когда он закончил, ее груди были туго стянуты, будто их выдавливали наружу. Ее и без того нежные соски наливались кровью, а каждый удар ее сердца заставлял их пульсировать.

Она задыхалась, не в силах ничего сделать. Ее грудь никогда не была такой изысканно чувствительной, на грани болезненных ощущений.

— Отлично, — его голос был резким, как наждачка, а взгляд пронзительным, когда он уверенно перекатывал соски между пальцами.

Это было чересчур. Хоть она и задыхалась от острого, болезненного удовольствия, неконтролируемое желание опаляло ее, как ветер пустыни, превращая воздух в жгучее марево.

Он специально ласкал ее соски мозолистыми пальцами так, чтобы выжать из нее еще больше, а его дымчато-зеленые глаза пристально наблюдали за ней. Подталкивая. Она захныкала.

— Да, — хрипло протянул Зандер. — Этот звук мне нравится.

Движение его пальцев послало импульс желания через все тело. И, будто проследив эту реакцию, он уперся ладонью в ее лобок и скользнул пальцем внутрь. Издав низкий беспомощный звук, Линдси сжалась вокруг него, извиваясь. Желая большего.

— Получишь, — от мужской угрозы по ее коже побежали мурашки. Он расстегнул наручники. — Ноги сюда, пожалуйста.

Она неловко задвигалась и в итоге приземлилась ягодицами на подушку. Вытянув ноги в его сторону, она почувствовала влагу, стекающую между бедрами. Боже, что он собирается делать?

— Ляг на спину.

Когда она откинулась назад, он потащил ее за ноги на себя, прямо через дверцу птичьей клетки, пока ее попка наполовину не оказалась снаружи. Линдси тяжело сглотнула и уставилась на металлический проем, чувствуя, что клетка слегка качается.

Она услышала, как музыка сменилась на что-то более мягкое. Темное. Комнату прорезал резкий вопль женщины. Рядом с ними Стэн говорил с Диксоном тихим мягким голосом.

Мощные руки Зандера сомкнулись на ее левой ноге, подняв вверх и вытащив наружу. Он пристегнул манжету на лодыжке к высокой перекладине с наружной части птичьей клетки, а затем сделал то же с правой ногой. Ее попка была выдвинута вперед так сильно, что ноги задрались к голове, а попка оказалась поднята вверх. Кровь потоком устремилась к ее голове, связанные груди набухли, и эта боль была очень возбуждающей.

Зандер улыбнулся и разорвал ее стринги, тут же отшвырнув их в сторону. Прохладный воздух коснулся горячей плоти между ее бедер. Она была очень мокрой.

И, Боже, она хотела, чтобы он вошел в нее. Но… Линдси задрожала в тревоге. Кто знал, что сделает Каратель дальше?

В ответ он наклонился и пристегнул наручники к прутьям за ее головой.

— Я не хочу, чтобы ты мне мешала, когда я сделаю тебе больно, — сказал он таким спокойным голосом, что это звучало разумно, пока она не поняла смысла его слов.

— Н-но я не… — Не мазохистка, помнит ли он? Встретившись с ним взглядом, она не закончила фразу. Просто прикусила губу. Раскачивание птичьей клетки, казалось, увеличивало ее беспомощность. Она даже не стояла на твердой земле.

Он скользнул руками по задней поверхности ее ног, и она поняла, что ее попка торчит из клетки прямо на высоте мужского паха. Хорошо — она хотела, чтобы Зандер вошел в нее.

— Думаю, мне стоит оценить твою великолепную киску, — сообщил ей он. Зандер нажал кнопку на пульте, закрепленном на раме. Клетка поднялась до уровня его груди.

Ее глаза расширились, когда он уставился между ее ног. Боже, ее киска была прямо там — полностью на виду. Он провел пальцами по ее лобку, раскрыв половые губы, и просто… смотрел на нее.

— Зандер… — под его взглядом она сглотнула и попробовала еще раз. — Мастер, не надо. Пожалуйста.

— Пожалуйста — прекрасное слово, и я сделаю, пожалуй, то, что порадует меня. Может, даже тебя, — он толкнулся в ее тело грубым пальцем, его горящие глаза не отрывались от нее, когда она втянула воздух от легкого царапанья по чувствительным местечкам. Он улыбнулся одним уголком рта. Когда он потер определенную точку, ее бедра резко дернулись.

Линдси охватил темный голод.

— Похоже, тебе нравится это местечко.

Он продолжал, пока она не почувствовала, как ее начинает накрывать оргазмом. Наконец-то.

И в этот момент он убрал руку.

Оставив ее пустой внутри, он несколько чудесных секунд ласкал клитор, прежде чем сдвинуть капюшон чувствительной точки. Она напряглась, поняв, что он смотрит прямо на ее киску. Линдси покраснела, как свекла, от смущения, несмотря на невероятное желание, нараставшее внутри нее.

Пальцем другой руки он обвел клитор, заставляя ее неконтролируемо задрожать.

— Тебе придется привыкнуть к этому, детка, — заявил он. Задумчивый взгляд, который он бросил на нее, смутил. — Я мужчина, и мне нравится смотреть на твою киску.

О, Боже, он и вправду это сказал? Она уставилась на него.

Де Врис внимательно смотрел на то, как его палец обводит клитор, и снова пронзил ее безжалостным взглядом.

— Прежде чем трахну тебя, я буду разглядывать твою киску. Хочу видеть, как она станет опухать. Краснеть. И болеть.

Болеть? Видимо, испуг в ее взгляде был очевиден, потому что на его щеке появилась ямочка от улыбки.

Он смазал ее анус холодной смазкой и взял… что-то из сумки с игрушками. Гибкая палочка длиной с его ладонь была сделана из стеклянных шариков размером с виноградину, увеличивающихся в диаметре. Недолго думая, он протолкнул первый маленький шарик в ее анус.

Она почувствовала легкое растяжение, прежде чем кольцо мышц сомкнулось вокруг узкой части. Но он продолжал протискиваться глубже. Следующий сегмент был немного больше. И каждый последующий растягивал ее все сильнее, пока она тяжело не задышала, чувствуя себя слишком наполненной изнутри. Ее ноги были пристегнуты к верхней части клетки, она не могла увернуться, да и не хотела его разочаровывать, поэтому тяжело дышала.

— Следующий будет действительно большим, — предупредил он.

О Боже, если больше — значит больно… действительно больно, она не вынесет. Линдси начала сжимать зубы и заколебалась. Она его расстроила, когда скрывала боль во время порки. Он сказал, что надеется на ее честность.

Но где граница между тем, чтобы вытерпеть боль и порадовать Дома, и тем, чтобы зайти чересчур далеко?

— Желтый, — прошептала