у очага вовсю хозяйничали девушки. Найдя Мгалату, Вадим отозвал её в сторону и спросил:

– Свейн сказал, что вы в панике. Прячетесь по углам, словно мыши, и всё время шепчетесь о чём-то. Это правда?

– Да, господин, – опустив голову, тихо ответила девушка.

– И что у вас случилось? Из-за чего все это?

– Налунга. Она здесь.

– Я знаю. И что из того?

– Как что? – растерялась девушка. – Это же Налунга.

– Я знаю, кто это. Но что из того? – продолжал упорствовать Вадим.

Услышав их разговор, девушки побросали свои дела и подошли ближе, внимательно прислушиваясь. Понимая, что должен как-то выбить из них этот страх, Вадим принял суровый вид и, ткнув пальцем в ближайшую девчонку, приказал:

– Приведи эту рабыню сюда. Посмотрим, чего вы так испугались.

Растерянно переглянувшись, девушки замерли. Получившая приказ выхватила из угла своё копьё и убежала. Заметив, что она вооружилась, Вадим оценил степень их страха перед бывшей хозяйкой. Тем не менее его приказ был выполнен. Увидев Налунгу, девчонки дружно отступили в сторону и, сбившись в кучку, насупились.

Одарив рабыню мрачным взглядом, Вадим повернулся к Мгалате и, положив руки на пояс, повторил свой вопрос:

– Так чего вы боитесь? Это просто рабыня.

– Она была самой сильной жрицей вуду, которая только садилась на трон города черепов, – тихо ответила девушка.

– Да, но тогда она была королевой, а теперь это просто рабыня, – усмехнулся Вадим, внимательно наблюдая за предметом спора.

– Силу она, может, и утратила. Но умение потерять невозможно, – упрямо покачала головой Мгалата. – Она всё ещё жрица.

– Интересно, что же она за жрица, если не смогла спастись от рабского клейма? Вы боитесь её так, словно она способна убить любого одним взглядом. А я готов доказать вам, что она больше ничего не может.

– И как же вы это сделаете, господин? – насторожилась Мгалата.

– Положи сюда руку, рабыня, – приказал Вадим, указывая на колоду у очага, где девушки рубили мясо.

Не понимая, что происходит, Налунга растерянно оглянулась и, опустившись на колени, медленно положила руку на колоду. Выхватив секиру, Вадим сапогом прижал руку девушки к колоде и, оглянувшись на Мгалату, прорычал:

– Если она колдунья, так пусть спасёт себя. Сейчас я отрублю ей руку, и вы увидите, что это просто рабыня.

Не ожидавшие от него такой выходки девушки дружно охнули, а сама Налунга вскрикнула и залилась слезами. Вскинув секиру, Вадим посмотрел на нее и, скорчив саму свирепую рожу, приказал:

– Давай, колдуй. Сделай что-нибудь, чтобы спастись.

– Я не могу, господин. Я потеряла силу. Всё, что мне теперь подвластно, это передвигать лёгкие предметы и прозревать будущее. Только это. Господин, пожалуйста, – заливаясь слезами, взмолилась девушка. – Пощадите рабыню, господин. Умоляю.

Сбившиеся в кучу девчонки от неожиданности потеряли дар речи. Ведь на их глазах человек, которого они считали самым добрым из всех северян, вдруг превратился в настоящего зверя, а их бывшая хозяйка, гордячка и колдунья, униженно молила сохранить ей жизнь. Не понимая, что происходит, они на всякий случай отодвинулись подальше и смотрели на происходящее круглыми от удивления глазами.

– Ты умеешь прозревать будущее? – удивился Вадим, вдруг услышав слова Налунги.

– Да. Но только если принесу жертву. Птицу или животное. Моих сил больше нет. Господин, я знаю, что вас перенесли из другого времени. Я знаю, что вы ищете того, кто смог бы объяснить вам помыслы богов. Пощадите меня, господин, и я сделаю для вас всё, что вы прикажите.

– Господин, пощадите её, – неожиданно произнесла Мгалата. – Вы правы, у неё больше нет сил. Потеряв девственность и став рабыней, она потеряла всё. Отпустите ее, господин.

– Если вы пообещаете, что перестанете бояться её. Теперь это только рабыня, – твёрдо ответил Вадим, не опуская секиру.

– Мы больше не будем бояться, господин, – твёрдо пообещала девушка. – Всё кончилось. Мы не боимся её.

– Хорошо, – кивнул Вадим, отпуская девушку и убирая оружие. – А с тобой, рабыня, я ещё поговорю.

Девчонки дружно перевели дух, увидев, что он убрал секиру на место, и, быстро переглянувшись, подошли поближе. Заметив, что они испуганы, Вадим чуть улыбнулся:

– Хотите что-нибудь сказать?

– Господин, вы и правда отрубили бы ей руку? – осторожно спросила Мгалата.

– Конечно. Зачем тогда обнажать оружие, – пожал плечами Вадим.

Он не собирался читать лекции по психологии и объяснять им, что подобные страхи можно выбить только радикальными мерами. Велев девушкам возвращаться к своим делам, Вадим жестом приказал Налунге подняться и, выведя её на улицу, задумчиво спросил:

– Надеюсь, ты не заставишь меня жалеть о своей доброте?

– Нет, хозяин. Я вправду потеряла силу. Теперь я могу только то, что говорила, – ответила девушка, поглядывая на него с явным испугом.

– Как ты узнала, что я не из этого времени?

– Случайно. После того, как вы отпустили меня, я вернулась в замок и узнала, что мои солдаты совершили глупость, за которую я могу заплатить жизнью. Они похитили несколько девушек из племени масаев. Самого сильного и опасного племени людоедов. Противостоять им могут только зулусы, такие же дикие и свирепые. Я совершила огромную глупость, начав приносить в жертву Ваалу не только рабов, но и собственных солдат. В итоге многие из них разбежались, другие погибли, а тех, что осталось, было слишком мало, чтобы оказать масаям достойное сопротивление. Ко всему прочему, против меня восстал мой учитель по чёрному искусству. Я вступила с ним в схватку и проиграла. После этого мне пришлось бежать.

– Ты всё время повторяешь, что потеряла девственность и силу… Почему? Это как-то связано? – задумчиво спросил Вадим.

– Да, хозяин. Колдунья должна быть невинной. Тогда её сила многократно больше. Но самое страшное не в этом. Я получила клеймо рабыни. Этот знак теперь не только на моём теле, он и в душе. Мой первый хозяин сломил меня, сделав не только рабыней по положению, но и рабыней в душе. Я плакала, когда он продал меня. Так может поступать только рабыня.

– Что-то я тебя не понял, – произнес Вадим, почёсывая в затылке.

– Только рабыня может привязаться к своему хозяину. Та, кто является не просто рабыней по положению, а всегда была рабыней в душе, – вздохнула Налунга.

– И как он это сделал? – с интересом спросил Вадим, прокручивая в голове всё услышанное.

– Он сделал то, что делают со всеми рабынями. Поставил клеймо на теле и заставил работать. Меня, королеву города черепов, заставили работать, словно простую деревенскую девчонку. Он знал, кто я, но не испугался.

– Не уверен, что понял тебя, но это неважно, – откровенно признался Вадим. – Помни, если не хочешь быть наказанной, делай то, что прикажут, и не смей запугивать