Всю оставшуюся часть дня Сано, Хирата и члены трибунала провели за стенами резиденции, делая вид, что ведут затянувшийся процесс. Ради сохранения тайны никому не позволили входить или выходить. Наверху расположились помощники Такэды на тот случай, если Сано и Хирата попытаются бежать. Слуги вымыли их, принесли еды, чистую одежду и постельные принадлежности. Хирата уснул, а Сано никак не мог избавиться от напряжения. Он слышал, как судьи Сэгава и Дазай спорят с Такэдой. Перед воротами часто появлялись посланцы губернатора Нагаи, желавшие выяснить, как идет процесс. Сано видел в окно, как помощники Такэды отсылают их с сообщениями, что трибунал еще не пришел к заключению. Время шло; начинались сумерки. Сано поинтересовался новостями о голландском корабле и опечалился, узнав, что он продолжает стоять в заливе, готовый к атаке. Долгое ожидание тревожило Сано. Вдруг враги разгадали его план? Вдруг Охира нарушит свое обещание?

Когда наступила ночь, пришел слуга Такэды с двумя простыми темными плащами и двумя комплектами мечей.

— Господин предлагает надеть это. Время пришло.

Сано разбудил Хирату. Они оделись, взяли оружие. Помощник Такэды проводил самураев до задней двери, где их ждали судьи и пожилой слуга старшего чиновника Охиры.

— Это глупо, — сказал судья Сэгава. Он и Дазай не спускали глаз с Сано. — Такэда-сан, эти преступники намереваются убить нас и скрыться.

Во взгляде верховного судьи Такэды горела юношеская жажда приключений; видимо, она и определила его решение.

— Мои люди присмотрят за ними. Идемте.

Сано последовал за слугой в ночь, за ним Хирата и судьи; замыкали шествие четыре вассала Такэды. Нагасаки, бывший приют пиратов, заговорщиков и тайных христиан, еще не открыл всех своих секретов закону и порядку Токугавы. Слуга вел пеший отряд Сано кружным путем, известным только старожилу, изогнутыми переулками, подземными туннелями, по крышам и под мостами, вдоль реки. Они проскальзывали под самым носом патрулировавших солдат. Неуклонно двигаясь вверх, они вышли из города и углубились в лес. Тревога в душе Сано сменилась неистовым возбуждением, ему вспомнилась успешная охота на похитителей трупов.

Но теперь, когда ночь тянулась так медленно, а Охира все не появлялся, беспокойство вернулось. Судьи Сэгава и Дазай обменивались тихими злобными репликами. Помощники подошли ближе к Сано и Хирате. Сано передалось нетерпение Такэды; он видел, что его собственные сомнения разделяет Хирата. Перед Сано мелькали жуткие сцены: смертный ход к месту казни; он и Хирата, стоящие на коленях перед мечом палача; солдаты, ведущие их родных и друзей на казнь.

Подал голос верховный судья Такэда:

— Подождем еще несколько минут.

Били военные барабаны. Дым костров наполнял воздух горечью. Сано шестым чувством ощутил какое-то волнение в окружающей атмосфере. Его спутники насторожились, тоже почувствовав присутствие кого-то невидимого. На поляне, не издав ни звука, появился старший чиновник Охира. Свет луны подчеркивал его восковую бледность. Глаза Охиры напоминали черные провалы, словно ночь отражалась в них.

— Идемте, — сказал он.

Охира повернулся и направился через лес. Сано, который спешил, чтобы не потерять из поля зрения почти невидимую фигуру, чувствовал себя так, словно идет за призраком в преисподнюю. В нем проснулся какой-то первобытный страх. Ему чудились демоны и чудовища, и он был рад, что рядом с ним Хирата. Охира то исчезал в тени, то снова появлялся, ведя их едва различимыми, узкими и извилистыми лесными тропками, крутым проходом, лежащим за серебристым занавесом водопада. Над ними поднимались наблюдательные башни. Костры светились ближе, ярче. По мере того как они поднимались в горы, воздух становился прозрачнее и холоднее, ветер — сильнее. От усталости у Сано горели ноги, болело плечо; он тяжело дышал. Они с трудом двигались в кромешной темноте, то поднимаясь вверх, то спускаясь.

— Путешествие в никуда с проводником-безумцем, — пробормотал судья Сэгава. — Погодите, канцлер Янагисава еще услышит об этом.

Внезапно они вышли на открытую дорогу. Из темноты поднялась высокая каменная стена. Свирепые драконы изгибались над резными стойками ворот. Отряд, предшествуемый Охирой, прошел в ворота и очутился в другом мире. Лес был вырублен, а территория превращена в ровную как стол открытую площадку. Декоративные деревья обрамляли гравиевые дорожки. Цветочные клумбы окружали садики из камней; в поблескивавшем пруду квакали лягушки. Перед Сано открылись во всем своем великолепии молитвенные залы, павильоны, высокие каменные светильники, громадный колокол в деревянной клетке. С крыш, стен, колонн скалились резные демоны, казавшиеся серыми в свете луны. Пагода рукотворной тенью поднималась над китайским храмом Нагасаки — некогда священным пристанищем тысячи монахов, теперь — логовищем настоятеля Лю Юня и банды контрабандистов.

— Не вижу никаких огней, — сказал судья Сэгава. — Место совершенно безлюдное. Такэда-сан, не отказаться ли нам от этой нелепой затеи?

Но старший чиновник Охира продолжал идти по дорожке через храмовый комплекс.

— Тише, — предупредил Сано. Он и Хирата поспешили за Охирой. Остальные последовали за ними. Когда Охира внезапно спрятался за деревом, Сано сделал то же самое, подав знак остальным затаиться.

Перед ними был главный молитвенный зал с изображением оскалившегося льва. Скаты тяжелой черепичной крыши загибались вверх, словно крылья демона, большие двустворчатые двери находились в тени глубокой веранды. Перед залом расхаживал самурай. Очертания его мечей отчетливо проступали на фоне белого гравия дорожки. Из-за его спины долетали глухие удары, скрежет и приглушенные голоса. От возбуждения у Сано зачастило сердце. Он не мог различить слов, но уловил уже знакомые звуки голландской и японской речи. Видимо, контрабандисты подносят товары. Кто из варваров с ними?

Сано тихо сказал спутникам, чтобы они двигались за ним к задней части молитвенного зала, где, похоже, все и происходило. Он сделал несколько шагов, прежде чем заметил, что Охира стоит как вкопанный. Другие во главе с Хиратой пробежали через сад и спрятались за клеткой колокола. С тревогой осмотревшись вокруг, Сано жестом предложил отряду ждать, а сам бегом вернулся к Охире.

— Что случилось? — прошептал он.

— Я вам больше не нужен. — Охира отвернулся. — Идите и оставьте меня в покое.

Сано не мог позволить старшему чиновнику оставаться здесь одному. Охира вел себя очень странно; а что, если он предупредил контрабандистов?

— Идемте. — Сано потянул Охиру к остальным членам отряда.

Передвигаясь от дерева к камню, от камня к статуе и обогнув пагоду, они прошли вокруг молитвенного зала. Сано держался возле Охиры, который спотыкался и отставал. Звуки стали громче, и до Сано долетели обрывки разговора: «Теперь осторожней… не уроните…» Добравшись до задней части зала, они спрятались за павильоном с соломенной крышей и стенами из деревянных решеток. У заднего входа в зал горели светильники. Два самурая, неся большой деревянный ящик, с трудом поднимались по ступеням. Еще один стоял на веранде.