– Разве ты не любишь меня? – спросил он. – Хоть немножко?

– Ты большой мастер выбирать время для серьезного разговора. – Она усмехнулась, но не рассердилась. – Нельзя ли сначала выпить чашечку кофе?

– Нет, сначала ответь на мой вопрос. – Джек слегка поддразнивал ее, но так деликатно, что за одно это мог бы претендовать на «Оскара». – А, Белинда?

– Ты знаешь, что я люблю тебя. – Она чувствовала, что окончательно пала жертвой обаяния Джека Форда. Белинда давно поняла, что совершенно беспомощна перед ним и не сможет отказать ему ни в чем.

Джек улыбнулся, торжествуя, и взял ее лицо в ладони.

– Отвечай.

– Да, я выйду за тебя замуж. И да, я люблю тебя. – Она заглянула ему в глаза.

Джек ликовал. Крепко обняв Белинду, он кружил ее по кухне до тех пор, пока они не наткнулись на кухонный стол, опрокинув плетеную корзиночку для всякой всячины.

– Сегодня. Мы поженимся сегодня же.

– Сегодня?!

– Да. Мы полетим в Вегас – только ты и я, парочку свидетелей возьмем с улицы. Никакой прессы. Мы уезжаем сейчас же.

«Когда ты скажешь ему о ребенке? – спросила она себя. – И почему он так спешит?»

– Надо поторапливаться, чтобы ты не успела передумать. – Джек потащил ее за руку по коридору. – Давай. Пока ты одеваешься, я закажу полуденный чартерный рейс.

– Джек, еще нет семи часов, – возразила Белинда. – У нас масса времени.

– Но ты не передумаешь?

Следовало бы. Но она не могла.

– Нет. Помоги мне Бог, но я не передумаю. Однако я должна предупредить тебя, Джек… Другие женщины остались в прошлом. Если мы поженимся, то это будет по-настоящему. Я не хочу, чтобы это было кое-как.

Он искренне удивился:

– Зачем бы я стал предлагать тебе выйти за меня замуж, если бы собирался распутничать?

– Я говорю серьезно. Брак означает обязательства и верность.

– И я так думаю, – согласился он, к ее удивлению. – И это означает, что я убью тебя, если застукаю с какими-нибудь адамами гордонами.

– Ревнуешь? – удовлетворенно усмехнулась Белинда.

– Нет. С чего бы? Ты меня любишь. Мы сегодня поженимся. Я очень, очень счастлив.

«Он любит меня. Мы поженимся. Я люблю его. Значит, это настоящая любовь.

Любовь вперемешку с ложью.

Разве можно начинать семейную жизнь, когда между нами остается столько недосказанного?»

Шесть часов спустя они поженились в маленькой церквушке на окраине Лас-Вегаса.

– Входите, пожалуйста, мисс Гриффин, – с улыбкой сказал Эйб.

Мелоди вошла в просторную прихожую, переходившую в еще более просторную гостиную. Эйб указал рукой на диван, предлагая сесть. На столике стояли кофейник с горячим кофе и чашки с блюдцами.

– Не хотите ли кофе? – предложил он, не сводя с нее острого взгляда черных глаз.

– Нет, благодарю вас.

– Ну, – произнес Эйб, уютно располагаясь на противоположном диване, – что нас с вами может объединять в том, что касается вашего босса?

– Желание причинить ему вред, – заявила Мелоди, в упор глядя на него.

– Что именно вы под этим подразумеваете?

– Если вы намерены уничтожить Джека, то я готова вам помочь.

– Откуда мне знать, что вы не ведете двойную игру?

– Я дам вам нечто такое, что поможет уничтожить Джека.

– Насколько я понимаю, то, что вы хотите дать мне, находится в этой сумочке?

Мелоди вынула видеокассету. Эйб, прищурившись, посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Мелоди.

– Здесь порно. С Джеком.

Эйб улыбнулся, потом рассмеялся.

– Сколько?

Мелоди не думала о том, чтобы продать информацию. Но идея соблазнила ее. Небольшая сумма на черный день никогда не помешает. Она смогла бы уехать и найти другую работу.

– Не знаю. Я об этом не думала. Тысяч десять?

Эйб рассмеялся:

– Пять.

– Семь с половиной.

– Согласен. Половина сейчас, остальное после того, как я просмотрю пленку. Мне надо убедиться, что это то, о чем вы говорите.

– Нет, – тихо возразила Мелоди. – Всю сумму сейчас. Наличными.

Эйб бросил на нее недовольный взгляд, подошел к видеомагнитофону, вставил кассету и нажал кнопку. Просмотрев начало записи, он тихо и торжествующе рассмеялся. Потом он достал из сейфа, вмонтированного в стену, деньги и вложил их в руку Мелоди.

– Не возражаете, если я поинтересуюсь историей этой пленки?

– Когда Джек впервые приехал в Лос-Анджелес, он занимался сексом за деньги. Часто.

– Торговал своим мерзким членом?

– Все это происходило под прикрытием «Эскорт-сервис». Эта служба существует до сих пор. Она называется теперь «Эскорт интернэшнл». Насколько я знаю, он работал у них не менее двух лет. На этих вечеринках иногда велись съемки скрытой камерой. Человек, устраивавший эти вечеринки, сейчас большая шишка в этом городе – его очень уважают. Это Барт Шелли, режиссер.

Разумеется, Эйб знал Барта Шелли.

– Каким образом вы раздобыли фильм?

– Его выкрал один частный детектив.

– Поблагодарите его от моего имени.

Мелоди вышла от Эйба в таком хорошем настроении, какого у нее не бывало многие годы. Интересно, когда Эйб Глассман использует этот фильм? И каким образом?

Рик в нетерпении взглянул на огромные часы, висевшие над входом в складское помещение.

Без пяти пять.

Еще пять минут – и он снимет красный фартук и выбежит на улицу.

Стоя на коленях, Рик укладывал на нижнюю полку туалетную бумагу. Работа как работа. Нудная, но это не имело значения. Имело значение лишь то, что он ее получил и что в пятницу получит свою первую зарплату – шестьдесят восемь долларов, по его подсчетам. Но все равно здорово.

Рику не терпелось увидеть выражение лица Джека, когда он вручит ему пятьдесят заработанных долларов.

Джек, наверное, в обморок упадет от удивления. Представляя себе эту картину, Рик просто раздулся от гордости. Он понимал, что поступил с Джеком как подонок, украл у него вещи, и ему хотелось хоть как-то оправдать себя в глазах брата. И теперь Рик с нетерпением ждал возвращения Джека из Санта-Барбары.

Пять часов.