– Я лучше отойду на минутку… – пробормотала я. Морган еще раз ненадолго меня обнял.

– Райли понадобилось несколько лет, чтобы она поверила мне и доверилась. И от тебя я не отступлюсь, Сойер, и буду повторять это снова и снова, пока ты не поймешь.

Я кивнула и развернулась, пока он не успел сказать что-нибудь еще. Потом быстрым шагом отправилась в ванную. Впрочем, далеко я не ушла. Неожиданно кто-то схватил меня за руку. Я споткнулась и остановилась. В недоумении подняла глаза.

И застыла столбом.

Казалось, будто кто-то высосал из помещения весь кислород. У меня закружилась голова, бросило одновременно в жар и холод, а сердце сперва совсем перестало биться, а затем вдруг начало стучать чересчур быстро.

Передо мной стояла Мелисса.

Она ни капли не изменилась и выглядела точно так же, как пять лет назад: высокая и худощавая, те же светлые волосы, тот же выделяющийся нос и такие же голубые глаза, как у меня. Лишь продолговатые складки вокруг уголков ее рта стали длиннее, отчего она выглядела еще угрюмей, чем раньше, и намного старше своих сорока двух лет.

– Здравствуй, Сойер, – язвительно произнесла она. – Давно не виделись.

Я уставилась на нее. На лбу у меня выступил пот, и в то же время все тело покрылось мурашками.

Почему она здесь? Какого черта она делала на свадьбе Райли?

– При нашей последней встрече ты блевала, цепляясь за мой унитаз, потому что слишком сильно напилась. А на следующий день сбежала.

Я вырвала у нее свою руку и отшатнулась на шаг. Но отвернуться не могла. Почему я не могла отвернуться?

– Но не беспокойся, Райли мне все объяснила, – невозмутимо продолжала Мелисса. Ее тон сочился издевкой и ненавистью. Без понятия, о чем она. Я беспомощно озиралась по сторонам, искала Райли или Моргана, кого-нибудь, кто сумел бы вызволить меня из этого кошмара.

– Тебе правда нечего мне сказать?

Я молча смотрела на нее.

Она засмеялась без тени веселья – неприятный, короткий звук, который пробудил во мне самые страшные воспоминания.

Я вспомнила свой десятый день рождения, когда мне не разрешили пригласить никого из класса и пришлось просидеть весь день у себя в комнате без подарков и объятий. Так прошел мой первый день рождения без родителей. Я вспоминала, как мне было тринадцать и Райли настолько тяжело заболела, что не смогла идти и потеряла сознание в ванной. Я пыталась ее удержать, но потеряла равновесие и ударилась виском о бортик ванны. Жутко лилась кровь, и я, наверное, получила сотрясение мозга. Мелиссу это не волновало.

– Ты действительно такая же, как мать, – прошипела она сейчас, вырывая меня из собственных мыслей.

У меня снова прорезался голос:

– Что? – прохрипела я.

– Такая же тупая и такая же неблагодарная. Я тебя вырастила, а ты даже поздороваться со мной нормально не можешь?

Мой мозг постепенно снова заработал.

– Ты в своем уме? – прорычала я и собиралась отодвинуться от нее, когда Мелисса вдруг опять схватила меня за руку и крепко ее стиснула.

– Ты вся в мать. Танцуешь со своим свежеиспеченным зятем, как будто собираешься прыгнуть к нему в койку. Поверить не могу, что ты так поступаешь с Райли, – напустилась на меня она. Ее пальцы все крепче и крепче впивались в мою руку. Я попробовала освободиться, но, проклятье, какая же она сильная.

– Немедленно отпусти меня, – смертельно тихо проговорила я и сама удивилась, как спокойно звучал мой голос. Потому что в душе́ у меня в тот момент разваливалось все, что я старалась склеить в течение последних нескольких лет.

Почему она здесь?

– А что насчет парня, с которым ты пришла? Тебе его не хватает? – продолжала она, и складки возле ее рта словно стали еще глубже. Проступила жилка на шее, а ногти вонзились мне в кожу. – Ты и правда такая же, как твоя мать.

– Отпусти меня сейчас же, Мелисса, – повторила я. Грудь так сдавило, что возникало ощущение, будто я вот-вот задохнусь.

Краем глаза я заметила, что среди стоящих вокруг нас людей парочка повернула головы в нашу сторону. В ушах зазвучало взволнованное перешептывание и бормотание, становясь все громче.

Этого не могло случиться сейчас.

Этого не могло случиться по-настоящему.

– Вы же никогда не желали это слышать. Не хотели осознавать, какой мерзкой потаскухой Эрин…

Я услышала лишь хлопок.

Затем почувствовала, как по правой ладони разлился жар. И увидела Мелиссу, которая шарахнулась назад и осела на пол. Прижав руку к носу, она уставилась на меня снизу вверх. Когда она убрала ладонь, я заметила кровь у нее на пальцах.

Попятившись назад, я врезалась в стол и удержалась за него.

Я не выносила вида крови, никакой, с тех пор как тогда нашла маму в ванной.

– Какого черта? – вдруг раздался голос Райли. Она спешила пробраться сквозь толпу народа, которая собралась вокруг нас, и резко затормозила, увидев Мелиссу лежащей на полу с окровавленным лицом. Сестра закрыла себе рот ладонью и побелела как мел.

А когда развернулась ко мне и посмотрела на меня, ее взгляд был полон разочарования и неверия.

Мелисса поднялась с помощью Моргана. Он вынул платок из нагрудного кармана и протянул ей, чтобы она могла держать его под носом.

– Господи, Мелисса, мне очень жаль, – забормотала Райли и мягко коснулась ее руки.

У меня открылся рот. И закрылся снова. Я оторопело уставилась на сестру.

– Ты пригласила ее на свадьбу? – прошептала я. Музыканты давно перестали играть, иначе Райли просто меня не поняла бы.

Она сжала губы в тонкую линию. И в конце концов коротко кивнула головой.

Я задрожала всем телом.

– Скажи мне, что это неправда, – с трудом сохраняя самообладание, выдавила из себя я. – Скажи, что ты этого не делала.

Райли шагнула ко мне, но я отпрянула от нее.

– Сойер… – умоляющим тоном произнесла она.

– Кто ты? – спросила я. Мне приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы стоять прямо. – После всего, что она с нами сделала!

– Именно поэтому я тебе не говорила. Потому что знала, что ты раздуешь из этого проблему, – ответила Райли. Голос у нее дрожал.

– Ты ничуть не изменилась, – вклинилась между тем Мелисса. – Все та же избалованная дрянь, как и прежде.

– Мелисса, – прошипела Райли. – Ты мне обещала.

Мелисса свободной рукой указала на меня:

– Ты только посмотри, во что она превратилась, Райли! – возмущенно воскликнула она. – Не можешь же ты считать, что это нормально! И ради этого я пожертвовала годами своей жизни.