По дороге домой, трясясь на подушках кареты, подпрыгивавшей на булыжниках петербургской мостовой, и глядя на мелкие капли сентябрьского промозглого дождика, стекавшие по окну, Петр начал составлять свое завтрашнее обращение: «Уважаемые господа, члены совета, после сегодняшнего исторического решения, открывающего новую эпоху в жизни Североросского королевства, а также в связи с предстоящим упразднением регентского совета, позвольте мне обратиться с прошением об отставке с постов члена регентского совета и министра внутренних дел. За годы безупречной службы королевству мое здоровье подорвано и требует удалиться на покой в одно из моих имений в Эстляндии…»

— Урок окончен, — Федор сделал шаг назад и отсалютовал учебной рапирой.

— Ну наконец-то, — удовлетворенно выдохнул наследник и положил оружие на подставку, прикрепленную к стене тренировочного зала, расположенного в дальнем крыле королевского замка. Он хитро посмотрел на наставника и произнес: — Вина, закусок? Может, отобедаешь?

Он изъяснялся по-русски достаточно четко, может быть, даже слишком четко, старательно выговаривая каждое слово, что и выдавало в нем человека, начавшего изучать этот язык не с младых ногтей. Немецкий давался наследнику значительно легче, но его отец, Генрих Стюарт, озабоченный тем, чтобы будущий государь мог свободно общаться со всеми своими подданными и не вызывать у них неприязни, настаивал, чтобы сын при любой возможности говорил именно по-русски.

— Мне надо возвращаться в школу, — склонился Федор. — Пора тренировать гвардейских офицеров.

— Неужели дворянин Федор Колычев не может задержаться на полчаса, если его просит сам наследник и без пяти минут король? — надул губы юноша. — Заметь, просит!

— К вашим услугам, ваше высочество, — произнес Федор, пристегивая к поясу саблю.

Они прошли в соседнюю комнату, где уже был накрыт стол. Когда слуги поставили второй прибор, наполнили кубки и удалились, наследник поднял свой и произнес:

— За тебя и твою школу фехтования.

— Благодарю, ваше высочество, — улыбнулся Федор.

Они сдвинули кубки, выпили. Потом принялись за трапезу.

— А знаешь, — улыбнулся наследник, — я ведь сначала не хотел брать у тебя уроки. Думал, еще один зануда, считающий себя самым умным. А ты и впрямь оказался самым умным, кого я знал, только умело скрываешь это. Но тогда… Отец — еще понятно. Он заставляет меня делать все, что популярно у североросских дворян. Но когда все эти старики — Макторг, Оладьин и даже вонючка Назаров — в один голос запели: «Ах, школа Басова, ах, неподражаемый клинок», — я заинтересовался. Все, кто занимался у твоего учителя десять лет назад, с восторгом вспоминают о той старой школе. Скажи, а почему он не хочет тренировать сейчас? О нем ходят легенды. Не в поношение тебе, но я бы не поскупился на значительную сумму, чтобы он провел со мной хоть одно занятие. Мне чертовски интересно. Если ты таков, то каков же твой наставник?

— Не знаю, он не хочет брать новых учеников, — пожал плечами Федор. — Молодой барон фон Бюлоф за одно занятие предлагал ему имение. Он отказался.

— Но с тобой он занимается?

— Да, — подтвердил Федор. — Раз в две недели.

— Ты богатый человек, — усмехнулся наследник. — И раз в две недели становишься богаче на имение. Неужели твой наставник откажет даже мне?

— Я ничего не могу обещать.

— Странные вы люди… Большинство дворян Северороссии полжизни бы отдали, чтобы вот так пообедать со мной, а ты сидишь, как на иголках, и торопишься в свою школу. Неужели титулы и положения для вас ничего не значат?

— Ничего, ваше высочество, — покачал головой Федор.

— Чем же занимается твой наставник все остальное время? — поинтересовался наследник.

— Гуляет в окрестностях, любуется рекой, ухаживает за садом, который разбил во дворе школы по обычаям той восточной страны, где мы провели семь лет.

— Убивает время? — удивился наследник. — Мог бы хоть в дворянское собрание заглянуть, раз скучает.

— Он говорит, что таким образом тренирует сознание фехтовальщика, — пояснил Федор.

— Но ты хоть можешь передать мою просьбу прийти ко мне на аудиенцию? — произнес наследник. — Просьбу, Федор! Я знаю, как ты обошелся с посланным Назаровым конвоем. Может, потому и согласился учиться у тебя. Ты не лизоблюд, как все эти…

— Передам, но ничего не обещаю, — произнес Федор.

— Знаешь, Федор, ты мне решительно нравишься, — вдруг притворно повеселел наследник. — Ты единственный, кто смотрит на меня не как на наследника и будущего короля, а как на человека, простого человека. Я хочу, чтобы ты был моим другом. Идет?

— Хорошо, — согласился Федор. — Только если и ваше высочество будет относиться ко мне не как наследник и король к дворянину, а как равный к равному.

— Отлично, — захохотал наследник. — Отныне я для тебя Карл. У тебя есть привилегия входить ко мне без доклада. У тебя есть привилегия не снимать в моем присутствии шляпы, у тебя есть привилегия сидеть на всех официальных церемониях с моим участием. Тебе будто все равно?

— Мне плевать, Карл.

— Вот и отлично, — еще громче захохотал наследник, хлопая себя по ляжкам. — Ты настоящий друг. И я хочу сделать тебе небольшой подарок. Знаешь, в моей жизни кое-что меняется. Через пару недель сюда приедет моя невеста, принцесса Марта. Но не это главное. Я нашел женщину, о которой мечтал всю жизнь. Теперь мне не нужна никакая другая. Обстоятельства сложились так, что мы не можем сочетаться браком… пока. Будем жить тайно. Династические и политические соображения требуют, чтобы я женился на этой шведской лягушке. Бр-р-р. Может, мне даже придется пересилить себя, чтобы получился наследник правильных кровей. Противно ощущать себя племенным жеребцом, но что делать — политика есть политика. Не в том суть. Знаешь, до того как я встретил Грету, у меня сформировалась целая рота девочек. Этакая конюшня отменных кобылок, с которыми я баловался время от времени. Теперь они мне не нужны, и я раздаю их друзьям и придворным. Кое-кого я, конечно, просто вернул мужьям. Но есть отменные — незамужние девицы, чью судьбу надо устроить. Не злодей же я, в конце концов, чтобы бросать их. Я раздаю их сейчас придворным малого двора[40]. Кому в жены, кому в содержанки — как придется. Можешь выбрать любую. Там есть разные, от горничной до маркизы, и все прелестны.

— Спасибо, не надо.

— Да брось кривляться, — засмеялся наследник. — Классные девчонки. Если у тебя даже кто-то есть на примете, отчего не позабавиться с бывшей любовницей самого наследника?

— Я не продаюсь еще и потому, что никого не покупаю, Карл, — мягко произнес Федор.