Корней пошутил, Аня не сдержала — улыбку и желание ущипнуть. Мелкое членовредительство ей он позволял. Его это забавляло. И пусть сейчас понятно было — тоже не в восторге скорее всего, но держится достойно. Мыслит здраво. Действительно готов к тому, что у них может быть вполне реальный залёт.

— Боишься сама делать? — Корней спросил, Аня кивнула. Почувствовала, что мужские пальцы легко барабанят по бедрам, сам Высоцкий запрокидывает голову, смотрит в потолок недолго, выдыхает, потом хлопает по девичьей ягодице, вырывая из Ани внезапный «ой». — Делай свою часть. Зови. Я подойду.

Не улыбается, когда Анин взгляд становится невыносимо нежным. Просто следит за тем, как она встает, тянется к губам, шепчет: «ты самый лучший»… И несется в ванную.

Сам же снова запрокидывает голову, закрывает глаза, дышит, кладет руки в замке на лоб… Хочет, конечно, чтобы пронесло. Но готовится к тому, что нет. За двоих готовится. А может уже и за троих.

* * *

Тест лежал на краю раковины, с другой стороны на столешнице — телефон с включенным таймером. Аня стояла спиной, вжимаясь лбом в грудь Корнея, а пятой точкой упираясь в камень столешницы, сам Корней — лицом, глядя в зеркало.

Вот уже три минуты, как молчали. Аня мелко дрожала, справляясь с учащающимся дыханием, он периодически опускал взгляд, чтобы проверить…

— Твои ставки? — Корней спросил, снова поднимая взгляд на свое отражение. Притворно спокойное лицо. Под ним — кудрявая голова.

Которая поднимается, смотрит на него с сомнением, дожидается, когда он опустит взгляд, даст намек на улыбку…

— Я не буду делать ставки, Корней, — произнесет убежденно и убедительно. Будто он завел разговор о какой-то несусветной глупости.

— Ладно. Тогда я сделаю. Ставлю месяц минетов на две. — Корней видел, что Аня замирает на секунду, переваривает, снова смотрит…

— Каких минетов? — переспрашивает, хмурясь.

— Твоих мне. Очевидно.

Обалдевает, даже рот приоткрывает, насколько удивлена, краснеет…

— Я не делаю тебе минеты. — И говорит, переводя голову из стороны в сторону, будто он не в курсе, заставляя мужчину закрыть на секунду глаза, сдерживая смех.

— Спасибо, что обратила внимание. Почему, кстати? — Но играть надо до конца, поэтому он справляется. Спрашивает снова будто бы серьезно…

— Корней! — но не сдерживается, когда Аня понимает, что ее стебут. Стучит рукой по груди, сморит обижено, обращается пискляво… Но почти сразу краснеет сильнее и не может сдержать улыбку… Мотает головой, ясно давая понять, что не хочет улыбаться… Но не может пересилить себя.

— Что? — он же выжидает, когда Аня снова посмотрит в глаза. Спрашивает, легко кивая, видит, что зеленые глаза блестят…

— Зачем ты меня волнуешь? — получает вопрос от мечтательницы, позволяет губам снова задрожать.

— Я тебя отвлекаю, Аня.

— Ты меня волнуешь. Я теперь думаю не только о тесте, но еще и о том, что если окажется, что беременна… Должна буду… Месяц… — сказала, округляя глаза, будто реально осознавая масштабы «трагедии». Беременная еще и с минетами в долгах. Жуть же. Катастрофа.

— Ты посмотри на нее. «Должна»… — Только Корнею почему-то лишь сильнее хотелось смеяться. И отвлекать. Себя и ее. — Ты бы попробовала хотя бы. Вдруг понравится? Не оттащишь потом…

Сказал, смотрел, держался… Такой скептический взгляд от зайки он еще никогда не получал…

— Ты прямо сейчас предлагаешь? — впрочем, как и вопрос настолько скептическим тоном.

— Ну, в принципе, успеешь…

Несколько мгновений Аня молчала, продолжая смотреть в лицо. Потом опустила взгляд вниз, сглотнула… Услышала, что Корней будто хмыкает, подняла взгляд… Все поняла, не выдержала, снова стукнула, пискнула: «Корней!», засмеялась, пряча лицо на груди, мелко подрагивая… Уже от смеха.

— Ладно, успокойся, я шучу… — не сопротивляясь тому, что он водит по спине, снова глядя в зеркало, растягивая волны медных кудрей, а потом следя за тем, как они упрямо собираются.

Взгляд вниз… На тест… Потом на таймер… Еще немного.

— Ты ужасно шутишь. Ужасно просто…

И улыбка в ответ на Анины комментарии.

Она обвила его руками, вжалась сильней.

Когда телефон затрещал, задержала дыхание, напор лба на грудь стал сильнее. Корней не сомневался — заставь он ее сейчас же поднять голову — окажется, что она зажмурилась до невозможности. Готовится к худшему.

— Что там? — шепнула, не в состоянии понять все сразу по его реакции. Ведь он… Просто выключил таймер, поднял полоску, покрутил ее у Ани за спиной, глядя внимательно. Сначала на нее. Потом на себя — с полоской — в зеркало. Спокойного.

— Не будет минетов. Одна.

Сказал, не чувствуя ни яркой радости, ни сильноощутимой грусти. Просто… Ровно. Наверное, так должно быть.

Услышал, что Аня выдыхает… Видимо, чувствует слабость, потому что отрывается от него, приседает на столешницу, берет из его рук тест…

— Это хорошо же, правда? — тоже смотрит… Наверное, так же, как он. С сомнением. Наверное, ощущая то же самое.

Умом понимая, что сейчас — не время. И вот так — лучше. Но…

Даже толком не давая себе права полноценно признать другое. Они были готовы к двум.

— Да, Аня. Это хорошо. Всему свое время.

Корней снова потянул Аню к себе, прижался губами ко лбу. Посмотрел в отражение, а потом закрыл глаза. Никогда не думал, что одна полоска может вызвать в нем смешанные чувства.

Никогда.

— Почему молчишь, Ань? — Корней повернул голову, глядя внимательно на девушку на пассажирском. Тихую. Ощутимо уставшую.

Он сегодня работал дольше нее. Закруглившись в положенные семь, Аня собралась, нырнула мышкой к нему в кабинет, занималась своими делами, пока он заканчивал свои. И тогда тоже была будто в себе, но Корней на это внимания не обратил — мало ли, отвлекать не хочет, сама занята. Но они спустились на паркинг, сели в машину, ехали… А ничего не менялось.

Ничего не спрашивала. Сама ничего не говорила. Смотрела в окно, жалась затылком к подголовнику…

В отражении было видно, что задумчивая…

— Устала что-то…

Аня сказала, не поворачивая голову, прикрыла глаза на секунду, потом снова смотрела в окно… Чувствовала себя действительно странно, но и сама бы толком не объяснила, почему. Не расстроена, просто… Непонятно на душе. И не поделишься толком…

— Ты к часам привык уже? — Нашла в себе силы, повернуться, посмотреть на мужское запястье с выглядывающими из-под манжеты часами. Ее подарок на День рождения. Он как-то говорил невзначай, что хотел поменять на более новую модель, она услышала. Запомнила. Купила. Подарила в Риме. Он был доволен. Ему было приятно. Подарок получился полезным. К сожалению, частично за его же счет из тех денег, которые скапливались у нее на карте, потому что те часы, которые хотелось ему, Аня позволить себе пока не могла, но об этом деликатно умолчали оба.