Я почувствовала, как на глаза накатились слезы, и спросилауже более спокойным голосом, в котором напрочь отсутствовал какой-либо вызов:

– Зия, а вдруг с тобой что-то случится?

– А что со мной может случиться? – совершенно непонял меня Зия.

– Мало ли. По крайней мере если я буду с тобой, то ябуду спокойна. Я без тебя боюсь… Ну куда я без тебя? Что я без тебя? Кто я безтебя?

Видимо, турка растрогали мои слова и мои искренние слезы. Онкрепко меня обнял и поцеловал в макушку.

– Дуреха, да ты и без меня никогда не пропадешь… Дажестрашно подумать о том, какая ты сильная… Я не видел ни одной женщины сильнеетебя.

– Я слабая. Ты даже не можешь представить, какая яслабая.

– Ты сильная.

– Нет, я слабая… Мой муж всегда говорил мне, что яразмазня.

– Твой муж был дурак.

– Еще он называл меня рохлей…

– Сам он рохля.

– Он говорил, что я курица-наседка…

– Сам он петух.

– Что я клуша…

– Сам такой.

– Что я…

Я недоговорила… Я недоговорила, потому что Зия сгреб меня вохапку и стал целовать.

– Не говори ничего. Я все знаю. Твой муж придурок,дебил, идиот, сволочь, козел, гад конченый, подонок, хам, урод, нелюдь…

Зия замолчал, а мы все целовались и целовались…

Когда мы оба опомнились, я слегка отстранилась и посмотрелана лежащий рядом с нами мешок.

– Мы целуемся, а тут труп лежит. Надо от негоизбавляться.

– Как скажешь. Любое твое слово – закон.

Больше вопрос о том, останусь ли я дома либо пойду с Зией,не обсуждался, потому что Зия понимал меня с полуслова и никогда мне неперечил. Когда Зия стал завязывать мешок крепкой веревкой, я посмотрела на негонежным взглядом и сказала довольно тихо, чтобы не беспокоить его лишний разсвоей болтовней и не отвлекать его от столь важного дела:

– Господи, Зия, а ведь я всегда мечтала о такоммужчине, как ты… Но я никогда и подумать не могла, что он будет турком. Такоймужчина, как ты, находка для любой женщины… И почему таких мужчин мало? Покрайней мере, я в своей жизни таких не встречала… И почему наши русские мужикине такие?

– А какие ваши мужики?

– Ненадежные.

– Ненадежные?

– Ну да. Если мужчина более или менее ничего, то онобязательно ненадежный. На него нельзя положиться, понимаешь? А если мужчинанадежный, то он, кроме своей надежности, ничего предложить не может. А на однойнадежности далеко не уедешь. Мало чувствовать себя как за каменной стеной,кушать тоже хочется…

– Чудная ты, – улыбнулся Зия и поволок мешок квыходу. – Надо спешить, – сказал он больше для себя, чем для меня, ипотащил мешок дальше.

Как только мы вышли на улицу, меня оглушила царившая кругомтишина. Спал верблюд, мирно дремали павлины, фазаны и другая живность,населяющая наш дом. Я посмотрела на часы и увидела, что уже ровно полпервогоночи – прекрасное время для того, чтобы избавляться от трупов. В тот моменткогда Зия решил немного передохнуть, я стала прислушиваться к тишине, и отнапряжения у меня заболела голова.

– Тяжелый мешок? – Я хотела было достать сигаретыи закурить, чтобы хоть немного успокоиться, но затем подумала, что пока не надоэтого делать.

– Нормальный…

– Что значит нормальный? Ты так говоришь, как будтокаждый день такие мешки носишь. Я спрашиваю, тяжелый он или нет?

– Нормальный. Ты же знаешь, что я штанги намноготяжелее поднимал. Просто неприятно сознавать, что это труп.

Зия потащил мешок к воротам, а я побежала вперед, чтобы ихоткрыть. Едва распахнув ворота, я чуть было не получила разрыв сердца от того,что мне довелось увидеть.

Прямо рядом с воротами нашего дома резко притормозил «Форд»,открылось окно, а из него высунулся мой старый знакомый Гоша. Потаращившисьпоочередно на меня, на Зию и на мешок, тезка нашего верблюда покрутил в рукахзажигалку и поприветствовал нас, не выходя из машины.

– Здорово, ребята! Как жизнь молодая?

– Нормальная у нас жизнь, – не растерялась я ивышла на первый план, чтобы хоть немного заслонить своими хрупкими габаритамитурка с мешком.

– А я вот проезжал мимо, дай, думаю, остановлюсь.Смотрю – ворота открываются. Дай, думаю, погляжу, кто сейчас из дома выйдет.

– Что это ты в полпервого ночи мимо нашего домаездишь? – подозрительно посмотрела я на Гошу.

– А я всегда так езжу. Я вообще сплю мало, а езжумного. Не ожидал вас увидеть так поздно.

– И откуда ты едешь?

– Да у нас тут недалеко стрелка была с пацанами у моря.

– И где пацаны?

– По домам поехали. А вообще кто куда. Кто домой, кто вбаню, кто по девкам.

– А ты почему не в бане и не по девкам?! –прищурила я глаза.

– А я еще не успел. Я только со стрелки еду, смотрю,ворота открываются и вы выходите. Разве я мог не притормозить? В нашем городевторой такой навороченной дамочки, имеющей собственного слугу, нет и уж точнобольше никогда не будет.

– Что значит не будет?! Ты меня что, хоронить, что ли,собрался?!

– Я говорю не тебя, а второй такой, как ты…

– Так ты сейчас в баню или по девкам?!

– Не знаю. Как получится.

Гоша изменился в лице и широко раздул ноздри.

– А ты что мне допрос устраиваешь?! Я что, перед тобойотчитываться должен?! Ты что, меня ревнуешь, что ли?!

– Больно надо! Я мужиков никогда не ревную… Я к нимвообще никаких чувств не испытываю…

– Ты прямо мужененавистница какая-то. Тебя обидел, чтоли, кто-то сильно?

– Меня? Обидел? Кто?

– Ну как кто?! Мужик какой.

– Вот еще. Да меня черта с два когда обидишь! Да икто?! Мужик?! Я на мужиков вообще не реагирую! Я их в упор не вижу!

– Тогда чего на меня уставилась?!

– Это я уставилась?!

– Ты.

– Это ты какого хрена у моего дома ночью дежуришь?!

– Я дежурю?!