К сожалению, я не могу сказать то же самое о профессиональном спорте. В этой связи хочет привести пример с попыткой покушения на молодую звезду тенниса Монику Селеш. Нельзя утверждать, что это было последнее нападение на звезду спорта. Но я убежден в том, что это было последнее нападение, одной из причин которого стала халатность.

Прежде чем рассказать о некоторых малоизвестных подробностях дела Селеш, я бы хотел поговорить о некоторых рисках, с которыми сталкиваются известные личности, но которые в равной степени затрагивают и вашу безопасность. Утверждение о том, что насилие нельзя предотвратить, является мифом. Джон Кеннеди однажды заявил, что убийцу нельзя остановить, потому что «все, что он должен сделать — это пожелать обменять свою жизнь на жизнь президента». Это часто цитируемое мнение Кененеди звучит бойко, но оно совершенно неверно. На самом деле убийство не только политика вполне можно предотвратить, и предотвращенных случаев намного больше, чем удачных покушений. Несмотря на то что у киллера есть некоторые преимущества перед жертвой, есть много факторов, работающих против него. Существуют в буквальном смысле тысячи факторов, из-за которых киллер не сможет выполнить свою задачу, и один крошечный шанс преуспеть. Это не тот тип преступлений, который можно репетировать, потому что киллер делает единственный удачный выстрел.

Как и Джон Кеннеди, люди, фаталистически относящиеся к собственной безопасности (например, «ограбление со взломом нельзя предотвратить, кто-нибудь всегда найдет, как войти»), часто находят оправдания тому, что не предпринимают никаких мер предосторожности. Да, настоящего преступника остановить действительно сложно, но отсутствие мер предосторожности делает вас уязвимыми и перед преступниками-дилетантами.

В случае с Моникой Селеш все знали, что во время ее выступлений в Европе имеет смысл принять меры предосторожности. Она была глубоко вовлечена в крупнейший конфликт в Европе — между сербами и хорватами, поэтому ее появления на публике часто сопровождались политическими демонстрациями. Обычно на всех турнирах ее сопровождали телохранители. Также было и во время турнира Citizen Tournament в 1993 г. в Германии.

Тем не менее вскоре после выхода на корт одна из самых лучших теннисисток лежала на спине, истекая кровью в результате серьезного ранения. Несмотря на то что Монику Селеш вроде бы охраняли два телохранителя, она стала жертвой удара ножом, хотя такое нападение проще всего предотвратить. Почему же телохранители потерпели неудачу, а нападавший Гюнтер Пархе добился своего?

Один из двух телохранителей, Манфред, ответил на мой вопрос своим заявлением полиции, но он с самого начала сказал не то: «Я специалист по телекоммуникации и подрабатываю в частной охранной фирме на теннисных турнирах».

Казалось бы, звезда тенниса могла надеяться на то, что приставленные к ней телохранители будут профессионалами, прошедшими надлежащую подготовку и имеющими опыт. Она могла ожидать, что они хотя бы обговорят возможные угрозы и свои действия, если до них дойдет.

Но ничего этого не случилось, а ее менеджер не сказал ей, что люди, приставленные охранять ее жизнь, на самом деле — неквалифицированные совместители. Это выяснилось, когда Гюнтер Пархе воткнул нож ей в спину и занес руку, чтобы повторить удар.

Второго телохранителя звали Генрих, и его заявление тоже начинается с неправильных слов: «Моя основная работа — грузчик в гамбургском порту. Я подрабатываю охранником на теннисных турнирах. На этом турнире моя работа состояла в сопровождении и охране Моники Селеш».

Странно, но оба охранника доложили, что обратили внимание на Гюнтера Пархе до того, как он набросился на Монику Селеш. Генрих описал это довольно точно:

«Назовите это шестым чувством или как вам угодно, я не могу объяснить это, но я заметил этого парня. Что-то подсказало мне, что с ним не все в порядке. Вместо того чтобы спокойно ходить, он качался из стороны в сторону. Я не могу объяснить это более подробно. У меня просто появилось неприятное чувство, когда я его увидел. Я уже говорил, что более подробно объяснить не могу».

Несмотря на то что интуиция подсказывала ему, что этот человек представляет собой потенциальную угрозу, его основной посыл — «я не могу объяснить».

Вместо того чтобы проинформировать кого-нибудь о своих опасениях, Генрих решил поставить стаканчик с кофе (который держал в руке, несмотря на то что охранял самую скандальную фигуру мирового тенниса) и подойти ближе. Зачем — я не знаю, и он тоже не знает. Естественно, не успел он сделать и несколько шагов, как нападение началось и закончилось.

Наверное, несправедливо критиковать Генриха и Манфреда за то, что они не знали, как себя вести. Но именно об этом я вынужден поговорить.

В то время как Селеш восстанавливалась после ножевого ранения, высокопоставленные чиновники из мира тенниса начали распространять мысль о том, что подобные нападения предотвратить нельзя. Промоутер Джерри Даймонд, например, заявил в интервью СММ, что поиск оружия с помощью металлодетекторов не имеет смысла на теннисных турнирах: «Когда вы работаете в закрытом помещении, где у вас есть стены, потолок и крыша, да, все это возможно. Но металлодетектор не остановит никого, кто решительно настроен пронести что-то».

Его заявление о том, что проверка на наличие оружия не сработает на теннисе, потому что у корта нет стен и потолка, лишено всякого смысла. Когда я его услышал, то был возмущен тем, что кто-то с такой неоправданной уверенностью бросается словами. Несмотря на то что мистер Даймонд затем назвал проверку зрителей на наличие оружия «смехотворной», сам он на протяжении всей своей карьеры мог проверять каждого зрителя на наличие предмета, значительно уступающего оружию по размеру: крошечного кусочка бумаги — билета, который он ему продал.

Вероятно, он не знает и того, что на большинстве телевизионных шоу всех зрителей проверяют металлодетектором. Зачем? Затем, что если это не будет сделано, какой-нибудь вооруженный человек, намеревающийся нанести ущерб телезвезде, может купить билет и оказаться в опасной близости от своей жертвы, совсем как Роберт Пардо, когда он явился на шоу Ребекки Шеффер, спрятав нож, или Пархе на турнире Citizen Tournament. Когда вы проверяете зрителей, вы не должны волноваться о том, что у людей в головах: главное — выяснить, что у них в сумках и в карманах.

Проверка на наличие оружия хороша для судов, авиакомпаний, телевизионных шоу, ратуш, концертов, школ, даже для Суперкубка (хотя там нет потолка!), а какой-то бизнесмен говорит нам, что на теннисном турнире она не сработает. Конечно, думать так, как мистер Даймонд, удобно, потому что если нападения предотвратить невозможно, то он и его промоутеры и не обязаны пытаться их предотвратить.

Другой чиновник от тенниса на вопрос журналистов о слабостях системы безопасности в профессиональном теннисе сказал, что, поскольку турниры проводятся по всему миру, меры предосторожности не могут быть стандартизированы. Правда ли это? Во всем мире существует требование, что теннисный мяч должен подпрыгивать на высоту от 135 до 147 см, будучи брошенным с высоты 2,5 м. Во всем мире существует требование, что размер корта должен составлять ровно 23,8 м в длину и 8,2 м в ширину. Длина зоны подачи (расстояние от сетки до линии) должна составлять 6,4 м. Я считаю, что это и есть стандартизация. А они спрашивают, как можно организовать проверку удостоверений личности и контрольно-пропускную систему во всех этих странах? Да просто надо взять на себя труд сделать это.