Лара почувствовала, что его губы изогнулись в кривой усмешке.

– А я хотел бы этого больше всего на свете, – пробормотал Хантер.

Лара положила руку ему на грудь, ощущая ровные удары сердца.

– Когда я смотрю на тебя, – сказала она, – то вижу только тебя. – Лара теснее прижалась к нему. – Тебя-то я знаю! – грудным голосом добавила она.

Это замечание вызвало у него непроизвольный смех, и Хантер, повернувшись на бок, уставился на нее. Было ясно, что он приготовился спорить, но при взгляде на любимую выражение его лица изменилось. Необычайная нежность появилась в его чертах.

– Может быть, – только и сказал он и притянул ее к себе.

ЭПИЛОГ

Завершив обход приюта и убедившись, что все намеченные работы закончены, Лара испытала чувство удовлетворения. Все было готово к тому, чтобы принять новых ребятишек. Правда, вместо ожидавшихся двенадцати остались только десять, поскольку две семьи настолько привязались к своим временным питомцам, что решили оставить их у себя. Лара не сомневалась, что две освободившиеся кровати недолго будут пустовать. Всегда найдутся дети, нуждающиеся в приличном крове и еде.

Когда Лара вошла в дом, ее голова была настолько занята заботами и планами. – что она не заметила ожидавшего ее посетителя.

– Леди Хоуксворт.., прошу простить меня, миледи…

Голос, судя по правильной речи, принадлежал джентльмену. Он несколько раз повторил ее имя, прежде чем Лара остановилась и повернулась к нему с вопросительной улыбкой.

Это был не кто иной, как робкий, мягкий лорд Тафтон, ухаживавший за Рейчел до ее брака с Лонсдейлом. Он был по сути своей интеллектуалом, равнодушным к охоте и скачкам, с добрым серьезным лицом и прекрасными манерами, которые всегда привлекали Лару. Она слышала, что Тафтон недавно получил неожиданное наследство после смерти своего дяди, и это, несомненно, сделало его предметом особого внимания многих честолюбивых юных особ.

– Лорд Тафтон! – воскликнула Лара с искренней радостью. – Как приятно снова видеть вас!

Они обменялись любезностями, после чего Тафтон указал на великолепный букет роз, лежащий на столике у входа.

– Я принес его, надеясь доставить удовольствие вашей семье, – заметил он.

– Какие очаровательные цветы! – подавив улыбку, тепло отозвалась Лара, прекрасно понимая, что на самом деле букет предназначался Рейчел. Однако правила приличия запрещали преподносить цветы женщине, находившейся в трауре. – Благодарю вас. Мы так любим цветы, особенно моя сестра. Знаете ли, она просто обожает розы!

– Да.., я… – Он смущенно кашлянул. – Могу ли я осведомиться о ее здоровье, миледи?

– Она почти поправилась, – заверила его Лара. – Правда.., пока еще чересчур тиха и несколько подавленна.

– Этого следовало ожидать, – мягко заметил лорд Тафтон, – после трагедии, которую ей пришлось пережить.

Лара с задумчивой улыбкой смотрела на него. За два месяца, прошедшие после смерти Лонсдейла, Рейчел не приняла ни одного посетителя, но почему-то Лара была уверена, что ей будет приятно увидеть Тафтона.

– Лорд Тафтон.., моя сестра в это время дня обычно подолгу гуляет в саду. Думаю, она будет довольна, если вы составите ей компанию.

Он явно обрадовался, но все еще колебался.

– О, я не хотел бы мешать ей.., если она предпочитает уединение…

– Пойдемте, – прервала его Лара и решительно двинулась через парадный холл к французским окнам, открывавшимся в сад. – Вон она, – ободряюще произнесла Лара, заметив среди деревьев черную шляпку Рейчел, которая прохаживалась вдоль живой изгороди. – Идите же к ней, лорд Тафтон, присоединитесь к ней.

– Но я не уверен…

– Моя сестра будет в восторге, уверяю вас. – Лара открыла дверь и выставила его за порог, глядя, как он пробирается между клумбами.

– Мама!

Лара с улыбкой обернулась на голос Джонни. На мальчике были бриджи и синяя куртка – миниатюрная копия костюма для верховой езды. Видимо, он собирался на урок.

– Милый, а где же твоя няня? – спросила Лара.

– Она еще спускается из классной комнаты, – запыхавшись, выпалил он. – Она не может угнаться за мной. Лара поправила его кепи.

– Почему ты всегда так торопишься? – поинтересовалась она.

– Потому что я не хочу ничего пропустить. Рассмеявшись, Лара повернулась к окну, наблюдая за лордом Тафтоном и Рейчел. Сестра шла, опираясь на его руку. Под полями черной траурной шляпки Лара впервые за долгое время увидела радостную улыбку.

– Кто это с тетей Рейчел? – спросил Джонни.

– Надеюсь, ее будущий муж, – задумчиво ответила Лара и с заговорщической улыбкой взглянула на мальчика. – Но пока это будет нашим секретом.

Это навело мысли Джонни на другой секрет, который они хранили от остальных, и он дернул Лару за юбку.

– Когда мы скажем всем, что у тебя будет малыш, мама?

– Когда станет заметно, – ответила Лара. При виде недоумевающего личика Джонни она добавила:

– Когда мой животик станет больше.

– Как у сэра Ральфа? – удивился он, вспомнив знакомого им тучного джентльмена.

Лара, не сдержавшись, рассмеялась:

– Боже упаси! Надеюсь, что нет.

Личико Джонни приняло серьезное выражение.

– А ты будешь любить меня, когда появится малыш? Улыбаясь от ощущения полного счастья, Лара опустилась на колени и обняла его худенькую, прямую фигурку.

– О да, – проворковала она, крепко прижав его к себе. – Всегда, Джонни.

Когда к вечеру Хантер вернулся из Маркет-Хилла, куда он ездил по делам, Лара только что закончила переодеваться к обеду. Он подошел к ней и запечатлел на ее губах быстрый, но от этого не менее страстный поцелуй.

– Они у меня, – сказал он в ответ на ее вопросительный взгляд.

Лара улыбнулась, разглаживая кончиками пальцев лацканы его сюртука.

– Я уж было решила, что ты забыл о наших планах на сегодняшний вечер.

Хантер лукаво покачал головой;

– Я только об этом и думал весь день.

– Может, вначале пообедаем? – мягко поинтересовалась она.

– Я не голоден. А ты?

– Нет.

Он сжал ее руку в своей большой ладони и увлек за собой:

– Тогда пойдем.

* * *

Хантер сам правил парой гнедых, запряженных в двухколесный экипаж, который доставил их на окраину Маркет-Хилла. Они оказались возле каменной церквушки, прятавшейся в зарослях кустарника, буйно разросшегося вокруг дома священника. Прелестная старинная постройка с черепичной крышей и круглой саксонской башней, увенчанной колокольней, казалось, явилась из волшебной сказки.