— Идем, Лу, — предложил Джон, стоя рядом с ней. — Давай вернемся в дом. Ты выглядишь немного странно.

Он взял ее за локоть и потянул за собой к двери. Луиза сбросила его руку:

— Спасибо, я сама знаю дорогу к своему дому.

— Что на тебя нашло, Луиза? — прошипел Джон. — Ты похожа на помешанную в этом одеянии. Идем домой, Бога ради!

Он первым вошел в неосвещенный холл и остановился у двери в квартиру, ожидая Луизу. Она последовала за ним, вошла в общую прихожую, закрыла за собой входную дверь и прислонилась к ней спиной. Щелкнула выключателем, и над головой у нее загорелась тусклая голая лампочка. Джон посмотрел на Луизу сердито, потом взглянул на свои ключи.

— В чем все-таки дело, Луиза, что тебя не устраивает? Я хочу войти, принять душ, выпить пива, а потом ты мне все объяснишь.

Луиза фыркнула, запрокинула голову и уставилась на Джона.

— А ты расскажешь мне все о Мэтти, об Элен, а также о Келли, как я полагаю.

— О ком? — заморгал он с самым простодушным выражением на физиономии.

Так, значит, там, в кенсингтонском бистро, он был пьянее, чем она думала. Начисто забыл о своих признаниях.

Луиза аж подпрыгнула, когда над головой у нее вдруг разразился трелью звонок. Она прижала руку к груди, сердце заколотилось с невероятной частотой.

— Господь всемогущий, как же я испугалась!

— Если это снова он… — Джон с угрожающим видом сделал шаг вперед.

— Джон, прекрати разыгрывать из себя Фреда Флинстона! — огрызнулась Луиза. Больше всего ей хотелось влепить ему пощечину — непонятно почему. — Я, с твоего позволения, открою дверь, а потом мы оба войдем в квартиру.

В полном расстройстве чувств она распахнула входную дверь в дом.

— Да? — рявкнула она, глядя на фигуру, стоящую на дорожке к дому, и только спустя несколько секунд до нее дошло, кто это. Этого мужчину она не видела три года, но если бы вспомнила вовремя, как он выглядит, ни за что не написала бы ему письмо с предложением орального секса. Ее охватило отчаяние.

— Луиза! — Сияющая улыбка на обросшем бородой лице Джайлса, обладающего наружностью типичного бухгалтера, мгновенно увяла. — Я… я проезжал этой дорогой с работы домой. Я… я подумал, быть может, мы… могли бы… — Голос его тоже увял.

— Кажется, кто-то забыл о существовании телефона? — выкрикнула она.

— Я бы позвонил, но я могу проехать домой этой дорогой и…

— Убирайтесь!

Она захлопнула дверь у него перед носом. Шумно дыша, чувствуя, что нервы изорваны в клочья, Луиза повернулась к Джону. Тот застыл на месте, его ключ торчал в двери. На лице было написано величайшее изумление.

— Ладно, — произнесла она, шествуя через холл в своих убийственных шлепанцах. — Полагаю, с моим прошлым покончено. Идем поговорим о будущем.

Разговор не привел ни к каким определенным результатам, думала в субботу Луиза, перебирая свой гардероб в поисках подходящего одеяния для поездки в Кент на пресловутый обед по случаю встречи однокашников ее матери. Она должна к тому же сообщить ей о своей беременности. Интересно, как мать отнесется к тому, что дочь собирается сделать ее бабушкой? Луиза снова принялась передвигать вешалки с одеждой. Ей было слышно, как Джон моет в кухне посуду. Раньше он никогда не занимался в ее квартире ничем подобным. Это казалось необыкновенным. И тем более необыкновенным после того, как Эш появился перед ней на дорожке, преподнес ей несколько ошеломляющих сообщений, а потом удалился по той же дорожке без оглядки.

Луиза присела на край кровати. Она рассказала Джону абсолютно обо всем, что произошло между нею и Эшем. О том, что он дал ей совет, как зарегистрироваться в списке безработных, о том, как она уговорила Рейчел прослушать ансамбль Эша в порядке ответной любезности. Опустила эпизод насчет выбора коляски у Тотца… Луиза долго и пристально разглядывала пару бирюзовых легинсов, которые держала в руке… Она не рассказала Джону о своих чувствах к Эшу. Она и сама не была уверена, что именно она к нему чувствует. Знала только, что при одной мысли о нем она испытывает душевный подъем. При других обстоятельствах у них, быть может, что-то и началось бы. Только чем бы оно закончилось? Может, ничем. Луиза фыркнула, недовольная собой.

— По крайней мере, позволь мне отвезти тебя туда. — Джон стоял в дверях с чайным полотенцем в руке. Давно ли он так стоит и слышал ли он ее фырканье? — Если ты будешь так долго возиться со сборами, то можешь пропустить поезд. Но мне вообще не по душе идея скакать через весь Лондон в Кент при твоем состоянии.

— Ни в каком я особом состоянии. Я поела, и меня не тошнит. Все будет прекрасно.

— Времени мало. — Джон посмотрел на свой «Ролекс» — поддельный, но мало кто мог это распознать. — Плюс ты. Не слишком удачное сочетание.

Он был почти нежным. Луиза выбросила из головы мысли об Эше. Через несколько недель воспоминание о его сияющих глазах и встрепанных волосах побледнеет. А через несколько месяцев она забудет, как он произнес: «Луиза? Заткнись».

— Я почти готова, — соврала она, снова вставая и швыряя на постель кучу одежды.

— Нет, ты всего лишь достала из гардероба одежду и положила ее на кровать. — Джон засмеялся. — Позволь мне отвезти тебя. Мне хотелось бы снова увидеть твою матушку. В последнюю нашу встречу мы спешили как на пожар. Я хотел бы присутствовать при том, как ты расскажешь ей о нас и о ребенке. Я был бы счастлив взглянуть на ее лицо, когда она услышит о ребенке.

— Нет, Джон, сначала мне надо повидаться с ней наедине. Ты поедешь со мной в следующий раз.

Луиза заставила себя улыбнуться. Ей самой любопытно было увидеть выражение лица Оливии после того, как она все узнает. Ребенок и Джон. У Луизы было такое чувство, что мать отреагирует на два этих феномена по-разному. Джон и Оливия познакомились, когда мать приезжала в Лондон навестить Луизу. Луиза приготовила обед, и Джон присоединился к ним. Джон говорил о перспективах своей карьеры три часа без остановки. Даже Луиза чуть не падала со стула от скуки к концу трапезы. Прощаясь с дочерью, Оливия высказала некоторое удивление по поводу того, что Джон ни слова не сказал об их с Луизой отношениях. Луиза тогда посмеялась над матерью. Но та была права насчет Джона — не столько в том, о чем она сказала вслух, сколько в том, о чем она умолчала.

Луиза с неожиданной для себя злостью запихнула бирюзовые легинсы в свой портплед. Как она смела считать, что мать права? У них с Джоном будет ребенок, и они строят планы совместной жизни.

— Может, ты согласишься хотя бы на то, чтобы я подвез тебя до вокзала Чаринг-Кросс?

— Ох нет, мне нравится ездить одной. Это дает мне время подумать.

— И о многом тебе надо поразмышлять? Ты хотя бы скажи матери, что я предлагал отвезти тебя. Мне вовсе не хочется, чтобы она считала меня извергом, который отправляет беременную женщину в путь через весь Лондон, не предложив ей помощи.