Город возвращался к работе. Все нуждались в подзарядке. По улицам, где еще вчера движение было перекрыто, вновь понеслись неуклюжие белые автобусы. Работники в зеленых рубашках очищали канавы от стаканчиков и бумажных пакетов, накалывая их на специальные острые шесты. Магазины открывали витрины, поднимая защитные решетки на стрекочущих, блестящих от смазки цепях. Люди плелись на службу с некоторым опозданием — в чистых рубашках, загорелые, с портфелями в руках (за выходные они не открыли их ни разу). У многих, как и у Энн, под мышкой торчала газета.

«ЧЕТВЕРТОЕ ИЮЛЯ, САЛЮТ!» — гласил заголовок в специальном выпуске «Дейли ньюс». Энн предпочла бы «ДЕЛО ЗАКРЫТО»: процесс по «Чипстеру» отменили. Мэт был сейчас в суде. Отзывал иск. Тяжеловато вести дело, когда истица сидит в тюрьме и обвиняется в убийстве.

Энн шла с высоко поднятой головой. На ней были светло-коричневые «бланики». Сегодня она надела льняной костюм цвета сливочного мороженого и свободную белую футболку. Все почти вернулось на круги своя. Если, конечно, под «вернулось» понимать отсутствие темных очков, помады и наличие шрама. Кроме того, Энн шла на работу с опозданием, так как с утра выкрасила волосы обратно в привычный цвет. Мысль: жизнь слишком коротка, и прожить ее она хочет только рыжей.

Последний квартал перед офисом Энн прошагала твердым веселым шагом. Отчасти ее радость объяснялась одеждой, однако главная причина ликования — новый замысел, который поддерживал ее даже при подходе к морю репортеров, камер и автобусов телекомпаний, столпившихся у здания офиса. Их сдерживали, не давая выйти на проезжую часть, восемь копов. Энн улыбнулась: столько полицейских она не видела за все выходные.

Стоящий с краю репортер узнал ее первым и побежал навстречу.

— Мисс Мерфи, как вам удалось задержать убийцу?

— Что двигало Бет Дитс?..

— …только для нашей газеты!

Остальные репортеры начали поворачиваться в ее сторону, завертелись объективы фотоаппаратов.

— Мисс Мерфи! Энн! Сюда! — кричали все разом. Они валили к ней. Энн замахнулась на журналистов газетой.

— Мне нечего сказать! — сказала она, врезаясь в толпу. — Нечего!

Она продиралась сквозь прессу навстречу щелканью электроприводов и гудению видеокамер. На пути у нее встал телерепортер. Вдруг его перехватила чья-то здоровенная рука. Энн благодарно подняла глаза и увидела Херба, Знойного и Большого, при полном параде.

— Всем с дороги! С дороги! — кричал он.

Не ограничившись этим, Херб проводил Энн до входа в здание, там пропустил ее вперед и прошел сквозь вращающуюся дверь следом. Он не оставил Энн и в холле. Смеясь и промокая лоб платком, он сказал:

— Фу-у!.. Вот ведь придурки!

— Ты прямо спас меня, спасибо! — от всей души поблагодарила Энн. У нее было такое замечательное настроение, что она радовалась даже Знойному и Большому, а тот ухмылялся ей сверху. В его взгляде было скорее изумление, нежели распутство.

— Слушай, Рыжая Макушка… Та новая девушка — это же была ты?

— Да. Извини. Не хотела тебя обманывать…

— Шутишь? — махнул рукой Херб, ведя ее к лифту и посмеиваясь на ходу; лифт стоял открытым. — Просто я рад, что ты жива. Ты мне нравишься, детка…

Он говорил искренне, почти с родительской теплотой. Энн вошла в лифт и нажала кнопку.

— Спасибо, я польщена, — сказала она. Двери закрылись, и ее унесло наверх.

Едва лифт приехал, как секретарша выскочила из-за стола и кинулась обнимать Энн. Остальные секретарши и стажерки тоже неслись к ним.

— Вы живы! Вы живы! — кричали они хором, и Энн, которая со все возраставшим удовольствием привыкала к подругам, уже знала: сначала надо обняться, потом поплакать, а после отправиться по магазинам.

Энн заметила, что в заплаканных глазах отпустившей ее наконец секретарши светится беспокойство.

— Энн, Бенни хочет тебя видеть. Новый клиент. Бенни в комнате «Си».

— Новый клиент? Шутите! — Энн испуганно посмотрела на закрытую дверь, которую было видно из холла. — Не хочу я работать! Хочу обниматься!

Секретарша нахмурилась:

— Лучше сходи. Джуди и Мэри уже там, ждут тебя. Клиент — в «Ди». Там что-то случилось.

— Для юриста всегда найдется работа… — вздохнула Энн. Попрощавшись как положено с новыми подружками, она пошла к Бенни.

Открыв дверь, Энн увидела сидевших вокруг полированного стола Бенни, Мэри и Джуди. Перед каждой лежал чистый блокнот и стояла небьющаяся кружка со свежим кофе. Она встречалась с ними всего несколько часов назад на пути из «Раундхауса», после ареста Бет. Однако, судя по их виду, они чувствовали себя так же, как и Энн, — были бодры, внимательны и собранны. Бенни надела зеленый костюм, Мэри — шелковую блузку, синий костюмчик и сделала французскую прическу.

— Ты и вправду хочешь дать мне работу? — спросила Энн, а Бенни как ни в чем не бывало улыбнулась и пошла ей навстречу.

— Доброе утро, — сказала она, приобняв Энн. — Удалось отдохнуть?

— Да, часика два. Мэл решил наверстать упущенное.

— Я по нему соскучилась.

Бенни улыбнулась. Подошли Мэри с Джуди и тоже обняли подругу. Несмотря на тепло и приязнь, в воздухе чувствовалось какое-то напряжение. У Бенни на уме что-то было, однако Энн начала со своего.

— Пока мы не приступили к делу, хочу поделиться одной мыслью, — сообщила она. — Можно я начну? Это не терпит отлагательства.

Бенни замешкалась.

— Давай. О чем ты?

— Сядьте-ка. Особенно ты, Бенни. Тебе обязательно нужно сесть. Вот какое дело… — начала Энн, и все три женщины уселись. — Ладно. В тот день, когда все думали, что меня убили, я услышала по радио, что вы предложили вознаграждение тому, кто найдет убийцу.

— Да.

— Фирма предложила пятьдесят тысяч долларов.

— Да, верно.

— Вот. Как известно, убийцу — Бет Дитс — нашла я и прошлой ночью сдала ее властям. Ее арестовали.

— Ты это к чему? — спросила Бенни. Ни Мэри, ни Джуди ничего не понимали.

— Я хочу получить вознаграждение. Я хочу основать общество жертв преступлений, в честь Уиллы. Думаю, это будет замечательной памятью о ней и принесет много добра. Возможно, даже поможет уберечь мир от новых Кевинов.

Бенни кивнула:

— Разумно. Договорились. Очень хорошая мысль!

— И ты не хочешь меня избить?

— Нет.

— Это большие деньги!

— Еще бы!

— Они пойдут из твоего кармана.

— Я понимаю. — Глаза Бенни потемнели. — Не беспокойся насчет этого. Можешь заплатить из этих денег за похороны Уиллы и за все.

— Нет, спасибо. — У Энн неожиданно запершило в горле. — Я уже решила. Я заплачу сама и устрою гражданскую панихиду. Будет хорошо, если вы все придете.