— По отцу я — лев пустыни, выпью кровь своих врагов, сокрушу я все твердыни и избавлюсь от оков, — сообщил веселый голос из темноты. — А с кем я разговариваю?

— Долго перечислять, — буркнул Бозел.

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, — согласился Джавдет, величественной фигурой вырастая из тьмы. — Но в некоторых случаях лучше один раз пощупать, чем сто раз увидеть. Хотя это и не тот случай.

— Вы? — изумился мастер Лю.

— Опять ты? — простонал Бозел.

— Кто это? — удивились Илья Муромец и Негоро.

— Рад вас всех видеть, — сказал Джавдет. — Нет, вру. Я рад видеть только некоторых из вас. — Он внезапно ткнул пальцем в Муромца. — Тебя я вообще не знаю, так что тебе повезло — можешь быть свободен. А остальных попрошу остаться.

— Белое солнце пустыни напекло тебе голову? — вежливо поинтересовался Бозел. — С каких это пор вонючие кочевники указывают богатырям, что им делать?

— Узнаю детскую непосредственность драконов, — сказал Джавдет. — Мне кажется, она явилась одной из причин, благодаря которым ваш вид оказался на грани вымирания. Почему ты до сих пор жив, Бозел? Как ты справился с рыцарями и почему Непобедимый Воин, сидящий всего в двух метрах от тебя, так ничего тебе и не сделал? Открой секрет своего успеха, ящерка.

— Э… — сказал Бозел и заткнулся.

Джавдет невзначай коснулся больших револьверов с сандаловыми рукоятками, висевших на его поясе. Они словно придавали ему уверенности.

А может быть, дело было вовсе не в оружии. Может быть, наружу вырвалась истинная сущность человека, вынужденного много лет скрывать свое настоящее лицо.

— А вы, мастер Лю? — Джавдет укоризненно покачал головой. — Как вам не стыдно? Я пришел к вам, предложил вам работу, заплатил авансом… Я думал, что могу рассчитывать на результат. Говорят, если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сам. Вранье! Если ты хочешь, чтобы что-то вообще было сделано, принимайся за работу!

— У меня были объективные причины, — сказал мастер Лю.

— Чихать я хотел на объективные причины, — заявил Джавдет. — Рынок наемных убийств держится исключительно на доверии. Что будет, если киллер и наниматель перестанут доверять друг другу?

— Трудно представить, — согласился мастер Лю.

— Это был риторический вопрос, — сказал Джавдет. — Негоро, мальчик мой, только ты меня не разочаровал. Ты вел себя, как мелкий подлый крысюк, полностью выполняя заложенную в твой мозг программу. Я бы даже поаплодировал твоим талантам, но мне лень.

— Не понял, — сказал Негоро. — Разве мы знакомы?

— Ты даже не представляешь, как тесно, — ухмыльнулся Джавдет.

— А ты не хочешь ничего объяснить?

— Не сейчас, — сказал Джавдет. — Нам надо подождать еще кое-кого, чтобы потом мне не пришлось повторяться.

— Кто-то еще катит в гости? — удивился Бозел. — Ночью путники летят на костер, как мухи на… варенье. Прямо-таки ночь свиданий.

— За мной гонятся, — пояснил Джавдет. — Очень надеюсь, что они меня скоро догонят. Я прямо-таки жажду увидеть их недоуменные рожи.

— Ты мне не нравишься, парень, — заключил Илья Муромец.

— Я тоже от тебя не в восторге, — парировал Джавдет. — Но выяснение отношений мы отложим на потом.

— Почему не сейчас? — Рука Муромца потянулась к верной палице.

— Потому что я так сказал. — Джавдет не был стрелком, но огнестрельное оружие все же давало определенные преимущества. Пуля ударила богатыря в плечо, и он выронил палицу. — Для того чтобы одолеть меня, одной дубины будет мало. Да и двух дубин тоже не хватит.

— А кого мы ждем? — поинтересовался Бозел. На самом деле он хотел спросить совсем о другом. Его очень интересовало, чем он насолил кочевнику, но задавать вопрос дракон все-таки не решался. Вдруг вместо ответа он тоже получит пулю?

Горлогориус и его спутники остановили коней в отдалении от костра, чтобы их не обнаружили раньше времени. Спешившись, Реджи проверил боевую готовность своих револьверов, Горлогориус на пробу махнул пару раз волшебным посохом, а Гарри — палочкой.

— Как будем действовать? — поинтересовался Гарри.

— Вне всякого сомнения, предатель очень крут, — сказал Горлогориус. — И он ждет нашего появления, иначе не стал бы останавливаться и не позволил бы кому-то развести костер и демаскировать позицию.

— Я могу уложить его из снайперской винтовки, — предложил Реджи. — Нам даже не придется к нему приближаться. А револьверы потом снимем с трупа.

— Неприемлемо, — сказал Горлогориус. — Такие дела делаются по-другому.

— И что ты предлагаешь? — спросил Реджи.

— Самый простой способ атаки — это атака в лоб, — сказал Горлогориус. — Наше дело правое, и нам нет нужды таиться в ночи и нападать исподтишка. Мы пойдем на врага прямо и открыто, подняв, так сказать, забрала.

— По-моему, это не очень умно, — сказал Гарри. — Но, вне всякого сомнения, вам виднее.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Горлогориус.

— Мелочи, — сказал Гарри. — Этот тип с самого начала водил нас за нос, в конце концов оставил нас с носом, и вдруг он просто взял и остановился. Я чую ловушку.

— Это и есть ловушка, — сказал Горлогориус. — И мы в нее попадемся.

— Зачем?

— Специально, — объяснил Горлогориус.

— Но зачем? — продолжал недоумевать Гарри.

— Существуют определенные правила, и мы не можем их нарушать, — сказал Горлогориус.

— К черту правила…

— Мы не будем посылать к черту правила, которые работают на нас, — сказал Горлогориус. — Следи за мной внимательно, Гарри, и ты сможешь многому научиться.

— Например, как правильно проигрывать? — уточнил Гарри.

— Ты потерял веру в своего учителя?

— Пока еще нет, но…

— Сейчас ты получишь мастер-класс, — сказал Горлогориус. — Идем.

— Что конкретно мы должны делать? — спросил Реджи.

— Импровизировать, — сказал Горлогориус.

— А если еще конкретнее?

— Подойдите к этому вопросу творчески.

Трое мужчин шли сквозь ночь.

В их неторопливой размашистой походке сквозила уверенность, их лица были спокойны и сосредоточенны, их ноги двигались в такт, чеканя шаг. Пафос момента портил только постоянно спотыкающийся в темноте Гарри.

Вскоре они уже достигли очерченного костром круга и…

— Ближе не подходите, — сказал Джавдет.

— А то что? — спросил Горлогориус.

— Сам знаешь, — сказал Джавдет.

— А ты объясни, — сказал Горлогориус.