– После вскрытия его кремировали. На отпевании простимся с прахом.

Душка отдернула руки.

– Это совсем не то. – Она покачала головой, пытаясь подобрать подходящие слова, чтобы выразить свое возмущение, но лишь повторила: – Это совсем не то.

На отпевании было много людей – так обычно бывает, когда покойник молод. Если она попадет на небеса, решила Душка, она потребует объяснения, почему люди умирают молодыми и почему в мире вообще столько несправедливостей, которым она так и не нашла оправдания за девяносто с лишним лет. Может быть, ей была отведена такая долгая жизнь именно потому, что она жаждала объяснений, и предстоящее свидание с Иисусом требовало хорошей подготовки.

Когда они искали место, где можно было сесть втроем, Душка заметила, что многие люди, идущие им навстречу, вдруг останавливались как вкопанные и не шли дальше, хотя там были свободные места. Сделав вид, что поправляет шляпку, она повернулась посмотреть на одну такую пару и увидела за спиной Мэрили целую компанию скорбящих. Одна женщина что-то шепнула другой. Идя следом за Уэйдом и Мэрили, Душка ощущала, как неприятное ощущение в желудке становится все сильнее.

Они безуспешно прошли весь зал и возвращались обратно, когда Уэйд заметил мужчину, раскладывавшего по скамейке чьи-то пальто, чтобы занять места. Сделав вид, будто не заметил мужчину, Уэйд сгреб все пальто в кучу и сделал Душке и Мэрили знак садиться. Преувеличенно громко поблагодарив его, зашел с другого конца скамейки и сел рядом с ними.

Блондинка, сидевшая перед Уэйдом, Душкой и Мэрили, обернулась посмотреть на них. Это оказалась Шарлин – женщина, помогавшая Мэрили подвозить детей в школу. Та самая Шарлин, что никогда не могла съехать с газона Душки, потому что была слишком занята разговорами по телефону. Та самая Шарлин, которой и ходить-то следовало запретить, не то что водить машину, да еще с несовершеннолетними пассажирами.

Душка заметила, как расширились глаза Мэрили, как она приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, и тут же закрыла, потому что Шарлин отвернулась, сделав вид, будто не заметила их.

Мэрили молчала, сосредоточив все внимание на алтаре и маленьком столике с деревянной урной, и чувствовала, что все взгляды обращены на нее, но при этом все делают вид, будто ее здесь нет. Уэйд взял ее за руку, и Мэрили крепко сжала его ладонь.

Хизер сидела в первом ряду – ослепительные золотые волосы, черный костюм, сидевший так туго, будто ее тело туда влили. Две малышки, копии матери, вжались мокрыми лицами в рукава ее пиджака. Дедушки и бабушки поблизости не было, лишь мужчина, достаточно похожий на Дэниела, чтобы Душка предположила, что это его брат, сидел рядом с Бейли, положив вытянутую длинную руку на спинку скамейки.

Чувствуя, что на нее смотрят, Хизер повернулась и напоролась на взгляд Душки. Та не отводила глаз, пока Хизер не отвернулась. Отпевание было недолгим, но Душка несколько раз успела украдкой взглянуть на нее и заметить, как она исподтишка посматривает на Мэрили и Уэйда, прежде чем вновь обратить внимание на пастора и урну с прахом только что покинувшего ее супруга.

После службы Мэрили быстро вышла из церкви, опустив глаза и не замечая людей под черными зонтами, смотревших сквозь нее. Уэйд и Душка под одним зонтом шли следом за ней, не в силах убедить ее, что Уэйд будет только рад промокнуть, лишь бы укрыть ее от дождя. Когда они спускались по ступенькам, кто-то окликнул Мэрили по имени, и на ее лице отразилось такое облегчение, что Душка едва удержалась от аплодисментов.

– Линди! – Мэрили крепко обняла подругу, охотно укрылась под ее зонтом. – Ты не представляешь, как я рада тебя видеть.

Поздоровавшись с Уэйдом и Душкой, Линди вновь сжала Мэрили в объятиях.

– Я немножко опоздала – дети болеют, Пол остался дома с ними, – так что стояла в самом дальнем углу, но мне оттуда все было видно. Что происходит?

Мэрили, казалось, вот-вот расплачется.

– Не знаю. Хизер не отвечает на мои звонки, никто не хочет со мной разговаривать. Как будто оттого, что я обнаружила тело Дэна, они считают меня виновной…

Линди сочувственно посмотрела на подругу.

– Пожалуйста, не надо думать о том, что говорят люди. Смерть Дэниела для всех – большое потрясение, и они просто ищут причину, пытаются объяснить.

Мэрили моргнула:

– Что ты имеешь в виду? Что они говорят?

Линди явно сконфузилась.

– Послушай, твоя жизнь и без того настоящий ад. Мне кажется, сейчас не время и не место…

– В чем дело, Линди? Что происходит?

– Прости меня. Я думала, ты слышала сплетни. Я знаю, что все это вранье, и не стала тебе рассказывать. Может, как-нибудь на неделе сходим выпить кофе и все это обсудим?

– Какие сплетни? – настаивала Мэрили. – Линди, ты, наверное, моя единственная подруга. Правда это или нет, ты должна мне рассказать.

Линди сама готова была расплакаться.

– Прости. Честное слово, я думала, ты знаешь. На этой неделе я услышала на парковке… но подумала, это просто слухи, и все. Скучающие домохозяйки захотели сделать историю гибели Дэниела еще ужаснее и трагичнее – если такое вообще возможно.

– Что ты услышала? – Голос Мэрили был на несколько тонов выше, чем обычно. Линди ответила не сразу, явно подбирая слова:

– Люди говорят, это не первый случай гибели, в котором ты замешана. И что тот человек… тоже утонул.

У Мэрили сжалось горло, и она вцепилась в воротник пальто, будто задыхалась.

– Они имеют в виду… моего младшего брата?

Линди посмотрела на нее удивленно и беспомощно, положила руку ей на плечо.

– Нет, о другом человеке. Они говорят, ты была замужем до Майкла. И что твой муж утонул при подозрительных обстоятельствах. Я сказала им, чтоб не болтали ерунды. Что мы с тобой подруги и ты ни о чем таком мне не говорила…

Прежде чем колени Мэрили подкосились, Уэйд успел подхватить ее под локоть.

– Сейчас принесу тебе попить, – сказала Линди, вновь направляясь к церкви.

– Не надо, – с трудом выдавила Мэрили. – Я просто хочу домой.

Линди посмотрела на Уэйда:

– Ты довезешь ее до дома? Проследишь, чтобы с ней все было в порядке?

– Конечно. – Он обнял Мэрили, она прижалась к нему.

– Я тебе позвоню, – сказала Линди, откинув прядь волос со лба Мэрили и повысив рейтинг юристов в глазах Душки.

В машине ехали молча. Мэрили смотрела в окно, и ее лицо было цвета накрахмаленной простыни. Уэйд припарковался возле ее коттеджа и начал расстегивать ремень безопасности, но Мэрили положила руку ему на плечо.

– Не надо. Пожалуйста. Мне нужно побыть одной. Спасибо, что подвез. – Она открыла дверь, выбралась из машины.

Уэйд, не привыкший никого слушаться, вышел следом за ней.