С начала освобождения Украины и вплоть до Победы доля украинцев среди воинов Красной армии была еще большей, чем за время войны в среднем: на 1 января 1944 г. — 22,27 %, на 1 июля 1944 г. — 33,93 %[1236]. Таким образом, в период освобождения Западной Украины, включая разгром дивизии СС «Галиция» и сражения с отрядами УПА, каждый третий солдат, офицер и генерал Красной армии был украинцем по национальности. Были среди них и уроженцы Западной Украины.

После освобождения Красной армией территории Западной Украины в этом регионе развернулась фактически гражданская война. Оуновцы убивали советских и партийных работников, сельских активистов, участников истребительных батальонов, а также учителей, врачей и других специалистов, большинство которых были украинцами по национальности. Повстанцы совершали вопиющие преступления в отношении местного украинского населения — убийство жен и малолетних детей советских и партийных работников, семей сельских активистов, родственников бойцов истребительных отрядов, в том числе малолетних детей, членов семей военнослужащих Красной армии и тех лиц, которые добровольно покинули УПА. Деятельность ОУН-УПА оказывала значительное воздействие на местных жителей Западной Украины, которые были «крайне запуганы и терроризированы»[1237].

На Западной Украине националисты смогли создать разветвленную подпольную сеть[1238]. В свою деятельность они вовлекли до 7 % населения Западной Украины (до 500 тыс. из 7 млн человек населения). В то же время часть повстанцев состояла из насильно мобилизованных крестьян[1239]. Отмечалась общая усталость «простых людей» от деятельности повстанцев — власти отмечали, что «крестьянам надоела беспрерывная стрельба, беспокойство, грабежи», и поэтому многие из них «ожидали ликвидации националистических банд». Так, в Волынской области некоторые крестьянки тайком являлись в советские военкоматы и указывали места, в которых скрывались их мужья и братья, чтобы последних власти силой привели на призыв в военкомат, и тогда ОУН не стала бы мстить их семьям[1240]. В результате реализованных советскими властями мер активность ОУН-УПА к концу 1940-х гг. на Западной Украине снизилась[1241], хотя разрозненные повстанческие акции продолжались до середины 1950-х гг.[1242]

Очевидно, что в борьбе украинских националистов против России (СССР) ярко проявилась территориальная привязанность этого движения к Западной Украине, где, как уже говорилось, антироссийский национализм искусственно раздувался в течение многих лет. В Центральной и Восточной Украине националисты не смогли найти сколько-нибудь значительного числа сторонников[1243].

«Особая конфессия». Как известно, часть населения Украины принадлежит к грекокатолическому (униатскому) вероисповеданию. Численность прихожан Украинской и Русинской грекокатолической церквей[1244] составляет 2,3 млн человек, или 6 % взрослого населения страны[1245]. Наличие на Украине грекокатолической конфессии — это действительно кардинальное отличие от России, где это вероисповедание не пользуется популярностью. Однако в то же время это и один из наиболее слабых аргументов, которые могут использовать националисты для обоснования «особого пути» украинского народа.

Население Киевской Руси, как известно, приняло христианство в 988 г. С 1054 г. после раскола христианства Киевская Русь осталась в греко-византийской, православной части христианской церкви. После того как Юго-Западная Русь попала под власть католической Польши, положение православного населения стало очень тяжелым. Со временем среди части священнослужителей вызрела идея о своеобразном «религиозном соглашательстве» с католиками, которое бы облегчило участь православных. В результате в 1596 г. ряд епископов Киевской митрополии, подписав так называемую Брестскую унию, перешел в подчинение папе римскому при сохранении византийской богослужебной традиции на церковнославянском языке. Была создана грекокатолическая церковь, последователей которой стали называть униатами. В то же время значительная часть украинцев и белорусов осталась в лоне православной церкви.

Однако значительная часть священнослужителей и верующих-мирян не была согласна с переходом под власть католиков. Уже в XVII в. начался обратный переход ряда иерархов и их паствы в православие. После присоединения к России Правобережной Украины и Белоруссии в конце XVIII в. ликвидация Брестской унии продолжилась. В 1839 г. на Полоцком церковном соборе с православной церковью воссоединились более 1600 украинских и белорусских приходов, в 1875 г. — 236 приходов. Переход в основном осуществлялся добровольно, по желанию верующих, хотя отмечались и отдельные случаи административного нажима. В австрийской Галиции продолжала доминировать грекокатолическая церковь, а переход в православие не одобрялся властями.

В межвоенный период и во время Великой Отечественной войны священники УГКЦ принимали прямое участие в организационном и морально-идейном обеспечении деятельности украинских националистов[1246]. В вооруженных формированиях ОУН-УПА полевое духовенство было в основном из числа священнослужителей УГКЦ[1247]. Глава УГКЦ митрополит А. Шептицкий (1865–1944) назначил главным капелланом в дивизию СС «Галиция» одного из униатских священников, а епископ И. И. Слипый (1892–1984) провел службу в соборе Святого Юра во Львове в честь создания дивизии[1248].