— Да, возможно. Но почему в первый же день, с наскоку? Нет, я думаю, причина здесь в другом.

— А как насчет меня? — спросил Сандерс. — Как, по-вашему, у меня была другая причина?

— Думаю, что была, — ответила адвокат, серьезно глядя на него. — Но об этом мы поговорим как-нибудь еще.

Со стороны автостоянки появился Алан.

— Что раздобыл? — приветствовала его Фернандес.

— Ничего хорошего. Куда ни кинь — всюду клин, — устало ответил детектив и раскрыл свой блокнот. — Так, во-первых, мы проверили интернетовский адрес. Сообщение пришло из района «Ю», а «Эфренд» обернулся доктором Артуром Э. Фрейдом, профессором неорганической химии из Вашингтонского университета. Вам что-нибудь говорит это имя?

— Ничего, — ответил Сандерс.

— И неудивительно, поскольку в настоящий момент профессор Френд находится в северном Непале, где консультирует местное правительство. Он там находится уже три недели, и его не ждут обратно до конца июля. Так что скорее всего сообщения посылал не он.

— Кто-то использовал его адрес в Интернете?

— Его секретарь говорит, что это невозможно, потому что кабинет профессора заперт и никто, кроме нее, не имеет в него доступа. А компьютер, по словам секретарши, включается ею только раз в день, чтобы принять сообщения, присланные по электронной почте. Кроме нее, пароля все равно никто не знает.

— Значит, сообщение пришло из запертого кабинета? — подняв брови, спросил Сандерс.

— Не знаю… Мы работаем над этим, но пока все остается под завесой тайны.

— Прелестно, — сказала Фернандес. — А что там с «Конрад Компьютер»?

— Они заняли очень твердую позицию: могут дать информацию только фирме-нанимателю — в данном случае «ДиджиКом», но ни в коем случае не нам. А компания-наниматель к ним за информацией не обращалась. Когда мы пробовали на них нажать, они позвонили в «ДиджиКом», и там ответили, что не заинтересованы ни в какой информации.

— М-м-м-м…

— Дальше, о ее муже, — продолжал Алан. — Я говорил кое с кем из «КоСтар» — фирмы, где он сейчас работает. Говорят, он терпеть не может свою бывшую супругу и может порассказать о ней много гадостей. Но сейчас он уехал со своей подружкой в отпуск, в Мексику, и вернется только на следующей неделе.

— Скверно…

— Дальше, «Новелл»: они держат у себя архивы только за последние пять лет. Все более старое находится у них в хранилище в Юте. Они понятия не имеют, есть ли там что-нибудь для нас интересное, но всегда готовы помочь, если мы за это заплатим. Правда, это займет две недели.

— Никуда не годится, — покачала головой Фернандес.

— Согласен…

— У меня сильное подозрение, что «Конрад Компьютер» что-то скрывает, — сказала Фернандес.

— Очень может быть, но нам придется подавать на них в суд, чтобы это доказать, а у нас нет на это времени. — Алан посмотрел через дворик на остальных адвокатов: — А как дела здесь?

— Да никак. Они уперлись как бараны.

— И ни на шаг?

— Ни в какую.

— Боже, — сказал Алан. — Что же у них в запасе?

— Очень бы хотелось знать, — согласилась Фернандес.

Сандерс достал телефон и набрал свой рабочий номер.

— Синди, звонки были?

— Только два, Том. Стефани Каплан спрашивала, не сможете ли вы сегодня с ней встретиться.

— Она сказала зачем?

— Нет, но она сказала, что это не очень важно. И два раза заходила Мери Энн, искала вас.

— Наверное, хочет с меня шкуру спустить, — предположил Сандерс.

— Я так не считаю, Том. Она одна из очень немногих… Ну, она очень беспокоится о вас.

— Ладно. Я ей позвоню. Он начал было набирать номер Мери Энн, когда Фернандес резко ткнула его под ребра. Подняв глаза, он увидел худощавую женщину средних лет, идущую в их сторону от автостоянки.

— Сейчас начнется, — сказала Фернандес.

— Что? Кто это?

— А это, — пояснила адвокат, — Конни Уэлш.

* * *

Конни Уэлш оказалась женщиной лет сорока пятим седоватыми волосами и кислым выражением лица.

— Это вы — Том Сандерс? — спросила она.

— Совершенно верно.

Она достала диктофон.

— Я Конни Уэлш из «Пост-Интеллидженсер». Можете ли мы поговорить несколько минут?

— Ни в коем случае, — вмешалась Фернандес.

Уэлш посмотрела в ее сторону.

— Я адвокат мистера Сандерса.

— Я знаю, кто вы, — сказала Уэлш и повернулась к Сандерсу.

— Мистер Сандерс, наша газета напечатала заметку о случае дискриминации в «ДиджиКом». Из моих источников мне стало известно, что вы обвинили Мередит Джонсон в сексуальном преследовании, это верно?!

— Ему нечего сказать по этому поводу, — заявила Фернандес, становясь между Уэлш и Сандерсом.

Уэлш, заглядывая через ее плечо, продолжала спрашивать:

— Мистер Сандерс, правда ли то, что вы и мисс Джонсон — старые любовники и что ваше обвинение — это способ свести с ней счеты?

— Ему нечего сказать по этому поводу, — повторила Фернандес.

— А мне кажется, ему есть что сказать, — возразила Уэлш. — Не слушайте ее, мистер Сандерс! Можете смело говорить все, что хотите. Думаю, вам надо воспользоваться удобным случаем и попытаться защитить себя, потому что мои источники также сообщили, что вы нанесли физическое оскорбление мисс Джонсон во время вашей известной встречи. Люди выдвигают против вас очень серьезные обвинения, и вы, наверное, хотите им ответить. Что вы можете сказать в свою защиту? Приставали ли вы к мисс Джонсон?

Сандерс открыл было рот, но Фернандес метнула на него грозный взгляд и положила ладонь ему на грудь.

— Это вам мисс Джонсон сообщила? — спросила она журналистку. — Поскольку, кроме них двоих в кабинете никого не было, подобные сведения вы могли почерпнуть только от нее.

— Я не могу вам открыть свой источник, но он достаточно хорошо информирован.

— Ваш источник работает в компании или вне ее?

— Не могу вам сказать.

— Мисс Уэлш, — сказала Фернандес, — я запрещаю мистеру Сандерсу разговаривать с вами. А вам следовало бы переговорить с юрисконсультом «Пост-Интеллидженсер», прежде чем выдвигать подобные необоснованные обвинения.

— Они не необоснованные, у меня очень надежный…

— И если у вашего юриста возникнут вопросы, посоветуйте ей связаться с мистером Блэкберном, и он разъяснит ей меру вашей ответственности в этом деле.

— Мистер Сандерс, — мрачно улыбнулась Уэлш, — вы не хотите чего-либо добавить?