январе 1967 года он был незадачливым телевизионным актером, мотался по Европе с американскими хиппи и наконец прибыл в Свингующий Лондон. В аэропорту Хитроу его замели за наркотики в багаже — предполагалось, что его посадят за решетку, а затем мигом депортируют. Однако британская таможня передала его каким-то «серьезным мужикам», которые намекнули, что работают на службу внутренней безопасности МИ5, и сказали, что у него есть способ «выкрутиться». Ему полагалось внедриться в окружение «Роллинг Стоунз», снабдить Мика Джаггера и Кита Ричарда наркотиками, а затем подставить под арест. За это ему не станут предъявлять обвинений и позволят беспрепятственно уехать из Великобритании.

Он рассказал Мэгги Эбботт, как легко ему, столько знавшему об ЛСД, оказалось внедриться в тусовку Кита и получить приглашение в «Редлендс», куда он повез «солнышко», которому надлежало стать уликой. Дела пошли слегка наперекосяк, когда полицейские вместо «солнышка» обнаружили амфетамины в пиджаке у Мика и героин у Роберта Фрейзера. Однако результат был достигнут, двух «Стоунз» взяли с поличным, и Снайдермен улетел из страны с остатками своей кислоты, как и было обещано.

В «Редлендс» незадолго до налета он едва не выдал себя, когда — видимо, забывшись на приходе — таинственно заговорил с Майклом Купером о шпионаже и слежке, — «прямо как Джеймс Бонд какой-то… всякое ЦРУ». Спустя тридцать лет в Лос-Анджелесе он признался Мэгги Эбботт, что МИ5 наняла его от имени ФБР, а точнее, отдела под названием КОНТРРАЗВЕДПРО (Контрразведывательная программа, COINTELPRO), созданного директором ФБР Дж. Эдгаром Гувером в 1920-х для защиты национальной безопасности и существующего общественного и политического порядка. Почти сорок лет КОНТРРАЗВЕДПРО боролась с так называемыми подрывными элементами, от коммунистов, социалистов и советских шпионов до правозащитников, черных радикалов, феминистов и протестующих против войны во Вьетнаме, не подпадая под традиционные ограничения, налагаемые демократией и моралью. Методы этой организации, из-за которых сенат в 1971 году начал расследование ее деятельности, включали в себя незаконную слежку, дезинформацию, грабеж, подделку, заговоры и притеснения.

К 1967 году КОНТРРАЗВЕДПРО занялась подрывным влиянием рок-музыки на американскую молодежь, особенно британской рок-музыки, а совсем особенно — музыки, какую играли «Роллинг Стоунз». Если взять двух «Стоунз» за хранение наркотиков, в ближайшем будущем американской визы им не видать. Британские службы безопасности с дорогой душой пособили в деле подрыва этой угрозы обществу. А как только их возьмут тепленькими — во всяком случае, так дали понять Снайдермену, — на очереди будут и «Битлз».

Снайдермен сделал все, что от него потребовали, а потом держался в тени и даже сменил фамилию, но в награду за сотрудничество получил, как он выразился, «целую жизнь страха». КОНТРРАЗВЕДПРО уже не существовала, но весь остаток дней он опасался, что серьезные люди, вывезшие его из Великобритании в 1967 году, вернутся и устроят так, чтобы он ничего никому не разболтал. Мэгги Эбботт несколько раз пыталась уговорить его обнародовать эту историю, но настаивать не решалась. Он не расставался с пистолетом, и, когда из его программы ушел Питер Айверс, Снайдермена заподозрили в его убийстве.[183] Превратившись в Дэвида Джоува, он вскоре женился на комической актрисе Лотус Уайнсток, чей брат Джоэл тоже выяснил его настоящую фамилию. Джоув обронил перед Джоэлом пару-тройку намеков на «редлендскую» историю, но пообещал, что убьет, если Джоэл хоть словом кому-нибудь обмолвится.