– Не стоит. – Я поморщилась, услышав его смешные попытки оправдаться. – Гворий, не говори ничего. Если бы да кабы... Это все пустое. Я же говорю – я не сержусь на тебя. Но избавь меня от своего присутствия.

Глаза Гвория подозрительно заблестели после моих слов. Он торопливо отвернулся и вышел. А я глухо застонала от невыносимой боли, которая сдавила сердце. Тефна, глупая кошка. Когда же ты научишься не доверять первому, кто ласково почешет тебя за ушком? Очень часто после этого может последовать жестокий пинок в бок, когда меньше всего ждешь.

Побыть одной мне так и не удалось в этот вечер. Почти сразу же после ухода Гвория, когда я стояла у окна и задумчиво наблюдала, как огромный полыхающий шар солнца скрывается за кромкой далекого леса, в комнату вернулась Рашилия, вновь растрепанная сверх меры.

– Я вижу, Рикки ты отыскала, – пробурчала я, кинув быстрый взгляд за спину.

Эльфийка довольно улыбнулась, на этот раз ни капли не смутившись от моих слов, и небрежно пригладила волосы.

– Церемония вот-вот начнется, – проговорила она. – К алтарю тебя поведет сам Владыка.

– С чего вдруг такая честь? – настороженно спросила я.

– Шерьян некогда очень сильно выручил его, – пояснила Рашилия. – Владыка решил, что таким образом еще раз отблагодарит его.

Я хотела спросить, какую услугу оказал Шерьян эльфийскому правителю, но не успела даже открыть рта: дверь без предупреждения распахнулась, и в комнату вошел сам Виррейн. Рашилия торопливо согнулась в глубоком поклоне, я же ограничилась вежливым кивком.

– Темно здесь. – Эльф, успевший с нашей последней встречи сменить тросторную рубаху на вышитый бархатный камзол, небрежно прищелкнул пальцами. Тотчас же под потолком вспыхнуло несколько ярких магических огоньков Вечерние сумерки, сгустившиеся было в углах комнаты, моментально растаяли.

– Все готово для церемонии. – Едва заметная улыбка тронула губы Виррейна, когда он посмотрел на мое насупленное лицо. – Тефна, не кривись. Тебе это не идет.

– Наверное, ты жалеешь, что мы нашли выход из сложившейся ситуации, – холодно проговорила я.

– «Вы» жалеете, – поправил меня Виррейн. – Раз уж твое пребывание в моем государстве затянется, то не будем больше нарушать этикет излишней фамильярностью.

– Вот как! – Я возмущенно фыркнула. – Значит, любезное позволение было даровано с расчетом на то, что терпеть мое общество не придется долго?

– Тефна, – прошипела Рашилия, дергая меня за рукав, – не забывайся!

– Все в порядке. – Владыка одобрительно кивнул девушке и вновь перевел на меня взгляд ледяных синих глаз. Удивительно, как может быть обманчиво первое впечатление. Куда только делись обаяние и искренняя забота. Передо мной теперь стоял настоящий правитель, для которого жизнь обычного смертного – лишь разменная монета в своих играх.

– Тефна, ты, быть может, не поверишь, но я рад, что Гворий и Шерьян нашли выход из этой пренеприятнейшей ситуации, – произнес Виррейн, не обращая внимания на мою скептическую ухмылку. – Я должен был убедиться, что для Гвория вопросы власти стоят на первом месте. Любовь – это очень кратковременное чувство, чтобы руководствоваться им в действительно серьезных вопросах. Вообще, любая сильная эмоция делает нас слабее. Сегодня мы любим, завтра ненавидим. Это все пустое. Мне нужны были гарантии, что престол займет тот, кто не станет идти на поводу у своих эмоций. И я их получил.

– И вы были готовы убить меня, чтобы убедиться в этом?

– Совершенно верно. – Владыка смахнул с черного камзола несуществующую пылинку. – Тем не менее я рад, что до этого не дошло. Ты понравилась мне. И, честное слово, я был бы расстроен, подписывая приказ о твоей казни. Немного.

– Вам самому не противно? Как можно так рассуждать?

Рашилия приглушенно ахнула и прижала к ушам ладони, явно не желая слушать подобных непочтительных речей.

Виррейн шагнул ко мне и вкрадчиво прошептал, глядя прямо в глаза:

– Тефна, невозможно прожить столько, сколько я, и остаться обычным человеком. Все в этом мире мимолетно и кратковременно. Друзья предают, любовь уходит. Даже врагам нельзя верить. Ты думаешь, что была бы счастлива с Гворием? Брось. Он очень напоминает меня в юности. Возможно, первый десяток лет вы бы прожили дружно и мирно. Но потом... Приелись бы друг другу, надоели, наскучили. Тихая ненависть переросла бы в обычное равнодушие. Я знаю – проходил это дважды. В третий раз предпочел сразу же отказаться от любви. Сослал милую девушку, которая слишком глубоко влезла в мою душу, в пограничные с Пустошью земли. Говорят, она стала там одной из лучших воительниц. Первой вызывалась в самые опасные вылазки. Наконец не вернулась из очередной. И знаешь, что я почувствовал, когда узнал об этом? Облегчение. Самое настоящее облегчение, что больше никто не потревожит мой внутренний покой.

– И вы такую судьбу прочите своему племяннику? – Я выпрямилась и гневно ткнула пальцем в грудь Владыки. – Стать подобием бездушного камня? Не любить, не верить, не ненавидеть? Это не жизнь, а серое прозябание!

– Гворий сделал свой выбор. – Виррейн перехватил мою руку и сильно сжал ее, не обращая внимания на то, как опасно хрустнули кости запястья. Я едва сдержала невольный вскрик, но продолжала стоять напротив Владыки, не позволив ни одной мышце на лице дрогнуть, выдавая мое страдание.

В прозрачных глазах правителя плескался смех, когда он наблюдал за моими попытками выстоять против него, не сломаться, не закричать, не отвести первой взгляд. Рука онемела от боли, но я терпела. Чтобы услышать от меня хоть сгон, ему придется сломать мне запястье.

– Ваше величество, – испуганно прошептала Рашилия. – Тефна. Церемония...

Виррейн лишь слегка повел бровью, и эльфийка замолчала.

– А ты смелая девочка. – Владыка резко отпустил мою руку и расплылся в довольной улыбке. – Неплохо, совсем неплохо. Теперь я понимаю, почему крошку Дориэлию так обеспокоили твои шашни с Гворием.

– Вы можете гордиться племянником, – выплюнула я с презрением. – И что дальше? Что вам еще надо от меня?

– От тебя? – Виррейн с иронией выгнул бровь. – От тебя мне теперь ничего не надо. Почти. Сегодня вечером я желаю лишь сделать маленькую услугу старому знакомому и в знак благодарности лично отвести тебя к алтарю. И мне кажется, нам стоит поторопиться. Иначе церемония рискует быть сорванной. А тебе это грозит большими неприятностями.

Я кивнула, понимая, что Владыка более не намерен беседовать со мной, объясняя свои поступки. Если честно, это настоящее чудо, что он все же снизошел до разговора. Но осталась еще одна вещь, которую я очень хотела узнать. Мое желание было столь велико, что вопрос сам слетел с языка:

– Ваше величество, там, на Пустоши, на нас открыл охоту какой-то эльф. По словам Шерьяна, намного сильнее и могущественнее Гвория. Это были вы?

Виррейн, который успел отойти к зеркалу, обернулся и с удивлением на меня посмотрел. Мне стало неуютно от его немигающего изучающего взгляда. Словно Владыка в уме решал – можно ли верить моим словам. И стоит ли мне отвечать.