И тут Бильбо доказал большеногим, что все его рассказы, которыми он развлекал их прошлой ночью, вовсе не выдумка, и что он тоже кое на что способен. Хотя все произошло совершенно случайно. Просто у него из-за пазухи выпал Граномир. Он с гулким стуком покатился прямо в сторону чудовища. При этом солнечные лучи упали на волшебный кристалл, и отразившись от него, попали прямо в глаза чудовищу. И тут чудовище, которое до этого было совершенно безмолвным, заревело, словно раненный бык и отпрянуло назад. Никто не понял, почему это произошло. Никто, за исключением Бильбо. Хоббит быстро сообразил, что к чему, подбежал к Граномиру, взял его на руки и стал наступать на чудовище, посылая ему в глаза ослепляющие солнечные лучи. Видимо они доставляли монстру большую боль, потому что оно быстро стало отступать, потом перевалило за борт и шмякнулось в воду, после чего скрылось в мутной воде. И хотя все замерли от удивления и неожиданности, Бильбо продолжил свои наступательные действия. Он тут же побежал к остальным двум тварям, и таким же образом прогнал и их. После чего облегченно вздохнул и оглянулся на людей, которые в изумлении смотрели на него. Однако первым опомнился Гил-Гэллорд.

– Что смотрите? – крикнул он. – А ну быстрее к веслам и гребем к берегу. Вдруг сейчас солнце спрячется за тучу и эти бестии вернутся обратно?

Никто не стал с ним спорить. Гребцы быстрее заняли свои места, похватали весла, те что не сломались во время стычки с речными чудовищами, и усиленно взялись за работу. Вскоре ладья была на правом берегу, и все, почувствовав себя в безопасности, облегченно вздохнули.

Гил-Гэллорд подошел к Бильбо и протянул ему руку:

– А ты молодец, хафлинг! Я не ожидал от тебя такой твердости.

– Твои люди тоже держались молодцом, – ответил ему на это Бильбо. – В любой битве, главное держаться друг за друга. Теперь вы убедились, что я вовсе никакой не шпион?

Гил-Гэллорд сразу помрачнел.

– Может быть, может быть, – буркнул он.

– Тогда может быть, вы отпустите меня на свободу? – обрадовано воскликнул Бильбо.

– Это не в моей власти, хоббит Бильбо, – ответил командир большеногих. – Теперь, после того, как ты объявлен пленником Кардолана, только король может даровать тебе свободу. А теперь прости, мне надо заняться делом.

И Гил-Гэллорд поспешно отошел от хоббита, оставив его в полном смятении и расстройстве.

– Странные существа эти большеногие, – пробормотал он, почесывая голову. – То безмятежны как дети, то вдруг начинают бояться собственной тени и каждого подозревают неизвестно в чем.

Мимо него по сходням на берег выехала потрепанная и несколько окривевшая повозка, и Бильбо опять встретился взглядом с зелеными глазами. Теперь они смотрели на него с восторгом.

Но Горлума, который вылез неподалеку и спрятался в высоких камышах Бильбо не увидел. Зато тот смотрел на него и рвал на себе волосы от досады.

– Бэггинс! Бэггинс! Проклятый Бэггинс! Ну почему тебе все ни почем? Какая сила тебя охраняет?

Так изнывая от тоски, он отряхнул с себя воду, выждал, когда отряд скроется за поворотом, и снова пустился по следу. Нельзя было выпускать врага из виду.

Как только люди оказались на правом берегу Седогривой, они смогли перевести дух после тяжелого сражения. Но отдыхали не долго, потому что Гил-Гэллорд дал команду отправляться в дальнейший путь. Раненные остались с командой корабля, остальные сели на коней и поскакали по отличной утоптанной дороге. Теперь, когда все опасности остались за спиной, воины сразу повеселели, лица у них посветлели и подобрели. Да и местность стала совсем иной, совершенно отличной от той, что была на том берегу реки. Это был уже не Бесплодный край, а по настоящему цветущая и богатая страна. Через несколько миль отряд прибыл в довольно многолюдный город с высокими домами и великолепной площадью, посреди которой возвышалась городская ратуша. Отряд, однако, не остановился, а проехал через город по его главной и самой длинной улице, и помчался дальше на запад.

Ночью Бильбо продолжил рассказ. Теперь, после происшествии во время переправы через Седогривую, его слушали с еще большим вниманием, нежели прежде. Больше уже никто не сомневался в правдивости его слов. И самое главное, Бильбо увидел, кто ехал в повозке. Это была молоденькая лет пятнадцати девушка с длинными каштановыми волосами и в очень богатом и изысканном платье. Как только она вышла из повозки все воины, включая Гил-Гэллорда, низко ей поклонились. А вышла она из повозки вечером, когда остановились на привал, подошла к костру, села на принесенную ей тут же подушку и стала в упор глядеть на Бильбо. А потом внимательно слушала его рассказ. И хотя по всему было видно, что она высокого сана, то есть очень знатная, при обращении к ней все ее называли просто Кэринтари. За ней неотступно следовала худющая и долговязая служанка с кислой физиономией. Впрочем, даже ее длинное лицо вытягивалось еще больше от изумления, когда она слушала о похождениях хоббита.

Так было на вторую, потом на третью ночь, на четвертую и пятую. И Бильбо успел поведать не только про первое свое путешествие, но и про второе. Его больше не связывали, и он заметил, что и относиться к нему стали не в пример дружелюбнее, нежели раньше. А наступления вечера так и вовсе ждали. Бильбо стал популярным, и за завтраком и ужином получал лучшие куски.

В полдень шестого дня отряд повернул на юг. Бильбо встревожился. Он оглянулся и с тоской посмотрел на север. Его взгляд увидела Кэринтари, которая выглянула из окошка своей кареты.

– Ты действительно так спешишь домой? – спросила она.

– Да, юная госпожа, – вздохнул Бильбо. – Мне очень надо поскорее быть дома.

Кэринтари ничего не ответила. Они все дальше и дальше уезжали на юг. Совсем в другую сторону от Хоббитании. И все тревожнее и печальнее становилось лицо Бильбо. Из румяного оно вдруг стало каким-то серым. И тут до всех долетел омерзительный тонкий крик:

– Прощай Бэггинс! Проклятый Бэггинс! Теперь я отберу у тебя мою прелесть! А ты оставайся в плену. Ха-ха-ха! Так тебе и надо, подлый вор! Жаль, что я не убил тебя. Ну да за этим дело не станет. С моей прелестью я приду к тебе, и ты даже не увидишь, с какой стороны я нанесу удар. А пока живи с вечной болью потери и вечным страхом невидимой смерти.

Бильбо схватился за сердце, и почувствовал, как падает с повозки. Кэринтари велела кучеру остановить, выскочила и поддержала несчастного хоббита.

– Что с тобой Бильбо? – заботливо спросила она. – Тебе плохо?

– Да, мне очень плохо, – простонал Бильбо. – Если я еще немного отдалюсь от дома, мое сердце не выдержит. Оно разорвется от тоски и боли.

Они проехали еще час. Все это время Кэринтари внимательно наблюдала за хоббитом, которого посадила к себе внутрь кареты. Здесь было очень уютно и удобно. Простая снаружи повозка внутри была отделана с настоящей роскошью и изысканностью. Но Бильбо не становилось лучше. Похоже, он говорил правду, потому что и впрямь был похож на умирающего. И тогда Кэринтари положила ему на плечи руки, заглянула ему прямо в глаза и ласково, как матери разговаривают с детьми, заговорила: