— Лады, давайте, что у вас есть, — обратился он к Тайсону.

— Послушайте, Сэм, — заметил Даллас, — все-таки это мой бизнес. Такой башковитый малый, как вы, должен разбираться в этих вещах.

Сэм неловко дернул шеей.

— А я не хочу никому лишних неприятностей. Получу деньги — и дело с концом.

— И вы непременно их получите, — сказал Даллас. — Но сейчас вы отправитесь прямо в мотель — он у нас в городе всего один, — а я позвоню туда и заплачу за номер. — Он вытащил из бумажника пару банкнот. — Вот этого вам хватит, чтобы дождаться понедельника, и я сам прослежу за тем, чтобы с вами рассчитались сполна. О'кей?

— Ну…

— Не сомневаюсь, что вам известно, как положено поступать в таких делах. — Даллас ловко оттеснил Макайвера к двери в приемную. — Можете спокойно отправляться в мотель и скажите, что это я вас послал. Я немедленно им перезвоню.

В ответ раздалось какое-то недовольное бурчание, но Макайвер все же убрался вон, и Даллас вернулся в кабинет к Тайсону.

— Какого черта ты лезешь не в свое дело, Тайсон? — воскликнул он. — Во-первых, если ты вообразил, будто отделаешься от него раз и навсегда, то это не так. Он непременно вернется, и не раз! Во-вторых, это, может быть, реальный шанс вызнать все, что возможно, и получить твердые доказательства того, что Уоррен наложил лапу на имущество фирмы!

Тайсон в ярости вскочил с места. Его убежденность вызвала у Далласа новый приступ тревоги.

— Если ты такой умный, зачем притащил сюда ее? — Конечно, он имел в виду Рей.

— Она здесь со мной. И я знаю, что делаю!

— О'кей! — Тайсон картинно развел руки. — Я вовсе ничего не понимаю, но искренне надеюсь, что ты действительно знаешь!

Далласу и самому бы хотелось в это верить…

— Давай на минуту оставим Макайвера и Уоррена, — сказал Тайсон. — Потому что я давно хочу с тобой поговорить.

— Ну так говори. Только быстро и без затей. Я не люблю, когда суют нос в мои дела.

— В один прекрасный день они могут стать и моими делами!

— Вот уж не думаю!

— Это потому, что ты на дух меня не выносишь! — Тайсон обогнул стол и встал перед Далласом. — Ты почему-то ненавидишь всю мою семью и меня вместе с ними, хотя я мог бы принести фирме немалую пользу!

— Я вовсе не ненавижу твою семью, — возразил Даллас.

— Не важно. Я делаю официальное заявление о том, что готов стать внутренним консультантом фирмы «Келхаун пропетис». Ты будешь последним дураком, если откажешься от юриста с такой квалификацией, как у меня!

— Так и знал, что ты начнешь трясти своим дипломом! — В груди у Далласа все почему-то сжалось от тревоги.

— И имею на это право! — Тайсон стрельнул глазами в сторону Рей и добавил: — Но мы и так поняли друг друга! Ты подставился под удар, Даллас! И не готов сделать правильный ответный ход, а его необходимо сделать, да побыстрее!

— Хватит! — рявкнул Даллас. Он уже и сам подумал, что зря притащил сюда Рей, — но по другой причине.

Тайсон в ярости грохнул ладонью по столу.

— Послушай, скоро здесь соберется целая толпа таких, как этот Сэм Макайвер! Но дело даже не в этих типах. Потому что большинство из них все же успели получить свои деньги. Но есть и другие — а они не побоятся силой выколотить из тебя плату за услуги. За те услуги, для которых их нанимал Уоррен — от твоего имени!

Рей чувствовала приближавшуюся грозу.

И еще она чувствовала присутствие Далласа.

Ей было отлично известно, что несет в себе большую угрозу ее покою и безопасности.

Он следил, как Рей движется по огромной, скудно обставленной комнате, служившей ему кабинетом в здании, занимаемом «Келхаун пропетис». Ее движения казались неловкими, дергаными.

Она попросила показать ей то место, где работал Уоррен, когда бывал в Глори.

Даллас, не говоря ни слова, подвез ее к стоянке позади здания. Он кивнул в сторону темно-зеленого «моргана» — естественно, антикварный экземпляр, — все еще припаркованного на месте с именем Уоррена на табличке. Когда ее глаза наполнились слезами, Даллас поспешил отвернуться.

Он повел ее в кабинет на втором этаже. Эта комната не имела ни малейших следов пребывания в ней того человека, которого она знала. Шикарный стол розового дерева, глубокое красное кожаное кресло за столом и два схожих с ним — напротив стола, по другую сторону зеркально отполированной, девственно-чистой поверхности. Пушистый алый ковер и портьеры. На стенах — фотографии старых моделей автомашин и самолетов. И нигде не оставлено ни клочка бумаги.

Комната, которой больше никто не пользовался.

Комната мертвеца.

Рей не выдержала и выскочила в коридор. Даллас повел ее к себе на третий этаж.

Здесь не было фотографий на стенах. Здесь вообще не было никаких фотографий, как не было ни ковра на покрытом линолеумом полу, ни кожаного кресла за исцарапанным кленовым столом. Первое, что бросалось в глаза, — хозяин этого кабинета работал много и упорно, и еще больше ему предстояло сделать.

— Что-то не вижу признаков восторга, — заметил он с деланным легкомыслием.

— Если бы я когда-нибудь задумалась над этим, то наверняка бы представила, что ты работаешь именно в такой комнате.

— Ну, это, конечно, не подойдет для обложки мебельного каталога, — Даллас пожал массивными плечами, — но мне здесь удобно.

— Оно и видно. — Вдоль стен кабинета громоздились металлические каталожные шкафы, выкрашенные под цвет линолеума на полу. Рабочий стол был завален кипой бумаг. — Даллас, ты, наверное, простой парень?

— Не знаю! — рассмеялся он. — А что, похож?

— Возможно. Возможно, ты кажешься даже более простым, чем тебе это понравится самому.

Они молча смотрели друг на друга. Спертый, наэлектризованный перед грозой воздух давил на Рей. Он сказал, что у нее самые зеленые глаза на свете. А у него были самые серые глаза на свете. И они действительно временами меняли цвет — от прозрачно-голубых до свинцово-темных, — и при виде каждого нового оттенка у Рей неизменно захватывало дух.

— Офис моего отца тоже находится в этом здании. Я люблю быть поближе к народу.

— То есть ты любишь все держать под контролем.

— Вот видишь! — Улыбка удивительным образом осветила его слишком серьезное лицо. — Ты уже знаешь меня не хуже, а то и лучше, чем я сам! Иногда людям не требуется слишком много времени, чтобы научиться читать мысли друг друга.

— Мне не до шуток, — возразила Рей. — У нас очень большие неприятности. Слишком большие, чтобы позволять себе отвлекаться на личные дела. По-моему, кто-то нарочно постарался вынести все бумаги из кабинета Уоррена.