Здесь, в Гетто, все обстояло совсем по-другому.

Оба эти глаза (один доставшийся от мамочки и второй – подарок от КОГО-ТО ЕЩЕ) уставились на распятого пленника. Курту сразу же стало не по себе. Дело было не в разноцветных радужках – он и прежде видел такое на улице, – а в том, КАК безволосый на него поглядел. Так лаборант, страдающий массой психических расстройств, таращится на подопытную лягушку, к лапам которой уже подключены электроды.

Бледная физиономия изумленно вытянулась. Мешки проступили под глазами еще отчетливей, а кожа обозначила острые скулы. В отличие от “черепов”, на голове безволосого наблюдалась кое-какая растительность – жидкая, сальная поросль.

Видимо, в знак уважения к обстановке незнакомец был облачен в медицинский халат. Только если врач из Запретного города походил на белого лебедя с простреленным крылом, то этот безволосый смахивал на грязную курицу. Его халат, горделивый признак профессии, давно утратил что-либо общее с цветом свежевыпавшего снега и скорее подошел бы грузчику из мясной лавки. Начинающие художники вполне могли бы изучать по этому халату все оттенки красного.

Руки безволосого были затянуты в резиновые перчатки. На удивление чистые. Подозрения Курта носили скорее гипотетический характер, потому как конкретных доказательств в пределах видимости не наблюдалось. Даже если в этом мрачном местечке осуществлялась та самая деятельность, о которой догадывался напряженный ум Волка, “мясники” успели хорошенько прибраться…

Вероятно, не стоит пояснять, что эти соображения не придавали Курту ни бодрости, ни моральной готовности противостоять всем грядущим испытаниям. Было понятно, что он попал в нешуточную передрягу. Это было гораздо серьезней сидения в подвале Подворья, где ему грозили всего две опасности: погибнуть на арене от чьего-то клинка или попросту свихнуться с тоски… Тут же вокруг была одна неизвестность.

С ним могли сделать все, что угодно. Может быть, “черепа” проводят некие анатомические изыскания, для которых понадобился такой экзотический материал, как метаморф… Или главе Ордена вдруг приспичило поставить в гостиной чучело полуволка-получеловека. Курт представил, как в глазницы ему вставляют красные диоды, а в горло – крошечный динамик, умеющий лишь издавать дурацкий лай. Не исключалась даже вероятность того, что банда Черепа содержала миниатюрный, но весьма прибыльный ресторан для VIP-публики, в котором подавались мясные блюда из вымирающих видов животных (что, собственно, можно было сказать о большинстве известных биологических видов).

Безволосый одобрительно кивнул.

– А, оклемался. Быстро. Это хорошо. – Отвернувшись, он нажал кнопку на приборе, внешне напоминавшем домофон. – Операционная. Сообщите шефу, ОН очнулся.

Незнакомец убрал палец и вновь вытаращился на пленника разноцветными глазами. Курт старался поймать бегающий взгляд. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, чья персона притаилась за многозначительным “шеф”, равно как и то, КТО пришел в себя. Настораживало только определение “операционная”. Если не принимать в расчет тошноту и головную боль, Курт чувствовал себя не так уж и плохо. Во всяком случае, в операциях он пока не нуждался.

– Кто вы? – спросил Волк.

– Что? – Безволосый дернулся и так выпучил разноцветные глаза, словно не ожидал, что ЭТА ЗВЕРУШКА умеет ЕЩЕ и говорить. – Ты спросил, КТО я?

Курт кивнул.

– Да.

– Хм. – Человек в медицинском халате озадаченно покачал головой. – Временами я и сам задаю себе этот вопрос… Кто я такой? Что мне известно о себе наверняка – кроме того, что меня зовут Джошуа Уильяме? Если подумать, то не так уж и много…

Но Волку этого было более чем достаточно. Первоначальное впечатление, как, впрочем, и всегда, оказалось верным. Перед ним стоял тот самый лаборант, страдающий массой неврозов. Джошуа… Подходящее имечко, ничего не скажешь.

– Зачем я здесь?

Обнадеженный неплохим началом, Курт задал следующий вопрос. Этому Уильямсу, вероятно, не так уж часто удавалось с кем-нибудь поговорить, если не считать коротких фраз, брошенных в переговорное устройство. “Пока не явился ШЕФ, – думал Волк, – нужно разнюхать все, что возможно”. Ничего другого в его положении, впрочем, не оставалось.

– Мне-то откуда знать? – Безволосый пожал плечами. – Мне сказали: Джо, подготовь все и приведи его в чувство. Я подготовил, а потом ты вернулся – без путеводной ампулы… – Уильяме мерзко хохотнул. “Это, – решил Курт, – и есть тот самый юмор висельника”. – Дальше – как прикажет шеф. Он передо мной не отчитывается…

Курт кивнул. Еще бы. Череп, если, конечно, под личиной ШЕФА не скрывался кто-то еще, к примеру ВЛАДЕЛЕЦ РЕСТОРАНА, не отчитывался ни перед единой живой душой. Кроме, возможно, миссис Череп. Но это вряд ли, с его-то норовом… Вообразив, как глава Ордена приходит домой после долгого бандитского дня, вешает черный кожаный плащ в гардероб, переобувается в тапочки и идет в просторную гостиную, чтобы получить от жены очередной нагоняй, Волк невольно усмехнулся.

Но беседа нуждалась в пище. Из трех вопросов, беспокоивших изданный момент Курта превыше всего, – Кто? Где? Зачем? – незаданным оставался только один.

– Где мы находимся? – рискнул он.

Безволосый усмехнулся и погрозил Волку пальцем, точно беседовал не с опаснейшим существом во всей биосфере планеты, а с хитрым и проказливым ребенком.

– Не так быстро, приятель. Где Я нахожусь, МНЕ известно. Оглядись, и тебе станет ясно, где находишься ТЫ. – Джошуа повел рукой. – Если шеф посчитает нужным сообщить тебе больше, так тому и быть. От меня ты не дождешься ни слова.

Курт молчал. Этот Уильяме был вовсе не так прост, как казался. У простака никогда не получилось бы ТАК заляпать халат, не ампутировав при этом собственную руку.

Звуки шагов Волк уловил еще до того, как человек вошел в единственную дверь. Металлические створки еще не распахнулись, а Курт уже знал, кого он увидит в следующее мгновение. Как и все выдающиеся злодеи, Череп так же был постоянен в своих привычках. День за днем он пользовался одной и той же туалетной водой.

Бритая макушка вплыла в “операционную”. Курт поглядел на ее обладателя узнающим взглядом. Конечно, это был Череп. Собственной персоной. Кург не знал, радоваться ему или печалиться. Безусловно, хорошо, что это не какой-нибудь толстяк в поварском колпаке и не засушенный очкарик с подарочным набором скальпелей из популярной серии “Проведи вскрытие сам”. Но у гангстера, в конце концов, на мохнатого узника могли оказаться свои, не менее впечатляющие планы.

Череп вошел, не удостоив Уильямса даже беглым взглядом. Остановился на расстоянии пары метров от распятого Волка. Затем упер руки в бока, всем своим видом показывая, что он тут полновластный хозяин. Глаза были скрыты за солнцезащитными очками, как и в ту ночь, когда Курт его впервые увидел. Мог ли он представить тогда, в ту злополучную ночь, что все так повернется? Мог, но тогда это беспокоило его меньше всего.