Вдруг Тьерри рассмеялся. До чего же Клэр знаком этот блеск в глазах, этот заразительный хохот! Она невольно улыбнулась. Попробуй тут удержись.

– Ну мы и парочка! – вскричал Тьерри. – Ни дать ни взять два самых облезлых осла на живодерне!

Опершись на руку обеспокоенно поглядывавшего на отца Лорана, Тьерри с трудом поднялся и замер на нетвердых ногах. Клэр заметила, как нарядно одет Тьерри: светлые льняные брюки, бледно-розовая рубашка. Стильный, как всегда.

Клэр решила, что не даст себя обставить. Покрепче ухватилась за руку Анны и, морщась от боли, встала. Клэр шагнула к Тьерри, и он заключил ее в объятия.

– Птичка моя маленькая! – воскликнул он. – Еще меньше стала!

– Зато ты совсем не уменьшился, – сдавленным голосом ответила Клэр, уткнувшись лицом ему в грудь.

Тут Клэр почувствовала, что Анна больше не придерживала ее за локоть. Клэр обернулась. Анна кинулась к Лорану, обхватила руками за шею и поцеловала его.

Тьерри поглядел на Клэр и вскинул брови. Как хорошо она помнит это его выражение лица!

– Да, жизнь продолжается, – раскатистым басом объявил он.

Клэр рассмеялась от неожиданности и радости и с облегчением плюхнулась обратно в кресло.

Не знаю, что на меня нашло. Увидела его и не смогла удержаться. Думала, они с отцом в ссоре: ворчат, ругают друг друга. Но я недооценила Лорана. Конечно же, он все сделал. Бросил свои дела, поменял планы, неведомо как уладил вопрос с Элис, – о боже, Элис! Ладно, о ней подумаю позже – и договорился с суровыми французскими врачами. Короче говоря, практически провел операцию по освобождению заложника. Попробуй тут не проникнись к человеку уважением. К тому же я расчувствовалась, – по крайней мере, так я повторяла себе позже. Удивительно: зачем Ричард и Клэр развелись? Будь у меня такой импозантный, благородный мужчина, который так обо мне заботится… Но такого мужчины у меня нет, а значит, даже фантазировать на эту тему бессмысленно.

Однако свою роль сыграло и мужественное лицо Лорана, эти соблазнительные губы, которые так и тянет поцеловать, буйные кудри… Я должна признаться: Лоран для меня не просто герой курортного романа, как считает Сами. Это не мимолетный случайный эпизод, о котором потом я буду со смехом рассказывать Кейт в клубе «Лица». Лоран посмотрел на меня и улыбнулся, и эта улыбка яснее всякого письма дала понять: ему неловко за свое поведение и он хочет начать все сначала. В этот момент, в лучах предзакатного солнца, я позабыла и про Клэр, и про Тьерри. Меня одолевало только одно страстное желание: поцеловать Лорана.

Когда ко мне наконец вернулась способность соображать здраво, я отступила на шаг и перевела дух. Щеки залил горячий румянец. Лоран широко улыбнулся.

– Я тоже рад тебя видеть, – только и произнес он.

Потом я обняла Тьерри, велела ему закрывать от солнца шею и спросила, как он находит Клэр после долгой разлуки. Тьерри просиял и объявил, что Клэр все такая же красавица. Клэр покраснела, как школьница, и стала возражать. Тогда Тьерри сказал, что, во всяком случае, она выглядит получше, чем он. Клэр рассмеялась и согласилась. Я спросила у Тьерри: неужели Лоран увез его тайком? Тьерри фыркнул и подтвердил – да, поэтому нам нельзя попадаться на глаза полиции. Тут Лоран немного смутился.

Потом я напомнила: если хотим добраться до ночи, пора ехать – солнце уже садится. Но Тьерри только презрительно фыркнул. Сначала надо подкрепиться, и он знает как раз подходящее местечко. Я рассмеялась: и Тьерри, и Лорана приводит в одинаковый ужас мысль о том, чтобы пропустить трапезу.

Кале – не слишком гламурный город. Здесь полно гипермаркетов, где торгуют дешевыми сигаретами и алкоголем, и отелей для путешественников, предлагающих недельные пакеты. Но Лоран повел нас к белому фургону «Шоколадной шляпы». Он осторожно усадил Тьерри и Клэр спереди (я расположилась одна на сиденье сзади). Мы выехали на автостраду, оттуда свернули на переплетающуюся сеть проселочных дорог и очутились среди ровных зеленых полей. Наконец добрались до крошечной фермы, в которой я ни за что не признала бы ресторан.

Лоран уверенно зашагал к заведению. Оттуда вышел толстяк и забормотал что-то с резким северным акцентом. Мне здешнюю речь понимать трудно, и все же я быстро сообразила, в чем дело: Лоран проделал фокус в стиле «разве вы не знаете, кто мы?» и заявил, что они обязаны принять знаменитого шоколатье по высшему разряду. В Англии точно так же вел бы себя известный футболист или рок-звезда. Когда Лоран помог Клэр высадиться из машины, она ахнула. Должно быть, раньше здесь бывала.

Хозяин обеспокоенно суетился вокруг своих явно нездоровых гостей. Я волновалась за Клэр: она выглядит такой хрупкой! Вдобавок Клэр весь день почти не ела. Крошечный ресторанчик оказался забит до отказа. Но официант вынес для нас во двор столики и стулья. Вытер и то и другое и поставил под раскидистым каштаном. Я заказала для Клэр суп из омаров и сняла с нее туфли: пусть ощутит под ногами траву.

Рядом с нами простирается луг, по которому возвращаются с пастбища коровы. Траву, как и везде в Северной Франции и Бельгии, почти скрывает ковер из маков. Вокруг заунывно жужжат пчелы, напоминая, что осень не за горами.

Тьерри заказал улиток и собирался было попросить вторую закуску, но Лоран посмотрел на него так, что шоколатье прикусил язык и вместо этого выбрал рыбу в качестве главного блюда. Все выпили медицинскую дозу красного вина.

Сначала разговор не клеился, да и немудрено: с чего начать, когда не виделись сорок лет? Зато Клэр хорошо поела. Я тоже попробовала суп, он оказался просто великолепен. Потом я заказала леща, на что не отважилась бы еще несколько месяцев назад. Его подали с гарниром из собранных в здешних местах грибов. Ничего удивительного, что в этом ресторане так много народу.

– Может, хоть теперь расскажешь, куда пропал? – наконец спросила Клэр, отложив ложку. – Я писала тебе в шоколадную лавку, но ты так и не ответил.

Тьерри, хлебом собиравший с тарелки масло с чесноком, застыл.

Хорошо, что Элис не видит его застольных манер.

– Я был в Бейруте, – ответил Тьерри таким тоном, будто Клэр могла бы догадаться об этом сама.

– В Бейруте? Но я думала, ты просто промаршируешь пару раз вокруг площади Согласия, и все. Тебя призвали?

– Естественно, – сердито отозвался Тьерри. – Тогда всех призвали.

– И отправили в Бейрут? – Клэр поднесла руку к губам.

– Куда же еще? Там вспыхнуло восстание, – объяснил Тьерри. – Неужели у вас в газетах не писали?

Весь тот год Клэр бродила как лунатик и была полностью сосредоточена исключительно на собственной персоне. В газеты, конечно, не заглядывала.

– Я не знала, – сказала Клэр. – Думала, ты в Париже.

– Когда я тебя провожал, у меня в кармане уже лежали все бумаги.

– По пути мы заехали сюда, – тихо произнесла Клэр, рассеянно пропуская травинки между пальцами ног.