Сонэ, пытаясь подавить эмоции, сжал губы.

— В ноябре восемьдесят третьего года в Амстердаме был похищен глава компании «Хайнекен». Вы выясняли детали этого дела?

— …

— По словам Софи-сан, в то время вы в одиночку совершали путешествие по Европе. И, разумеется, посещали и Амстердам тоже, так я думаю.

— …

Заключив, что, если Сонэ будет просто молчать, он, Акуцу, просто зря потратит свои силы, журналист принял решение выложить первый козырь.

— Всё, что я говорю, не является лишь моими догадками. У вашего племянника есть тетрадь…

Сонэ сделал глубокий выдох.

— Тосия видел эту тетрадь?

Акуцу вспомнил лицо Тосии, который, схватив его за плечи, кричал: «Всё, хватит!»

— Когда я приходил к нему, он был сильно взволнован. Сейчас ателье «Костюмы Сонэ на заказ» перешло к нему. Растёт маленькая дочка…

У Сонэ слегка приоткрылся рот. Акуцу, не спуская глаз со своего собеседника, произнёс:

— Есть свидетельства того, что Тосия до недавнего времени искал вас. По всей видимости, ему также известно, что на кассете записан его голос.

Сонэ, несколько раз сосредоточенно кивнув, спросил:

— Что он говорил?

— Что он вас не помнит.

Криво усмехнувшись, Сонэ выжидающе посмотрел на Акуцу.

— Вот, собственно, и всё. Он очень разгорячился и выгнал меня.

— Акуцу-сан, вы пойдёте к нему ещё раз?

— Не знаю. Это будет зависеть от вашего ответа.

Акуцу понимал, что малодушничает, угрожая Сонэ, но не был намерен делать ни шагу назад.

— Думаю, вы понимаете: мой приезд сюда означает, что наше расследование уже заметно продвинулось. Почти все члены «Курама Тэнгу» определены.

— Вот как…

— Это дело не было личным, и его влияние на общество весьма серьёзно. Когда мы опубликуем факты, уже не останется людей, которые смогут держать всё в секрете и при этом быть счастливыми. Я считаю, что нельзя оставлять дело «Гин-Ман» нераскрытым. Пожалуйста, расскажите мне всё.

Вложив в эти слова всю душу, Акуцу склонил голову и застыл в этой позе. Вдруг раздался неожиданно мягкий голос Сонэ:

— Акуцу-сан, вы впервые приехали в Йорк?

Тот поднял голову и растерянно кивнул.

— Давайте пойдём на улицу. Правда, сейчас холодновато, но на прохладном ветру чувствуешь себя лучше.

Как только они покинули магазин и немного прошлись, проезжая часть сменилась брусчаткой.

Старый город выглядел так, словно время повернулось вспять. С другой стороны, здесь же можно было увидеть старинную каменную церковь, превращённую в паб, рядом с которой работал супермаркет. При этом, как ни странно, атмосфера старины сохранялась.

Был только второй час, а дело уже близилось к закату. Как известно, во время летнего солнцестояния здесь светло и после 9 часов вечера, но, приближаясь к моменту зимнего солнцестояния, солнце садилось ещё до 4 часов. Акуцу, который приезжал сюда в конце лета и в начале зимы, даже по долготе светового дня живо ощущал, что находится в Англии.

Они прошли Миклгейт и приблизились к мосту через реку Уз. При виде панорамы, открывшейся с моста, у Акуцу вырвался возглас восхищения. По обе стороны реки тянулись отели из красного кирпича, рестораны и другие живописные здания.

Было заметно, что Сонэ тоже любуется пейзажем. Взмахнув крыльями, взлетела в небо птица. Светловолосый мальчик, стоявший на мосту, увидев её, что-то выкрикнул. Сонэ, одетый в белый пуховик, взглянул на мальчика, и лицо его немного смягчилось.

— Когда Тосия был маленький, я однажды водил его в зоопарк. Он ужасно плакал. Мы ходили в Хансин-парк смотреть на леопона.[147]

Акуцу очень давно не слышал ни слова «леопон», ни «Хансин-парк». «Да, приятно вспомнить такое», — лишь произнёс он. Продолжения рассказа не последовало.

Когда они приблизились к спуску с моста, Акуцу решил, что пора начинать.

— Вроде такая же река, но насколько отличается от Аигавы, да?

Сонэ, не говоря ни слова, продолжал идти.

— Склад и сейчас там. Одиноко стоит на берегу. Его только местный житель может обнаружить, не так ли?

В ответ — молчание.

— Амстердам тоже расположен на берегу реки. Сонэ-сан, выясняя обстоятельства происшествия с похищением Хайнекена в Голландии, вы взяли на заметку такие моменты, как, например, сообщения в газеты или запись голоса заложника?

Снова молчание.

Воздух был холодный, но приятно охлаждал горячий лоб. Акуцу ещё больше укрепился в уверенности, что в таком состоянии он вполне способен сражаться.

— Скажу честно: я думаю, что вы причастны к делу «Гин-Ман». Вы не всё время находились в Англии. Когда разразилось это дело, вы были в Японии, правда? Осенью восемьдесят четвёртого года в Сакаи, в закусочной «Сино», прошла встреча преступной группы. Тамошний повар подтвердил, что вы говорили о «Новогодних полицейских карута».

— …

— «Извинение поручите начальнику первого отдела». Это вы придумали?

Сонэ молчал. С ничего не выражающим видом он шёл, глядя прямо перед собой. В этот момент Акуцу догадался, зачем Сонэ предложил пойти на улицу. Идя рядом, не нужно смотреть собеседнику в глаза; к тому же проще хранить молчание, избегая ответов на нелицеприятные вопросы. Можно остановиться и начать разговор. Однако сейчас Сонэ может выбрать — «разговор» или «движение». Способный противник. Чувствуется, что ноша его тяжела, но, с другой стороны, абсолютно очевидно, что этот человек обдумывает некий план…

Погруженный в свои мысли, Акуцу задел плечом идущую навстречу женщину, которая говорила по телефону через беспроводную гарнитуру. Они обменялись извинениями.

Пока двое мужчин шли по Старому городу до центра, машин практически не было. Всю ширину дороги, выложенной брусчаткой, занимали пешеходы. Акуцу подумал, что, если так и продолжать молчать, выйдет, что он согласен на условия своего визави, поэтому решительно заговорил:

— Я считаю, что преступная группа разделилась на две части. Другими словами, двухголовый Тэнгу.

Может быть, это выражение показалось Сонэ странным, поскольку он вдруг резко выдохнул.

— Насколько я выяснил, якудза Аоки Рюити стал так называемым центром, вокруг которого объединились Канэда Тэцудзи, Ёситака Хироюки и Уэхигаси Тадахико.

Акуцу чётко произносил каждое имя, словно читал их вслух. Взгляд Сонэ по-прежнему был направлен вперёд.

— Канэда Тэцудзи, занимавшийся кражами автомобилей, был близок с мужчиной с лисьими глазами, который назвал себя Канэда Такаси; биржевой спекулянт Ёситака и Тэцудзи общались по радиосвязи, у нас есть запись этих переговоров. Один из «денежных королей Ёситаки» — Уэхигаси. Между каждым из этих людей, и прежде всего Аоки, существовала связь. Предположим, что это группа А. Сонэ-сан, вас я определяю в группу Б.