— Отойди от прутьев, дура! — крикнул охранник.

— Двое хтонов в вашем сраном самодовольном узле! Два хтона! И один человек, который их искал! — Настя снова захохотала, и охранник всё-таки ударил её.

Девушка даже не дёрнулась, когда деревянная палка разбила ей бровь, и кровь хлынула прямо по лицу. Она продолжала хохотать, а потом вдруг посмотрела на Игоря.

— Где нюхач, Игорь? Где нюхач?! — она вцепилась в прутья и уже просто орала, как умалишённая. — Где нюхач?!

— Его нет… — проговорил Игорь, подходя к решётке. — Убила твоя мать…

— Она не мать! Не мать! Она тварь!!! — Настя безумным взглядом уставилась на бывшего помощника нюхача.

— Отойдите от решёток! Нельзя общаться!!! — голос охранника сорвался на истеричный визг, но бить арестованную он больше не пытался, а просто спешно кинулся к выходу.

— Вы не смогли?!

— Мы не поняли, что их двое… — ответил Игорь. — Хтона, который был твоим отцом, просто оглушили. Мы не знали, что он хтон. Он напал со спины. Сумел смертельно ранить Эрина… Не помогли даже целебные эликсиры.

— Он обратился первым… — девушка горько улыбнулась, а потом ей словно прихватило живот.

— Настя! — Игорь тряхнул железные прутья, но те, само собой, не поддавались.

Дочка хтонов лежала на полу. И страшно выла. Выла так, как воет смертельно раненый зверь. На лестнице, ведущей в подвал, дробно застучали шаги. Спустя пару секунд дверь открылась, а в тюрьмуворвался Мих и несколько ополченцев.

— Что с ней? — крикнул он Игорю.

— Они запретили ей говорить правду… — догадался тот. — Настя, прекрати! Лучше молчи!

— А то что-о-о-о?! Умру?! — захрипела та, корчась на каменном полу. — Два года с отцом-порождением! А потом десять лет в рабстве у собственной матери! А-а-а-а-а…

— Открывай! — рявкнул Мих тюремщику. — Открывай, живо! Девочка, держись!

— Урод! Придурок! — Настя вдруг перестала биться в конвульсиях и уставилась на Миха. — Упрямый козёл! Почему ты не послушал нюхача?!

Рыцарь вздрогнул, как будто ему дали пощёчину. Сложно бывает признать свою неправоту. Но если ты несёшь ответственность за целый город, это вдвойне сложнее… И, видимо, Мих всё-таки решил пойти по лёгкому пути: он-то в любом случае успеет покинуть Лёдное. И даже, может быть, оправдаться, выставив виноватым Эрина.

— У неё бред… Что ты с ней сделал?! — он повернулся к Игорю и ударил, но его кулак не прошёл между прутьями решётки. И только зазря погнул металл.

— Он?! Ты придурок, рыцарь… Ты просто придурок! — Настя снова заливисто засмеялась. — Он пытался меня спасти… А вот ты — убил… Ты всех тут убил, дурак!

— О чём ты говоришь?! Она сошла с ума!.. — взревел рыцарь, старательно кося одним глазом на подчинённых.

— Настя, не говори! — крикнул Игорь, увидев, как тюремщик звенит ключами в замке. — Да открывай быстрее! Не давайте ей говорить!

— Мои… Родители… Хтоны… Придурок! — девушка выдавливала из себя слова вместе с кровью, которая струйками лилась из её рта. — Два!.. Хтона!..

— Молчи же! — крикнул Игорь.

— Не говори! — даже тюремщик не выдержал, одновременно распахивая дверь.

— Ритуалы…

Глаза девушки закрылись, а худенькое тело вздрогнуло в последний раз. Когда ополченцы, рыцарь и тюремщик, наконец, ворвались в камеру, юная рабыня хтонов была мертва.

А Игорь стоял, вцепившись в прутья. И понимал, что если Эрина он будет постоянно вспоминать, то эту девочку просто никогда не сможет забыть. По щекам бежали слёзы, но ему уже было плевать на такие мелочи.

Загубленная жизнь… Ребёнок, отказавшийся следовать в Хаос за родителями… Маленький раб, живший надеждой на спасение… Молодая девушка, окончательно потерявшая надежду… Игорь мог её спасти. Да, хтоны были сильны, но он мог… Где-то не оказался достаточно настойчив, где-то повёл себя не слишком умно… И вот теперь она мертва.

— О чём она говорила?! — Мих оказался совсем близко. Он стоял с другой стороны клетки, когда Игорь, наконец, поднял лицо.

— А ты опять не поверил? — мрачно усмехнулся арестант. — Кто всё-таки, по-твоему, убил Эрина?

— Старика завалили фермеры…

— С чего ты взял, что нюхача, воина по статусу, которого твои ополченцы не могли побить, завалили сраные фермеры?! — не выдержал Игорь. — Тебе так сказали?! Ты извини, рыцарь, но девушка была права… Ты упрямый идиот.

— Открой! Открой дверь, мать твою!.. — потребовал Мих у тюремщика и, сжав зубы, посмотрел на Игоря. — Я тебя урою, ублюдок!..

— Тебе пора не меня урывать, а ставить людей на стены… — усмехнулся бывший помощник нюхача. — Ритуалы проведены вчера ночью. И если…

Мих что было силы врезал кулаком по решётке, снова выгнув прутья. И на этот раз кулак у него пролез. Пальцы вцепились в шею заключённого, а Игорь, понимая, что сейчас ему эту шею просто сломают, сорвал перчатку и вцепился когтями в запястье правителя Лёдного. А затем сдавил его со всей силы. Скрежетнул металл…

— Ах ты!.. — Мих вырвал руку и уставился на запястье.

Тюремщик, уронив ключи на пол, испуганно отпрянул от двери. А ополченцы схватились за ружья. Однако стрелять без приказа не стали. И вместо этого внимательно разглядывали Игоря.

А тот, улыбаясь, читал сообщение от Упорядоченного. И смотрел на красный смайлик над Михом.

На вас совершено нападение. Вы можете защищаться!

Штрафы за убийство созданий Порядка отменены.

— Давай! Заходи, урод! — прохрипел он. — Ручку ему поранили… Заходи!

Игорь уже хотел было дотянуться до «урода» через прутья. Но в этот самый момент где-то наверху раздался пронзительный визг сирены: «Уиииууу! Уиииууу! Уиииууу!»…

— Учебная? — нервно спросил кто-то из ополченцев.

А затем все присутствующие, включая Игоря, молча уставились на выход. Сирена надрывалась, разрывая тишину ночи, и её истеричный визг прямо-таки резал по ушам…

Распахнулась дверь, и на пороге подвала появился ещё один ополченец. Увидев Миха, он закричал во весь голос:

— Туман в Лёдном! Порождения! Рыцарь, помогите!

Надо отдать должное Миху: он кинулся в бой, не задумываясь. Забыв об Игоре, об умершей девочке-рабыне, о своих эмоциях… Следом за ним рванули ополченцы. И только тюремщик остался молча стоять, растерянно переминаясь с ноги на ногу.

— Теперь ты точно пойдёшь на виселицу, порождение!.. — наконец, проговорил он, с неприязнью глядя на Игоря.

— Завали хлеборезку, придурок… — усмехнулся тот. — У меня вообще-то в Сосуде Порядка две единицы из трёх!..

Тюремщик недоверчиво хмыкнул и наклонился, чтобы подобрать ключи. И тут Игорь понял, что надо действовать. Не ждать, когда кто-то придёт и, рискуя жизнью, спасёт его драгоценную тушку. А действовать самому.