– Скоро будем кофе у Карнаухова пить, – толкнул плечом Исмаила отец Василий. – Как полагается, в чистом кабинете с чистой секретаршей.

– Мужики! – вместо ответа позвал милиционеров Исмаил. – Монтировка найдется? А то смерть как надоело за собой это бревно таскать!

Патрульные переглянулись, и один из них кивнул.

– Сейчас принесу.

Исмаил глянул на фермера и вдруг широко улыбнулся.

– Слышь, Тимофеич! У меня в СИЗО единоверцы сидят. Так я их специально попрошу, чтоб тебя каждый день дрючили!

Фермер вздрогнул. Видимо, что-то себе представил. Священник нахмурился и ткнул Исмаила в бок.

– Рано празднуешь, братишка. Его вина пока что не доказана.

– Ничего, – помассировал затекшую от многочасового удерживания бревна руку Исмаил. – Пусть немного потрясется, раз уж по-человечески не понимает.

Было видно, как заметался фермер. Он подошел к одному патрульному, затем ко второму, принялся что-то жарко шептать и наконец, видимо, получив разрешение, метнулся к машине и достал радиотелефон.

– Ах ты! – ругнулся Исмаил. – А я и не заметил! Давно бы уже и Карнаухову позвонили, и в область.

– Напрасно ты его дразнил, – покачал головой отец Василий.

* * *

Монтировку искали долго. К этому времени у машины остался караулить только один патрульный – интерес интересом, а работа работой. К будке подъехал белый «жигуленок», и из него вылез кто-то до боли знакомый, кто-то из прошлого.

– Узнаешь? – толкнул священника Исмаил.

– Где-то видел, а где?..

– Это мы по его «уазику» на пээрпэ проехались.

«Точно!» – охнул отец Василий. Именно этот мент повстречался им тогда у заправки, именно он отреагировал на крик Тимофеича из багажника еще тогда, в первый раз… и именно через его служебный «уазик» переехал Исмаил на огромной бронемашине.

– Теперь я понимаю, кому Тимофеич по телефону звонил, – прикусил губу Исмаил. – Ну, держись, Мишаня! Сейчас будет концерт.

Мулла как в воду глядел. Мент выскочил из будки не один, а с офицером, и, размахивая руками, потащил его к фермерской машине.

– Я тебе говорю, он нормальный мужик! Можешь мне поверить! Башку на отсечение даю!

– А людей в кандалы ковать – это как, нормально, по-твоему? – не сдавался офицер.

– Каких таких людей? – не понял фермерский дружок.

– А вон тех, видишь?

Милиционер всмотрелся и вдруг начал медленно багроветь.

Он сразу узнал мерзавцев, передавивших ему служебный транспорт почти пополам.

– Да ты знаешь, кто это такие?! Да я их, бля, по всему району ищу! Ай, спасибо, что задержал! Ай, спасибо!

Мент кинулся трясти патрульному офицеру руку, бросил, метнулся к кандальникам, поймал предупреждающий взгляд Тимофеича, снова метнулся к офицеру. Он разрывался на части от самых противоречивых желаний и явно не знал, что предпринять.

– Если эта гнида на меня кинется, не удерживай, – не поворачиваясь, предупредил священника Исмаил.

– Не будь мальчишкой, – шепнул священник. – Он и так попал, а если теперь еще и кинется, ему потом придется слишком много объяснять. А вот если кинешься ты, у него будет козырь. Понял?

Мулла скрипнул зубами и промолчал. Видно, понял. -…Карнаухов… – услышал отец Василий знакомую фамилию.

Офицер явно пытался объяснить своему коллеге, что не все так просто.

– Блефуют, – уверенно отозвался фермерский дружок. – Мне они тоже чуть ли не министром грозили.

Но было заметно: офицер сомневается в правдивости слов своего коллеги и жутко не хочет оказаться в положении человека, отдавшего людей, в которых заинтересована ФСБ.

И в этот миг раздался визг тормозов.

Все дружно оглянулись. Прямо напротив «Фольксвагена» один за другим тормозили большие черные джипы. Захлопали дверцы, и священник увидел… Купона.

«Господи, а этот каким образом здесь оказался?!» – охнул он.

– Привет, командир, – махнул Купон дорожному офицеру. – Как служба?

– Благодарю, Сережа, хорошо, – кивнул офицер.

– Тут мои люди у тебя застряли. Я их заберу.

– Кто? – озадаченно поднял брови офицер.

– Вот эти двое.

– Те, что в кандалах?

– А они уже в кандалах?! – искренне удивился Купон. – А кто надел?

– Вроде как вон тот, фермер…

– Ур-рою! – сделал Тимофеичу «козу» бандит.

Фермер благоразумно отодвинулся.

– Привет, мужики! – весело поздоровался Купон и присел рядом с кандальниками на корточки. – Ну, что, поехали?

– Зачем? Куда?

Отец Василий категорически не понимал, кто мог сообщить Купону о них и как это бандит умудрился добраться сюда раньше, чем люди от Карнаухова.

– Думу думать будем, – усмехнулся Купон. – Вы, надеюсь, помните, что у нас недорешенные дела остались.

– Мне с тобой говорить не о чем, – насупился, отодвинулся Исмаил.

– И я с тобой все давно решил, – прямо посмотрел бандиту в глаза священник.

– Это вам так только кажется, – усмехнулся Купон. – Иллюзия.

Было видно, как нравится ему это красивое иностранное слово.

– Почему мои друзья до сих пор в кандалах?! – картинно выкрикнул Купон. – Братва! Тащи инструмент!

Братки кинулись к машинам за инструментом.

– Сереж, – робко покачал головой обалдевший от такого внимания к этим заросшим бородами, словно два графа Монте-Кристо, кандальникам патрульный офицер. – Я их тебе не отдам.

– То есть как не отдашь? – привстал Купон.

– Вот, коллега говорит… – кивнул офицер в сторону фермерского дружка. – Они у него по уголовному делу проходят.

«Коллега» бочком-бочком отодвигался назад и отчаянно соображал, как ему не вступить в конфликт с человеком самого могущественного мафиози области.

– Это мы разведем, – выставил ладони вперед бандит. – От ответственности никто не уйдет. Я гарантирую.

– И это… – офицер явно не решался произнести фамилию начальника районного отдела ФСБ.

– Что еще?! – в голосе Купона слышалось нетерпение.

– Карнаухов заинтересовался.

– Блин, братан! Ну, че ты мне гонишь?! – расстроенно двинулся на гаишника Купон. – Ты же знаешь, я с ФСБ дел не имею. И они ко мне никаких претензий…

– Они уже должны выехать, – неуверенно произнес офицер и на всякий случай отодвинулся.

– Ладно, и это утрясем, – немного расстроенно пообещал Купон. – Ты же меня знаешь. У меня и среди разведки нашей доблестной хорошие друзья есть.