- С Хьюго что-то происходит. Он очень изменился за год. Я не вижу больше того увлеченного астрономией и живописью мечтателя, с которым мы могли часами спорить о какой-нибудь книге. Быть может, корона и ответственность так повлияли? Он словно маску надел, с которой больше не расстаётся. Стал невыносимым, давящим – с ним никто не может находиться долго рядом. Я минут десять разговаривал днём – голова болит до сих пор.

Мы остановились у двери в мою комнату, не разнимая рук. Замок уже погасил все лампы, а дневной свет мягко приглушали витражи высокого окна. Наше место. Здесь мы познакомились.

Я вдруг подумала – как трогательно, что он не стесняется со мной своих слабостей. Потихоньку послала ему по руке вереницу синих искр.

- Черепашка, ты щекочешься!

- Зато голова у тебя болеть не будет.

- Жаль, что душевное равновесие и измотанные нервы магия не поправит. Придётся прибегнуть к последнему лекарству.

Под его взглядом – задумчивым, завораживающим, ласкающим моё лицо – я совершенно забыла о том, что собиралась вернуться к себе, и осталась стоять, где стояла.

- И кстати, Черепашка, мы ещё не прояснили одну очень важную вещь.

- Какую?.. – спросила я, чувствуя, что с каждым мгновением тону в его взгляде безвозвратно.

Рон сделал шаг ко мне, я смутилась и отступила. Тоже на шаг. Только лишь ради того, чтобы упереться лопатками в дверь своей комнаты.

- Раз уж ты решила встать на путь исправления… За ручки мы сегодня подержались, прогресс налицо. Так скажи-ка, мне, Рин… как далеко простираются границы твоего «не достаточно»? Что ещё мне можно?..

В этот раз я не могу отвести взгляда. Что можно?.. Интересно, а если я скажу «можно давать мне тереться носом о твои колючки» - что он на это ответит?

- Молчишь… Ну а пока я не умею читать твои мысли, будем угадывать опытным путём. Значит, за ручки держаться разрешается, я уже понял…

Коварно улыбаясь уголком губ, Рон протягивает ко мне ладони и сплетает пальцы с моими. И вдруг оказывается, что обе мои руки в плену. Он крепко прижимает их к двери, стремительно сокращая расстояние. Это какое-то совсем уж странное «держаться за ручки» получается.

Я снова в ловушке. Да только раз за разом страх мой тает, как айсберг, заплывший в тропическое течение. Потому что теперь я абсолютно точно уверена – если убегу, будет намного, намного страшнее. Ведь отныне я не знаю в своей жизни ничего ужаснее, чем одиночество. Так может, перестать уже убегать?..

- За ручки можно… - повторяю за ним, шепчу на выдохе, разглядывая его лицо сквозь завесу дрожащих ресниц.

- Хм. Уже что-то! Но знаешь, это как-то… неопределённо. Уточни. Вот скажем, здесь – ещё можно?

Рон разжимает пальцы. Только правой руки – левая по-прежнему держит меня в плену. Кончиками пальцев скользит по тыльной стороне моей ладони, запястью, предплечью… невыносимо медленно! Останавливается на мгновение на выемке у локтя… и ещё выше, до самого плеча… горячий и нежный маршрут.

Я задыхаюсь и не могу ничего ответить.

- Не возражаешь... Такой ответ меня тоже устраивает! Значит, буду спрашивать дальше.

Глубокие оттенки этого тихого голоса отзываются сладкой волной дрожи где-то у меня под кожей.

Пальцы поднимаются к плечу, ныряют под рукав и слегка поглаживают. Всё это время он внимательно смотрит мне в лицо и тщательно ловит его выражения. Даже боюсь представлять, что он сейчас там видит.

Закрываю глаза.

Призраки прошлого опять караулят где-то рядом, но я прогоняю их. Я не хочу видеть, какого цвета будет его взгляд. Синий как сумасшедшее небо или чёрный как самая безумная ночь – это всё равно останется он. Где-то под сердцем снова притаилась боль – я давлю её крохотными искрами магии. Не допущу, чтобы эхо чужих ошибок ломало нашу жизнь. Все силы направляю на то, чтобы сконцентрироваться на единственном, что сейчас важно – этом самом моменте. С закрытыми глазами получается лучше.

Медленные, осторожные, чуточку шершавые пальцы касаются шеи.

- Рука уже закончилась… - шепчу едва слышно.

- Ну так может расширим географию?..

Очерчивает большим пальцем контуры моих губ. Кажется, я близка к обмороку.

Растекаюсь по двери. Это сейчас единственная моя опора в мире, который кружится всё стремительнее, убегает из-под ног. Я вся сейчас – один трепещущий оголённый нерв, одно невыносимое ожидание следующего прикосновения…

…Которого так и не последовало. Я слышу тихое разочарованное рычание. Рон утыкается носом мне в волосы и бьет кулаком в дверь. Я распахиваю глаза. Что случилось?

Рон отрывается от меня с таким усилием, как будто кто-то только что наживо пришил нас нитками друг к другу.

- Чего тебе, Эмбер?

Я оборачиваюсь по направлению его взгляда и вижу в дальнем конце коридора, там, где выход на лестницу, застывшую фигуру в бледно-розовом. Вижу муку на прекрасном лице Эмбер, которую она хочет скрыть за робкой улыбкой. Мы не виделись тысячу лет, с самого вчерашнего утра.

- Рон, прости… у меня важная новость. Она не терпит отлагательства. Я должна сказать сейчас, потому что рано утром уезжаю. А на бал я не приду.

Я дёргаюсь, но Рон всё так же крепко держит мою правую руку прижатой к двери и никуда не пускает.

- Говори при ней.

Эмбер рвано вздыхает и не делает попыток приблизиться. Стоит всё там же – неимоверно далеко от нас, и я вижу, как ей больно и как напрасно она душит эту боль.

- Я пыталась выйти на связь с отцом через хрусталь… так вот он не отвечает. Такое бывает крайне редко. И мне кажется, я смогла уловить какие-то шумы вокруг него… почти уверена, что он в пути. Верхом. Вместе с целым отрядом вооружённых людей. Понятия не имею, куда они направляются – но отчего-то мне кажется, что сюда. Так что… просто будь осторожен, хорошо? Я надеюсь, что не пересекусь с ним. Вернусь завтра на Материк, как и хотела. А ты… береги себя! Берегите друг друга – оба!

Она отворачивается, и я замечаю слёзы на её ресницах.

- Спасибо, Эмбер! И прости. Я никогда не забуду того, что ты сделала для нас, - говорит Рон. Говорит очень печально и очень тихо. Но она слышит и вздрагивает так, будто стрела вонзилась ей в спину. А потом очень быстро принимается бежать вниз по лестнице, не оглядываясь. Стук каблуков и шелест платья эхом от каменных стен.

И я понимаю, что просто не могу её так отпустить.

  - Я… мне надо с ней поговорить. Можно?..

Протягиваю ладонь и осторожно глажу его колючую щёку. Взгляд Рона – долгий, пристальный. Наконец, теплеет.

- Никогда не будет просто, да? Иди. У нас впереди ещё целая вечность, чтобы закончить этот разговор. Встретимся на балу. Ты должна мне танец.