— Только не хазард, — потряс головой Гарет. — Хазард — никогда.

Блэйн шлепнул его по колену.

— Жаль покидать тебя, но я вижу целую толп симпатичных леди, машущих мне с галереи. Кто может лучше пробудить их материнские инстинкты, чем маленький побитый мальчик. Я уже вижу колени, которые приютят меня. И не забывай, тебе предстоит еще один поединок.

Гарет хмыкнул.

— Думаю, нет. Если не ошибаюсь в Ирвине, он теперь на полпути в Ревелвуд.

Сэр Бродер вновь выступил вперед, сопровождаемый строем сияющих герольдов.

— Как требует традиция, я должен спросить, есть ли еще рыцари, желающие вызвать сэра Гарета на поединок сегодня?

Несколько рыцарей нашли этот момент наиболее подходящим для того, чтобы поковырять в зубах или поцеловать своих дам.

— Если кто-либо желает выступить вперед, — нараспев произносил сэр Бродер, выполняя привычный ритуал, — он должен сделать это теперь или впредь…

Высоко на холме появился всадник.

— …пребывать в молчании, — закончил сэр Бродер как-то неуверенно.

Гарет откинул забрало, вглядываясь в темный силуэт на фоне послеполуденного солнца. Нежный ветерок высушил пот на его лице. Арена погрузилась в тишину.

Фигура в шлеме подняла свое копье. В толпе заговорили, видя этот очевидный вызов, исходящий от загадочной фигуры. Гарет нахмурился, пытаясь понять, Ирвин ли это. Однако новый соперник не дал ему времени на размышления.

Закрывшись щитом и наклонив копье, всадник помчался вниз с холма. Гарет опустил забрало. Толпа затаила дыхание, пребывая в восторге, когда копыта белого жеребца оторвались от земли и конь единым могучим прыжком перескочил через веревки, натянутые в конце арены. Потные ладони впились в барьеры галерей. Зрителям казалось, что всадник готов с ходу выбить Гарета из седла, отбросив прочь все правила турнира.

Однако руки в перчатках натянули поводья, заставив жеребца резко остановиться, встав на дыбы. Гарет моргнул. Ледяные струйки пота защекотали его шею сзади. Жеребец был очень похож на Фолио, но все-таки это был не он. В челке и гриве виднелись черные пряди.

Незнакомец просигналил коротким жестом маршалу, и сэр Бродер поспешил произнести установленную фразу, как будто опасаясь стоять между двумя такими непредсказуемыми соперниками:

— Во имя бога и святого Михаила, сразитесь!

Повернувшись к всаднику, Гарет ощутил совершенно незнакомое чувство. Он был напуган. Страх разозлил его. Если это были шуточки Ирвина, то после турнира он отшлепает его, как нашкодившего мальчишку. Он поднял копье с рычанием, заставившим леди в галерее попадать друг другу на руки.

Незнакомец поднял свой щит. Его ноги в башмаках ударили в бока лошади. Обе лошади помчались навстречу друг другу, выбивая клубы пыли из земли. Щит незнакомца не был отмечен никаким знаком. Гарет не мог найти цели, в которую должен был направлять копье. Земля быстро неслась назад под копытами его коня, и прежде, чем он успел подготовиться, чужое копье поразило его щит сокрушительным ударом. Оба всадника покачнулись, но удержали равновесие. Толпа приветствовала их с приглушенным восторгом, как будто на все уста легли чары таинственного незнакомца.

Гарет едва успел развернуться, как подвергся новой атаке. Он ругался про себя, не оправившись еще от последнего удара. Он искал проблеск чего-либо человеческого под этим шлемом, тоже никак не определявшим владельца. Солнечный свет отражался от полированных поверхностей, обманывая яркостью бликов. Что за тайны скрывало забрало незнакомца? Гарет был еще только на полпути к центру поля, когда копье его противника скрестилось с его копьем. Конь Гарета встал на дыбы, молотя воздух передними копытами. Гарета охватил гнев.

Он твердо знал теперь, что сражается не с Ирвином. Ирвин не владел мастерством, необходимым для одновременного маневрирования жеребцом, копьем и щитом. Удивительный всадник скакал к нему вновь, понукая своего коня, несшегося вдоль изумрудной полосы зелени по краю поля.

В миг перед тем, как они должны были столкнуться вновь, Гарет выпрямился и высоко поднял свое копье. Всадник мчался вперед, приготовившись к удару. Когда же удара не последовало, всадник сам ударил в щит Гарета с такой силой, что чуть не выбил его из седла. Конец копья Гарета ткнулся в крышу галереи, оставив там зацепившуюся за угол вуаль Ровены. Скругленный наконечник, одеваемый на острие копья для предотвращения ранения соперника, соскочил с копья Гарета, упав на колени леди Алисы. Не заметив этого, он взмахнул длинным копьем, желая застать соперника врасплох. Всадник, внимание которого было поглощено разворотом, поднял свой щит недостаточно быстро. Солнце блеснуло на открытой стали копья Гарета. Какая-то женщина завизжала, увидев, как серебристое острие пронзает доспехи таинственного всадника.

Люди вскочили на ноги. Наступила тишина.

Гарет, не веря своим глазам, глядел, как кровь заливает кольчугу всадника, каплями повисая на ее колечках. Он уронил копье на землю. Белый жеребец отбежал в сторону. Всадник на нем ссутулился, схватившись негнущимися руками за луку седла. Один из герольдов начал произносить какой-то латинский текст.

Туманное сознание Гарета отказывалось понимать случившееся. Ни один оруженосец не выбежал на поле, чтобы помочь своему раненому господину. Гарет откинул забрало. Кровь застыла в его жилах от страшного подозрения. Незнакомый всадник перегнулся пополам. С упорством, устрашившим Гарета, пальцы в перчатке схватились за шлем. Гарет хотел закрыть глаза, не имея сил увидеть, как из-под шлема сейчас упадут длинные темные волосы, в чем он был уверен.

Всадник опустил голову и отбросил шлем. Пшеничные локоны хлынули каскадом, закрывая мертвенно-бледное лицо.

Вся арена пришла в движение. Блэйн кричал, призывая лекаря, лекарь призывал священника. Алиса упала в обморок. Маленькая фигурка с серебристыми волосами выбежала из дальней палатки и понеслась через длинное поле.

Но Гарет первым пришел на помощь Ровене. Он соскочил с коня, теряя право на победу, и подхватил падающую Ровену. Он опустил ее на землю. Кровь окрасила подстеленное под нее покрывало жеребца.

Гарет положил ее голову себе на колени. Золотистые локоны рассыпались по его плащу. Ее голубые глаза туманила боль. Она провела пальцем в перчатке по его подбородку.

Слабая улыбка появилась на ее губах.

— Я свободна, милорд. Я отвоевала себя.

Ее песочные ресницы задрожали, и Ровена погрузилась в спасительное забытье. Порыв ветра сорвал вуаль со столба галереи, и она взмыла ввысь, пока с земли не стал различаться лишь проблеск персикового цвета на голубом небе.

Большой Фредди помог наклонить голову Ровены через край кровати. Его широкая ладонь нежно поддерживала ее лоб, пока скудное содержимое желудка не вышло наружу. Глаза ее оставались закрытыми. Влажные ресницы лежали на ввалившихся щеках. Блэйн протянул руку Гарету, но Гарет, пошатываясь, прошел мимо него и покинул комнату. Большой Фредди осторожно уложил Ровену на подушки. Блэйн последовал за Гаретом. Позади плелся Маленький Фредди.