– Бурр… надо найти др-рузей… пока эти пчёлы не нашли… хурр!

Блодд стояла над ним, злобно хихикая.

– А этого я не потащу, сам пойдёт. Пошли, землекопатель! Вон твои друзья, видишь? Иди сюда! – Подталкивая жертву одной лапой, она осторожно придерживала другой тростниковую трубку

Кротоначальник еле плёлся вперёд, спотыкаясь обо всё подряд и путая направление, а ежиха то и дело покрикивала:

– Да не сюда, дубовая голова, вон туда, видишь?

Крот переступил порог жилища и распластался по земле, пряча костыль, на который он лёг животом. Закрыв глаза, он притворно захрапел.

Это разозлило старую ежиху. Наклонившись к кроту, она стукнула его по затылку.

– А ну не спать, вон твои друзья, вон там, видишь?

Понимая, что его жизнь и жизни его друзей зависят от него, Кротоначальник действовал быстро. Рванувшись вперёд, он ударил Блодд костылём. Удар пришёлся в цель, тростниковая трубка вылетела из лап ежихи, обдав её фонтаном смертельной жидкости. Несколько капель упало на лапу Кротоначальника. Воздух вокруг наполнился злым жужжанием. Крот понёсся к потоку и бросился в воду.

Вопли Блодд Пчелиной Королевы потонули в жужжании пчёл, напавших на неё. Сотни и тысячи взбесившихся насекомых безжалостно атаковали её и жалили, жалили, жалили…

Кротоначальник высунул голову из воды, чтобы вздохнуть. Блодд уже не было видно, она исчезла под полчищами пчёл. Кротоначальник выбрался на берег. Он побежал к друзьям, брызгая на них водой и пихая копательными когтями.

– Пр-росыпайтесь, ну скор-рее же! Ком, мисс Перрит, Двинк, вставайте уже! И скор-рей! Ааау! – Потирая ужаленное ухо, Кротоначальник поспешил снова нырнуть в воду. Небольшое облачко пчёл покружилось над потоком и улетело прочь.

Командор со стоном сел, его лицо было покрыто грязью, а нос болел от ударов Кротоначальника.

– Эгей, что происходит? Эй, друзья, просыпайтесь! Взгляните-ка на это!

Голова Кротоначальника вновь показалась над водой. Он выплюнул воду и попавшую в рот пчелу.

– Они убили старую ежиху, не подходите туда!

Опасаясь быть ужаленным, Командор растолкал Двинка и Перрит.

– Друзья, сматываем удочки, пчёлы, кажись, сошли с ума!

Двинк сел. Голова раскалывалась от боли.

– Оу, моя головушка! А что там за шум?

Перрит подскочила на ноги и отшатнулась от ужаса.

– О, мех и перья! Это Блодд Пчелиная Королева?

Старая ежиха ещё пыталась уползти, тяжело стоная. Её покрывал сплошной ковёр из пчёл.

Командор прыгнул в воду и прикрыл Кротоначальника собой, чтобы тот мог дышать. Двинк захромал по направлению к берлоге между тисами.

Перрит побежала за ним и в изумлении остановилась неподалёку.

– Ты же не собираешься туда возвращаться!

Двинк подмигнул.

– Говори, пожалуйста, потише!

Белочка запротестовала.

– Если я буду говорить тише, меня не будет слышно из-за этого жужжания. Надеюсь, ты не собираешься снова пить этот медовый напиток?

Двинк вытаскивал из берлоги один из бочонков.

– Я пить не собираюсь, но думаю, пчёлы не откажутся от угощения. Давай оттащим бочонок туда, где они его почуят.

Парочка вытаскивала бочонки с медовухой поближе к пчёлам, которые по-прежнему вились над уже мёртвой ежихой. Быстро перевернув бочонки так, что сладкий напиток растёкся по траве, Двинк и Перрит присоединились к друзьям в воде.

Командор похлопал их по спинам.

– Отлично сработано, друзья! А сейчас окунитесь с головой, это освежит вас!

Двинк и Перрит последовали совету выдры. Он оказался прав! Несколько погружений с головой в холодную воду – и головной боли как не бывало!

Чувствуя себя намного лучше, они выбрались на берег. Командор вытащил жала из ушей Кротоначальника, смазал уши грязью и приложил подорожник. Потрогав уши копательным когтем, крот расплылся в улыбке.

– Я навер-рно, сейчас такой кр-расавчик, с этими листьями на макушке, хурр! Но мне стало лучше, бурр!

Перрит пригладила свой хвост.

– Заметили, что-нибудь, друзья? Пчёлы нас больше не трогают!

Двинк сходил за костылём, смахнул с рукоятки пчелу. Жужжащее насекомое перевернулось на спину и так и осталось лежать, счастливо жужжа. Двинк не мог удержаться от смешка.

– Они теперь никого не тронут какое-то время, по крайней мере, пока они такие же пьяные, какими были мы.

Перрит передёрнулась.

– Не напоминай об этом! Я теперь буду пить только мятный чай или просто воду. Этот медовый напиток свалит не только зверя, но и, кажется, дерево!

Кротоначальник сморщил свой бархатный нос.

– Хурр, у них тепер-рь тоже будет болеть голова… до самой ночи. Двинк, др-ружище, у этой ежихи и был тот змеюкин глаз, давай его забер-рём!

Осторожно перевернув тело Блодд костылём, бельчонок ужаснулся открывшейся ему картине. Всё тело ежихи представляло собой сплошную кровоточащую массу. Дотянувшись костылём до травяного мешочка, он вытряхнул его содержимое.

Несколько секунд все стояли, любуясь зелёным камнем, потом Командор положил его обратно в мешочек.

– Мы должны похоронить её, какой бы чокнутой она ни была. Давайте перенесём её в берлогу.

Друзья перенесли ежиху к месту её последнего отдыха.

– Ну что ж, друзья, я считаю, что наш поиск увенчался успехом. Думаю, рэдволльцы с нами согласятся!

Кротоначальник согласно кивнул.

– Значится, у нас уже два зелёных и один кр-расный. Что скажешь, а, Двинк, хурр?

Обнаружив, что уже не нуждается в костыле, Двинк отбросил его.

– Скажу, что пора возвращаться в аббатство, друзья!

Глава 35

На поросшем лесом холме над пещерами Корвуса Скарра наступил вечер, но чёрная выдра не замечала его умиротворяющего очарования. Заран беспокойно металась между тем местом, где была погребена под слоем земли и камня Спинго, и своим наблюдательным пунктом на изогнутом тополе. С мечом в лапе она устроилась на нём, нервно высматривая любые признаки приближающейся подмоги. Стукнув своим веслообразным хвостом по стволу дерева, Заран заторопилась назад, к проделанным ей двум отверстиям для дыхания; в её свирепых глазах была жалость, когда она шептала мышке из племени Гонфелинов, погребённой внизу под землёй и камнями.

– Я думаю, они скоро будут здесь, Спинго, держись!

Нехватка воздуха делала своё дело со Спинго. Она могла слышать голос, как будто доносившийся издалека, хотя сама проваливалась во тьму, сжавшись почти вполовину, сдавленная со всех сторон осыпающейся песчаной землёй и огромной каменной плитой. Пытаясь не думать о своей неминуемой судьбе, юная мышка представляла себе образы. Её отец Нокко, Главарь Гонфелинов, её мать Филго; Биски, юный рэдволлец, ставший ей добрым другом. Чудесные мгновения её короткой жизни, праздник в аббатском саду в окружение счастливых зверей. При этих дорогих воспоминаниях на её запылённую щёку капнула слеза.

Затем раздался голос, тихий, как туманное летнее утро.

– Друзья рядом, живи, чтобы