а дальше я ничего не помню, видимо уснула, потому что очнулась уже утром в нашей спальне. С трудом продрала глаза: веки, словно отяжелели за ночь, и огляделась. В спальне было совсем светло. «Неужели уже так поздно!» – недоумевала я и, приподнявшись, заметила Женю: он не спал и, полулежа, сидел на кровати, что-то чиркая в блокноте.

– Который час?

– Начало одиннадцатого.

«Как поздно!..» – подумала про себя и снова прилегла.

– Соня, просыпайся! Пора завтракать! – потрепал меня по плечу Женя.

– Мальчики уже встали?

– Да и ушли в парк.

– Хорошо… – отозвалась я и, потянувшись, встала с постели.

***

Весь день занималась… Ничем не занималась, только ближе к вечеру мы с Надеждой Самсоновной принялись за праздничный ужин. Когда почти все было готово, Женя с Данилом разобрали обеденный стол в гостиной. Надежда Самсоновна доставала из шкафа фарфоровый сервиз, я протирала его от пыли, а Женя зажигал свечи. Когда последняя свеча была зажжена, он подсел ко мне и заговорил:

– Мы с Максом совсем недавно обсуждали одну идейку. Я тебе, насколько помню, еще не рассказывал.

– Что за идейка?

– Макс предлагает расширить состав группы.

– Зачем? – не совсем понимая, спросила я. – Вы перестали справляться со своими обязанностями?

– Ну, как сказать… Может, пара молодых солисток на подпевках не помешала бы?

«Понятно к чему он клонит», – подумала про себя, а вслух произнесла:

– Чтобы поковеркать все песни?

– Почему сразу поковеркать? – возразил Женя. – Есть достаточно перспективные молодые вокалисты, среди которых можно найти толковых ребят.

– Можно, никто не спорит, но надо ли это? Вот в чем вопрос. По мне, только автору под силу вложить нужный смысл, передать всю глубину и настроение песни так, чтобы она заиграла всеми красками и переливами. Можно отдать стихи кому угодно, но я сомневаюсь, что они станут хитами или тронут чью-либо душу. Тем более молоденьким девицам! Вы еще подтанцовку себе возьмите, и получится настоящий кордебалет!

– Точно! Обязательно передам Максу, ему эта идея, наверняка, понравится! Ему давно хотелось привнести новизны!

– Передай пренепременно!..

– Не понимаю одного, – полушепотом произнес Женя, – где все эти месяцы прятались огоньки в твоих глазах? Сейчас они просто пылают!

Я ничего не ответила, лишь косо посмотрела на него и продолжила расставлять тарелки. На этом Женя не успокоился, и весь вечер подтрунивал надо мной. Хитрец! Решил сменить тактику!..

Вот так незаметно и наступил две тысячи семнадцатый год… Было около двух часов ночи, когда все разошлись по комнатам, только мы с Женей остались: он сносил мне грязную посуду с гостиной, а я ополаскивала ее под проточной водой. Настроение у него было приподнятым: губы улыбались, глаза блестели, – было приятно видеть его таким. Это согревало душу. Ну не в силах я больше злиться на него. Не в силах!

– Ты идешь спать? – спросил он, принеся последние тарелки.

– Сейчас все уберу и лягу.

– Пойдем! Завтра рано вставать.

– Зачем?

– Как? Ты не в курсе? Завтра же идем встречать восход!

– Кому же эта идея пришла в голову?

– Мне. Только представь встретить первый восход в новом году. Данил с Дашей были только «за!»

– Я не разделяю вашего рвения. После вчерашней оттепели в парке, наверное, по горным тропам образовалась наледь. Прогулка может быть травмоопасной.

– Ерунда! Если боишься, я понесу тебя на руках!

– Нет, спасибо!

– Лесь, ну, все хватит! Я устал ждать, завтра все закончишь!

И Женя приблизился ко мне и, подхватив на руки, понес в спальню.

– Это не честно. Вы играете не по правилам. Пользуетесь тем, что в доме полно людей, и я не могу повозмущаться.

Он усмехнулся с напускной веселостью, но ничего не сказал. В спальне он опустил меня на постель. Я хотела привстать, но он не позволил, прилег рядом и заключил в объятия. Я еще раз попыталась высвободиться:

– Жень, я хочу переодеться.

– Не трать мое время, когда мне представится случай побыть с тобой наедине, не опасаясь за свою жизнь.

Я невольно усмехнулась, а в голове промелькнула мысль: «Как же, оказывается, я истосковалась по его объятиям и прикосновениям, лежать бы так вечно и никогда не расставаться…»

– Мне кажется или ты волнуешься? – резко произнес он, прервав мои мысли. – У тебя так колотится сердце, будто оттанцовывает лезгинку.

Я ничего не ответила, только толкнула его локтем и мгновенно почувствовала, как он расстегнул молнию на спинке платья. Я встрепенулась и повернулась к нему:

– Жень, в доме же полно народу!

– Даже не пытайся увильнуть, мне все равно…

***

А утром Женя и впрямь разбудил меня чуть свет. Долго я отнекивалась, но в итоге уступила. Когда мы вышли из спальни, Данил с Дашей уже сидели в гостиной и ждали нас. На улице было не холодно, в воздухе чувствовался запах весны, правда, в горах посвежело, а в некоторых местах действительно было скользко.

– Ну, что ты делаешь? – воскликнула я. – Мы же вместе упадем!

– Тогда давай руку и не возмущайся!

– Я, правда, боюсь, – взмолилась я.

– Руку давай. Если что, я тебя удержу. С каких пор ты стала такой трусихой? Здесь осторожней. Перепрыгивай.

Все-таки нога моя соскользнула, и я, не удержав равновесие, чуть не упала. Женя успел меня поймать, но правую ногу я все-таки подвернула.

– Осторожней с ногой, хочешь снова вывихнуть? Мы это уже проходили, хотя я буду только рад стать для тебя опорой и поддержкой, и тогда тебе от меня точно не отвертеться!

Я хмыкнула в ответ. Дальше идти было еще тяжелей. Я постоянно запыхивалась, и приходилось часто останавливаться и делать передышки, так что к восходу мы не успели, подошли, когда солнце уже выплыло из-за хребта. Женя подозвал меня к себе и крепко обнял. Как я люблю, когда он так обнимает! На душе сразу становится легко и спокойно, что можно позволить себе отдохнуть, переложив на него все тревоги и заботы, и ни о чем не беспокоиться… Солнечные лучи слепили глаза, и я отвернулась в другую сторону, украдкой посмотрев на Женю. Он поймал мой взгляд и улыбнулся.

– Хитрец! Знаешь, чем меня задобрить. Давно мы с тобой сюда не приходили. Когда постоянно живешь в таких потрясающих местах, перестаешь замечать и восхищаться ими. Почему так происходит?

– Не знаю. А ты не хотела идти.

– У меня была причина… – нерешительно произнесла я.

– Какая же?

Я набрала в грудь побольше воздуха и ответила:

– Жень… Я беременна… По УЗИ восемь недель…

– Неужели дождался, сама призналась? – съехидничал Женя.

Я покосилась на него:

– Ты знал?!

– Нужно вовремя отвечать на телефонные звонки.

– Не понимаю?..

– Тебя разыскивала на днях