Но он понимал, что происходит нечто экстраординарное.

Оставив Тайрона под присмотром фельдшера скорой помощи, Линк вернулся туда, где находилась Мак. Она коротко отдавала команды, ее руки в перчатках работали согласованно, так, что невозможно было уследить за их движениями.

– Вы не можете просто вскрыть его здесь, – предупредил фельдшер напротив нее.

– Потом будете спорить со мной. Когда я сделаю разрез, вы остановите кровотечение и освободите мне место, чтобы я сделала массаж сердца.

– Мы не знаем, принимает ли он кроворазжижающие препараты, – снова попытался возразить он. – Парень может на месте истечь кровью.

– Парня зовут Лерой, и я знаю, что он не принимает кроворазжижающих препаратов, потому что я, черт побери, его семейный врач. И я не позволю ему умереть на глазах у внука, поэтому давай, мать твою.

Линк был ошеломлен. На него обрушилась такая огромная волна любви и гордости, что у него подкосились колени.

– Согласен, доктор. Вы когда-нибудь прежде делали такую операцию?

– Нет, – ответила Мак, вонзая скальпель в грудь Лероя Махони.

– Ни хрена себе. Если она…

– Да, – сказал Линк, когда Броуди с побелевшим лицом подошел к нему.

Броуди взял радиопередатчик.

– Диспетчер, это пожарный расчет 231, мы на месте аварии на Малберри-роуд. Врач выполняет открытый массаж сердца. – На секунду повисла тишина.

– Принято, расчет 231. Скажу, чтобы летели побыстрее, – раздался невозмутимый ответ.

На месте аварии воцарилась тишина, и Линк представил себе, как десятки молитв, воспарив над прожекторами, растворились в тумане.

– Следите за кровотечением, – приказала Мак. Она по запястья погрузила руки в грудную клетку Лероя. Линк ощутил легкое головокружение, и он не знал, от любви это или от невозможности наблюдать за тем, как его девушка играет с человеческой жизнью.

– Прекрасно, – сказала Мак. Прожектора освещали ее сосредоточенное лицо. До Линка донесся слабый звук подлетающего вертолета.

– Кровотечение под контролем, – хрипло доложил фельдшер.

– Хорошо. Подождите. По-моему, я что-то чувствую, – сказала Мак. Все затаили дыхание.

Рядом с Линком появился Тайрон с повязкой на руке, его глаза опухли от слез.

– Дедуля? – отрывисто шептал он.

Обняв ребенка, Линк крепко прижал его к себе.

– Я чувствую сердцебиение. – Лицо Мак победно светилось.

Все шумно выдохнули.

– Пульсация в лучевой артерии, – подтвердил фельдшер, находившийся у ног Лероя.

– Да, черт побери! – прошептал Линк.

– Давление стабилизировалось, – заметил фельдшер. – Я бы дал вам пять, если бы вы сейчас не были по локоть внутри пациента.

– В другой раз, – выкрикнула Мак. – Сильное биение!

Раздались такие радостные возгласы, каких Линк прежде не слышал ни на одном торжестве. Его ребята, высунув головы из окна первого этажа, кричали вместе с собравшейся толпой соседей и спасателей.

Люди плакали, слышались благодарственные молитвы. Радостные возгласы продолжались до тех пор, пока вертолет не коснулся земли, опустившись на пастбище с другой стороны поля, и Мак быстро зашила пациента.

Линк видел, как она наклонилась, видел, как слегка шевельнулись губы Лероя.

– С Тайроном все будет в порядке, Лерой. Я обещаю вам, – сказала она. – Держитесь, или я по-настоящему разозлюсь.

Никогда в жизни Линк не был так горд, как тогда, когда увидел профессиональное восхищение на лице врача санавиации, которому Мак докладывала о ситуации.

– Никогда не видел ничего подобного, – сказал он, когда фельдшеры скорой помощи и пожарные переносили Лероя на спинальной доске.

– Я не удивлен, – сказал нескладный медбрат санавиации. Он протянул Мак руку в перчатке и помог встать на ноги. – Вы чертовски хороший врач, О’Нил.

– Спасибо, Бубба, – сказала она. – Хорошенько позаботьтесь о моем пациенте.

Врач санавиации, посмотрев вниз, на ее ноги, покачал головой.

– Кто бы знал, что супергерои ходят в гипсе? – С этими словами они повернулись и побежали с носилками к ожидавшему их вертолету.

Стянув перчатки, Мак смотрела им вслед. Она так и стояла, когда вертолет оторвался от земли. Затем повернулась и споткнулась о свой ортопедический сапог, но Линк был рядом и удержал ее.

– Дрими, – сказал он, обнимая ее, а она обмякла, прижавшись к нему.

– Никогда в жизни я не была такой счастливой, голодной и усталой, – призналась она.

– Доктор Мак! С моим дедушкой все будет хорошо? – спросил Тайрон.

Мак притянула его к себе.

– Ему повезло, приятель. Твой дедушка – крепкий парень.

– Мне страшно, – прошептал мальчик. – Мы говорили о том, что завтра взять на ланч в школу. Я не люблю мясной рулет. А дедуля смеялся, а потом – бац!

– Это не твоя вина. Это не ты стал причиной аварии. Просто сердце твоего дедушки выбрало именно этот момент, чтобы перестать правильно биться.

Линк снова крепко прижал к себе мальчика.

– Мы позвонили твоей маме, Тайрон. Она встретит нас в больнице. Поэтому почему бы нам не заехать домой и не взять какие-нибудь вещи для твоего дедушки, которые могут пригодиться ему в больнице?

Они усадили Тайрона в штабную машину, упаковали сумку с тем, что, по мнению семилетнего ребенка, было важно для его дедушки, включая вельветовые брюки, пульт от телевизора и любимого плюшевого мишку Тайрона, и доставили мальчика в больницу.

Мать Тайрона, дочь Лероя, была уже там. По ее щекам размазалась тушь, она крепко обняла каждого из них. Вместе с ней они прождали целый час.

Из операционной выскочила медсестра с хорошими новостями. Минимальное повреждение сердечной мышцы. Хирург, устанавливающий стенд, был уверен в полном выздоровлении. Мать Тайрона расплакалась, и Мак заверила мальчика в том, что это слезы счастья.

На этот раз Линк вез изнуренную, измученную Маккензи домой.

– Пицца, – сказала она с закрытыми глазами, положив голову на спинку. – Пиво. Горячая ванна.

– Телевизор, – добавил Линк.

– Собака, – хором проговорили они.

– Очень хороший конец для такого неоднозначного дня, – вздохнула Мак, вытягивая руки к приборной панели.

Поздно вечером, после пива, пиццы, ванны и возни с собакой, они вместе свернулись калачиком на большой кровати Линка. Мак прижималась спиной к груди Линка. Он крепко обнимал ее.

Он ждал до тех пор, пока ее дыхание не замедлилось. А когда он понял, что она крепко спит, уткнулся лицом ей в шею.