– Джеб, ты ведь родом из Ирландии и провел там все детство и юность.

– Так точно, сэр.

– Знаешь все их обычаи, нравы, язык.

– Многие обычаи и нравы, сэр. А язык – да. Я говорю на ирландском совершенно чисто, как сейчас уже и не все ирландцы разговаривают[13].

– Отлично, Джеб. Тебе даже не понадобится менять имя и фамилию, они вполне созвучны. Ну как, готов послужить Англии и поквитаться с Пэдди за сегодняшнюю оплеуху?

– Что нужно делать, сэр?

– Немного побыть шпионом и влезть в шкуру раба-ирландца. Справишься?

– Если надо, сэр, я за вас и к дьяволу в пасть отправлюсь.

– Отличный ответ, дружище. Поверь, я этого никогда не забуду. Можешь идти.

– Сэр, разворот завершен, – доложил первый лейтенант.

– Вот и ладно. А теперь прямиком на Барбадос.

– Сэр, позвольте полюбопытствовать…

– Что я задумал?

– Так точно, сэр.

– Все просто, Артур. Я больше не буду недооценивать этого Ирландца. И не стану надеяться на то, что мне удастся взять его внешним ударом. Сколь бы большие силы я ни собрал. Пока все россказни о нем свидетельствуют о том, что личность это незаурядная. Поэтому, я думаю, будет совсем не лишним запустить к ним троянского коня.

– А получится?

– Еще как получится. Если только наши парни не станут трясти своими языками. Ведь плантаторы покупают рабов не только на рынках, но и перекупают друг у друга. Сейчас на Ямайке и Барбадосе наиболее впечатлительные землевладельцы все чаще перепродают своих белых рабов соседям. И идут эти рабы невероятно дешево. Хозяева предпочитают отдать их за полцены, чем рисковать потерять все. Вот мы и устроим перепродажу нашего Джеба от одного хозяина к другому. А тот с очередными беглецами переберется на Вьекес.

– Но как мы узнаем, с чьей именно плантации собираются бежать рабы? И потом. Не проще ли устроить в таком случае засаду и захватить Ирландца?

– Насчет побега узнаем у ирландского шпиона, когда его поймаем. Придется слегка пошевелить мозгами. Ничего, мы справимся, – подмигнув первому лейтенанту, заверил капитан. – Что касается засады, мысль интересная, но ее мы попробуем осуществить уже после того, как наш конек будет на Вьекесе. Все же есть шанс, что этот Ирландец выскользнет. А я хочу быть уверенным в том, что Джеб на острове.

– Но если Ирландец выскочит, то и Аткинс окажется на острове.

– Угу. А еще он может погибнуть в бою. И потом, в случае пленения Ирландца и Джеб не попадет на Вьекес. А нам в любом случае нужно выжигать это осиное гнездо. И что-то мне подсказывает, что шпион в этом деле совсем не помешает.

– Об этом я не подумал. А как вы собираетесь завлечь каперов для атаки на Вьекес, коль скоро вы решили использовать большие силы?

– А я не собираюсь никого завлекать. Ирландец уже все сделал сам. Я просто предложу пойти и отобрать у него клад Моргана, который он вырыл после того, как расправился с возможными претендентами их же руками.

– Вы верите в эту небылицу с кладом?

– Я? Нет. Но эти тупицы каперы поверят. Еще и весь остров перероют в поисках сокровищ.

Капитан вновь поднес подзорную трубу к глазу, всматриваясь в теперь уже удаляющуюся бригантину. Похоже, Ирландец решил не рисковать. Ведь скоро стемнеет, мало ли что надумает капитан фрегата, а на борту бригантины слишком много народу. Так что проще добраться до Пуэрто-Рико и, переночевав там, вернуться уже при свете дня.

– До встречи, Ирландец, – складывая подзорную трубу и подмигивая далекому парусу, произнес виконт Омальский.

– Доброе утро, дорогой. – Анита игриво чмокнула мужа в щеку.

В ответ на это она была тут же заключена в крепкие объятия и прижата к сильному мужскому телу. Объятие вышло настолько сильным, и чего уж там, желанным, что у нее даже перехватило дыхание.

– Тихо, сумасшедший, – нашла она в себе силы возмутиться, впрочем, радости в этом возгласе было больше, чем тревоги.

– Ой. Прости, я совсем забыл, – тут же поспешно отстранился Патрик.

Одновременно с этим он бросил испуганный взгляд на чуть выпирающий под ночной рубашкой живот жены. Нет, понятно, что он доктор и все такое. Вот только не зря хирургам не рекомендуется, а зачастую запрещается оперировать своих близких. Когда у тебя под скальпелем оказывается родной человек, ты просто не в состоянии трезво мыслить и адекватно действовать. Лучше не рисковать. А уж когда речь заходит о счастливых папашах, так они и вовсе глупеют. И плевать на все бакалаврские степени, вместе взятые.

– Э-э, сеньор граф, беременность – это не болезнь. Нечего бегать от меня, будто от прокаженной, – возмутилась поведением мужа Анита.

Все так. Вдовствующая королева не забыла об услуге некоего капера ле Сафердоте. В какой-то степени это была оплеуха испанским грандам, оказавшимся неспособными противостоять пиратам. Как только до нее дошла весть о бесславной кончине последнего из капитанов, участвовавших в панамском походе, королева тут же издала указ об учреждении нового графства Вьекес.

Надо ли говорить, кто стал новоявленным графом Вьекес? Причем, согласно указу, эти владения получали особый статус. Тут уж постарался губернатор де Варгос. Причем старался он не за страх, а за совесть, потому что это, в первую очередь, касалось его любимой и единственной дочери.

– Ой, – вдруг прижав руки к животу, испуганно пискнула Анита, сидящая на кровати.

– Что? – выпучив глаза в не меньшем испуге, подхватился Патрик.

Впрочем, страх в глазах женушки быстро сменился растерянностью, затем пониманием и, наконец, радостью. Мужчина же, замерев, словно статуя, и забыв дышать, наблюдал за творящимся с нею, силясь понять, что же все-таки происходит.

– Ребеночек пошевелился, – осветившись радостной улыбкой, пояснила она. – В первый раз пошевелился. Вот опять.

Облегченно вздохнув, Патрик ткнул ее пальцем в лоб, мол, напугала, глупышка. И тут же опустил руку на живот жены. Позволив ему это, Анита положила свою руку сверху и, затаив дыхание, стала ждать. Малыш, словно издеваясь, довольно долго не подавал никаких признаков. Но когда Патрик, разочаровавшись, уже был готов убрать свою руку, он вдруг ощутил явственный толчок.

– Ты почувствовал?

– Да. Вот еще. Ага. Все?

– Хорошего понемногу, – щелкнув его пальцем по носу, ответила Анита.