Ничего, не объясняя вахтеру, дежурившему на воротах, он торопливо прошел к дежурному врачу и назвал имя и фамилию интересующей его девушки.

Врач, худощавый старичок лет шестидесяти, с нескрываемым любопытством посмотрел на милиционера, старшего лейтенанта поверх очков.

– Лисовской нету у нас. Ваши коллеги увезли ее с собой. Вчера у нас тут стрельба была. Разве вы не в курсе? – поинтересовался старичок.

– Не в курсе, – признался старший лейтенант и спросил: – И кого убили?

Старичок махнул рукой.

– Да бандит один. Милиция его подкараулила здесь. Он намеревался увезти от нас эту самую Лисовскую. Стрелял в майора.

– Жаль, не попал, – буркнул себе под нос старший лейтенант. Старичок не понял сказанного милиционером, подумал, что ослышался, переспросил:

– Как вы сказали?

– Да, это я так. Проехали, папаша, – сказал старший лейтенант и, не прощаясь, быстро вышел из кабинета врача. На этот раз пистолет тоже оказался не нужным. Удача отвернулась от Алексея Игнатенко.

– Надо было раньше решить вопрос с девчонкой. Пожалел. А жалость обернулась мне же во вред. Теперь остается только одно: уносить ноги. И побыстрей. Вряд ли эта зассыха будет долго держать язык за зубами. А может, уже раскололась, потому и приходил майор. Хотя, нет. Если бы раскололась, менты бы устроили засаду. Повязали бы меня. Надо смываться и побыстрее. – Сказал он сам себе. Домой он заезжать не стал. Выйдя из территории диспансера, позвонил домой теще и попросил приглядеть за сыном, сказав, что вынужден срочно уехать по делам. Когда вернется, он не сказал. Загадывать не решился. Тем более, обнадеживать тещу. Обманешь, себе дороже будет.

Потом он набрал еще один номер, пользоваться которым мог в самых исключительных случаях. Выбрав момент, когда никого из прохожих поблизости не оказалось, он сказал в трубку:

– Обстоятельства сложились так, что мне немедленно надо исчезнуть. Оперативники начинают на меня охоту. Жду вашего решения.

Какое-то время в трубке слышалось молчание, потом тот, кому звонил Алексей Игнатенко, ответил:

– Хорошо. Если все складывается так, как ты говоришь, приезжай. Ты где сейчас находишься?

Алексей назвал адрес. В ответ услышал:

– Хорошо. Сейчас за тобой приедет наша машина. А пока соблюдай осторожность. И проверь, чтоб за тобой не было хвоста. – И тут же в трубке послышались гудки. Алексей отключил свой сотовый и положил его в карман.

На другой день Грек появился в кабинете майора Туманова во второй половине дня. С тех пор, как отремонтировали его квартиру, Грек чувствовал себя, несказанно счастливым. К тому же, как считал сам Грек, ему повезло, потому что он завел себе хорошенькую подружку, и та теперь частенько оставалась у него ночевать.

Глядя на его сияющее лицо, Федор подумал, что, и сегодняшняя ночь капитана прошла в женских объятиях.

– Это само собой, – ответил Грек, когда майор спросил его об этом. – Для мужчины, одиночество губительно. Но улыбаюсь я, товарищ майор, совсем по другому поводу, – сказал Грек.

– Выкладывай? – предложил Федор, и оба они, с Ваняшиным уставились на усача. Почувствовав себя в центре внимания, Грек возгордился. Глянул сначала на Ваняшина, потом на Федора и, положив на стол папку с бумагами, сказал:

– Вы, товарищ майор, наверное, решили, что я заигрался со своей разлюбезной и поэтому опоздал на работу. А я, нет. Я сегодня пришел на работу раньше вас с лейтенантом. И успел кое-что сделать.

– Ну? – Федор чувствовал, что еще немного и его терпению придет конец, и тогда балаболу Греку несдобровать. В отличие от майора Туманова, Ваняшин был более терпелив, и приставать с вопросами к усачу не решился.

– Так вот, Николаич, я сделал проверочку по бывшему старшему лейтенанту милиции, Алексею Юрьевичу Игнатенко, – сказал Грек, улыбнувшись. – И прямо скажу, картина получается заманчивая. Оказывается, старлей Игнатенко работал в отряде милиции особого назначения, снайпером.

Федор призадумался, вспомнив про фотографию, на которой Игнатенко стоял со снайперской винтовкой в руке.

– Вот как, – задумчиво проговорил майор.

– Именно, так, – продолжил Грек. – И надо сказать, дела у него на этом поприще шли неплохо. За успешное проведение операции, даже награжден заместителем министра МВД курирующим милицию особого назначения. Но, однажды при задержании одного очень известного вора в законе, он был в прикрытие группы и слегка погорячился. Видно сдали у старлея нервы. Короче, он ухлопал самого вора, его любовницу и одного типа, которого принял за телохранителя вора. Как потом выяснилось, этот тип оказался известным предпринимателем и к криминальному миру не имел никакого отношения. А может, и имел, да не доказали. Ну, в общем, прокуратура должна была возбудить против Игнатенко уголовное дело. За любовницу вора и за этого предпринимателя его ожидало суровое наказание. Но, вдруг старлей Игнатенко попадает в психолечебницу почти на год. После чего вопрос о возбуждении дела уже не поднимается.

Ваняшин снисходительно ухмыльнулся.

– Не иначе, как кто-то замолвил словечко за старлея, – сказал Ваняшин.

Грек легонько хлопнул лейтенанта по плечу.

– Мой юный друг, на этот раз ты оказался прав. Поэтому я позволю себе сделать маленькое уточнение. Этим человеком оказался бывший заместитель министра, генерал майор Камов. Именно он награждал старлея Игнатенко за доблестную службу, а потом позвонил в прокуратуру. Но вскоре после этого, генерал сам ушел из органов на заслуженный отдых.

Грек замолчал на некоторое время, порылся в своей папке, достал объяснение, которое оперативники взяли с Риты Лисовской.

– Ты чего? – спросил Туманов. Грек положил объяснение перед Федором.

– Интересный факт. Лисовская указывает точную дату, когда она познакомилась с Алексеем Игнатенко, – сказал Грек.

– Ну и что? – спросил Туманов, не понимая, к чему клонит Грек.

– А то, что в это время старлей Игнатенко как раз находился в психушке.

Федор взял объяснение, прочитал то место, где девушка написала о знакомстве с Игнатенко. Потом заглянул в справку, собственноручно подписанную главным врачом психиатрической больницы. Судя по ней, все это время Игнатенко неотлучно находился в психолечебнице на излечении.

– Странно, – сказал Туманов. Он прекрасно помнил все, о чем было написано Лисовской в объяснении, потому что сам опрашивал ее. Не похоже было, чтобы девушка соврала.

– А может, она что-то не договаривает? – высказал Ваняшин предположение, с которым трудно было не согласиться. – Надо с ней еще поговорить.

Лисовскую опять привели в кабинет к Туманову, и девушка подтвердила время знакомства с Алексеем Игнатенко, что ставило оперативников в тупик. Во время длительной беседы, порядком подустав от вопросов оперов, она призналась, что познакомилась с Алексеем Игнатенко в качалке мебельного общежития, как она называла подвал, где собирались приятели Серова, которые впоследствии сгорели там же. Призналась, что потом она неоднократно встречалась с Игнатенко, в основном для занятий любовью. Несколько раз это происходило в качалке, когда Рита и Игнатенко оставались там на ночь.