От помешивания песок собирался по краям, а золото, будучи тяжелее, — в центре лотка, после чего Сету удалось выудить чешуйки пинцетом. Потом он осторожно слил воду, чистым и сухим кончиком пальца поднял оставшиеся частицы золота и стряхнул их в стеклянную банку. Тяжелая, утомительная, изнуряющая работа! Иногда целый день промывания песка не приносил ни крупицы золота. И наоборот, порой он находил самородки, большие и яркие, как солнце.

Решив отдохнуть, он поднялся с колен, усевшись на корточки, и вытер платком лоб. Взгляд упал на развалины индейской деревни на противоположном берегу. Сет одним из первых занял участок на этом ответвлении реки. Индейцы стояли возле своих хижин, молча наблюдая за тем, как сумасшедший белый человек просеивает грязь. А потом пришли другие белые с кирками и лопатами и построили водовод и большие деревянные ковши для зачерпывания земли со дна реки. Очень скоро из воды исчезла рыба, и поэтому индейцы ушли, отправившись на поиски других источников пропитания.

Некоторые даже решили заняться золотодобычей. Хотя для них металл не имел никакой ценности, они выяснили, что на него можно покупать одеяла и еду. Кто-то ушел работать на фермы к белым людям да на лесопилки. Когда они с мисс Д'Арси останавливались у ранчо Саттера по дороге из Сакраменто, чтобы напоить лошадей, то видели несколько сотен индейцев, сидевших на корточках в лучах полуденного солнца. Как только вынесли и поставили на землю лохани с едой, индейцы сгрудились возле них, упав на колени и безумно запихивая еду в рот, словно знали, что всем не хватит.

Однако большинство индейцев по-прежнему пряталось в горах. Среди белых были люди, которые полагали, что теперь индейцы должны отсюда убираться, и охотились на них с ружьями. Тем временем федеральное правительство пыталось собрать всех коренных жителей и поселить их в резервациях. В полупустых деревнях жили в основном женщины, но и они начали исчезать: в округе стали похищать людей. Когда распространилась весть о золоте, мужчины и женщины Калифорнии побросали свои дела и устремились на золотые прииски. Фермы и ранчо внезапно остались без работников, а богачи без прислуги. Поэтому сейчас процветала торговля похищенными индейскими женщинами и детьми. Их переправляли на юг и продавали в рабство.

Отдыхая под теплым летним солнцем, Сет созерцал цветы, синеву неба, вещи, которых не замечал уже много лет. Его преследовали воспоминания о тюрьме восточных штатов, с ее экспериментальной программой изоляции заключенных ради их дальнейшей реабилитации. Но тюремные чиновники не понимали — для Сета Хопкинса карцер не особо отличался от папашиного тихого коттеджа или темных угольных шахт. В день освобождения начальник тюрьмы сказал:

— Надеюсь, одиночка научила тебя уму-разуму.

Однако Сет усвоил только один урок: в этом мире все люди сами по себе. Каждый рождается в одиночестве и должен выживать тоже в одиночку. И на этом пути никогда нельзя положиться на другого человека.

Когда он потянулся за лотком и приготовился к следующему часу тяжелого труда, у него в голове неожиданно возник образ: мисс Анжелика Д'Арси спит на его кровати, с густыми черными волосами, разметавшимися по его подушке.

Над Чертовой Балкой висит заклятие, Элиза Гиббонс в этом нисколько не сомневалась. Заклятие наложила хитрая мисс Д'Арси, красивая французская вдовушка, которую Сет нашел в порту Сан-Франциско и привел к себе домой, словно бродячую кошку. Элиза была не глупа да и видела пока прекрасно, и, наверное, лишь поэтому она оставалась единственным человеком, невосприимчивым к чарам этой твари. Все остальное население Чертовой Балки словно охватило массовое помешательство.

Элиза заподозрила неладное, когда воскресным утром тварь удивила всех, появившись в гостинице Элизы, в то время, как Сет уехал в Американ-Форк по делам в банк. В небольшом фойе и столовой было полно горожан, наслаждавшихся крепким кофе Элизы или забиравших свои письма и газеты, которые доставила утренняя почтовая карета. Гостиница Элизы — лучшее место для встреч и собраний, слухов и новостей, здесь любой забудет усталость недели, проведенной на золотых приисках. Едва французская вдовушка Сета возникла в дверном проеме, как моментально воцарилась мертвая тишина.

Элиза никогда не забудет, как все повернули головы и уставились на нее. И затем, буквально в ту же минуту, мужчины сделали то, что заставило Элизу открыть рот от удивления: они поднялись со своих мест и сняли шляпы! Ни одна женщина из лагеря не удостаивалась подобной чести. Даже сама Элиза, которая твердо верила, что если на свете и существует женщина, которой полагаются королевские почести, то это Элиза Гиббонс.

Разве не я догадалась договориться с компанией дилижансовых перевозок, чтобы почту и газеты доставляли в мою гостиницу? А кто, по-вашему, помог построить холодильник, где люди теперь хранят свои окорока и масло, птицу для особых случаев, а Билл Остлер даже прячет бутылочку шампанского? Разве мои пирожки с мясом не хвалят до самой Невады? И какую благодарность я получаю? Только ворчание по поводу высоких цен.

Поведение людей тем воскресным утром насторожило Элизу. Особенно когда миссис Остлер поприветствовала тварь словами «доброе утро», а потом ее примеру последовали и остальные женщины!

Мисс Д'Арси объяснила, что пришла выбрать что-нибудь на ужин мистеру Хопкинсу и купила жареного цыпленка с пюре и подливку из гусиных потрохов. Элиза хотела сообщить этой твари, что блюда предназначены только для постояльцев гостиницы, но как она могла сказать подобное, если это была неправда и все вокруг стали бы свидетелями ее лжи? Ей не оставалось ничего другого, как позволить девушке уйти с корзинкой, наполненной своей лучшей стряпней, которую, Элиза нисколько не сомневалась, тварь выдаст за продукт собственного приготовления.

На это было еще не все. В субботу вечером в лагерь приехала группа скрипачей, чтобы устроить старомодный сельский праздник с танцами. Он закончился потасовкой из-за того, что все мужчины хотели потанцевать с Анжеликой. А однажды в гостиницу Элизы заявилась парочка маунтинменов, детей гор, со своими индейскими скво, и Элиза уже собралась было выпроводить их вон. Но тут прибежала услышавшая об их появлении Анжелика, чтобы расспросить о своем отце, и, когда узнала, что они французы, вся компания принялась лопотать на непонятном языке, словно обезьяны, а Ллевелин, этот слабоумный валлиец, позже попросил ее дать ему несколько уроков французского! Ингвар Свенсон посылал мисс Д'Арси дюжину свежих яиц в знак гостеприимства; миссис Остлер интересовалась мнением мисс Д'Арси по поводу цвета пряжи, которую она выбрала для своей новой шали; и Кора Холмсби просила мисс Д'Арси помочь ей с покупкой духов.

Но последней каплей стал инцидент с персиками.

Недавно Элиза заключила договор с фермером из долины, который обещал привезти целую повозку персиков, с гарантией, что их обязательно раскупят, а Элиза получит свой процент от выручки. Как она и обещала, персики были такой редкостью, что собралась целая толпа народа, тянувшая к торговцу руки с банкнотами и мешочками золотого песка. И вдруг ни с того ни с сего к повозке протолкалась эта тварь, мямля что-то насчет того, что фрукты испорчены и если люди их съедят, то ужасно заболеют.