— Доброе утро, Энгус, — приветствовала я его.

— Доброе утро, мисс Трэмелл. — Он поймал мой взгляд в зеркале заднего вида и улыбнулся.

Когда он начал отъезжать, я подалась между двумя передними сиденьями и спросила:

— Вы знаете, где живет Коринн Жиро?

— Да, — посмотрев на меня, ответил он.

Я села на место:

— Туда мне и надо.

* * *

Коринн жила недалеко от Гидеона, за углом. У меня не было сомнений в том, что это не случайное совпадение.

Назвав себя консьержу, я прождала добрых двадцать минут, прежде чем получила разрешение подняться на десятый этаж, позвонила в ее квартиру и, когда дверь распахнулась, увидела раскрасневшуюся, растрепанную Коринн в длинном, до полу, черном шелковом халате. С ее шелковистыми черными волосами, аквамариновыми глазами и восхитительной грацией движений, она была воистину великолепна. Я порадовалась тому, что догадалась надеть свое любимое серое платье без рукавов. Оно заставило меня почувствовать себя прямо-таки непринужденно.

— Ева, — едва выдохнула она. — Какая неожиданность.

— Прошу прощения, что нагрянула без приглашения. Но я ненадолго, у меня просто возникло несколько вопросов.

— О? — Она придерживала дверь полузакрытой и стояла, прислонившись к косяку.

— Можно войти? — натянуто спросила я.

— Э… — Она машинально оглянулась. — Лучше бы не надо.

— Меня совершенно не волнует, кто там еще, и я обещаю, что мой визит не затянется больше чем на минуту.

— Ева… — Она облизала губы. — Как бы это лучше сказать…

Руки мои тряслись, желудок превратился в дрожащую массу, перед мысленным взором возник образ Гидеона, голого, негодующего из-за того, что его бывшая любовница, завалившись нежданно-негаданно, прервала их утренний секс. Уж мне ли было не знать, как он любит секс по утрам. Но с другой стороны, я вообще его хорошо знала. Достаточно хорошо, чтобы сказать:

— Коринн, кончай выделываться.

Ее глаза расширились.

Мой рот насмешливо скривился.

— Гидеон влюблен в меня. А ты ему на хрен не нужна.

Оправилась она фактически мгновенно:

— Ты ему тоже на хрен не нужна. Во всяком случае, судя по тому, что все свое свободное время он проводит со мной.

Прекрасно. Поговорим в коридоре.

— Я его знаю. Может быть, не всегда понимаю, но это уже другая история. Я знаю, что он заранее честно предупредил тебя, что вы с ним ни к чему не придете, потому что он не хочет тебя обманывать. Один раз ты уже пострадала, и повторения он не желает.

— Все это просто занимательно. А он знает, что ты здесь?

— Нет, но ты ему непременно расскажешь. И это хорошо. Мне же просто хочется выяснить, что ты делала в Кроссфайре, когда вывалилась оттуда в таком виде, словно тебя только что поимели, — вот как сейчас?

Ее улыбка была как лезвие бритвы.

— А как ты думаешь, что я там делала?

— Во всяком случае, ты не трахалась с Гидеоном, — решительно заявила я, хотя внутренне молилась о том, чтобы не выставить себя в результате полнейшей идиоткой. — Ты увидела меня, так ведь? Из холла хорошо видно улицу, и ты заметила, что я подхожу к зданию. На банкете в «Уолдорфе» Гидеон рассказал тебе, что я по натуре ревнива. Интересно, ты правда перепихнулась там с кем-то другим? Или просто привела себя в беспорядок, перед тем как выйти наружу, чтобы позлить меня?

Ответ я увидела на ее лице. Он промелькнул стремительно, как молния, но я успела заметить.

— Оба эти предположения абсурдны, — заявила она.

Я кивнула, смакуя свое глубочайшее облегчение и удовлетворение.

— Послушай. Ты никогда не получишь его в том смысле, в каком того желаешь. И мне хорошо известно, как это больно. Сама прожила с этим последние две недели. Мне жаль тебя, искренне жаль.

— Да пошла ты вместе со своим сочувствием! — выругалась она. — Прибереги их для себя. Потому что время он проводит со мной.

— И это, Коринн, дает тебе возможность помочь ему. Если ты вообще обращаешь на это внимание, то должна знать, как он страдает. Будь ему другом. — Я повернулась, направляясь к лифту, и уже через плечо бросила: — Желаю приятно провести день.

Она захлопнула дверь.

Вернувшись в «бентли», я велела Энгусу отвезти меня к доктору Терренсу Лукасу. Выслушав меня, он помедлил и, перед тем как закрыть дверь, предостерег:

— Ева, Гидеон будет страшно рассержен.

Я кивнула, понимая предостережение:

— С этим я разберусь, когда придет время.

Дом, где располагалась частная клиника, выглядел непритязательно, но внутренние помещения были привлекательны и уютны. Комната ожидания была отделана панелями из темного дерева и украшена множеством изображений младенцев и детей. На столах и полках лежали журналы для родителей, а предназначенная для детей игровая зона была чистой и находилась под наблюдением.

Я отметилась в регистратуре и села, но почти сразу же меня вызвали. Медсестра провела меня не в смотровую, а в кабинет доктора Лукаса. При моем появлении он встал и быстро обогнул стол.

— Ева, — подал он мне руку. — Вы могли бы и не договариваться о приеме.

Я изобразила улыбку:

— Не знала, как еще до вас добраться.

— Прошу садиться.

Я села, а вот он остался стоять, прислонясь к письменному столу и взявшись обеими руками за его край. Это была оборонительная позиция, и мне оставалось лишь гадать, почему он счел нужным занять ее по отношению ко мне.

— Чем могу быть полезен? — поинтересовался доктор Лукас.

Держался он спокойно, уверенно, на лице широкая, открытая улыбка. Было очевидно, что внешность и манеры врача внушат молодым мамам уверенность в его познаниях и умениях.

— Гидеон Кросс был вашим пациентом, так ведь?

Его лицо мгновенно замкнулось, он выпрямился:

— Я не вправе рассказывать о своих пациентах.

— Когда вы сказали мне то же самое в больнице, я не сопоставила одно с другим, а должна бы. — Я постучала ногтями по подлокотнику. — Вы солгали его матери. Почему?

Он вернулся за стол, отгородившись таким образом от меня.

— Это он вам сказал?

— Нет. Это все мои догадки. Чисто гипотетически: с чего бы вам лгать о результатах проверки?

— Я и не стал бы. А вам лучше уйти.

— О, не так быстро. — Я откинулась на стуле и закинула ногу на ногу. — Я жду от вас большего. Почему бы вам не сказать, что Гидеон — бездушный монстр, патологически склонный портить жизнь женщинам?