Разразился скандал, фермер гневно кричал и размахивал руками, мисс Д'Арси мешала покупателям брать персики, потом приехал Сет Хопкинс и попытался всех успокоить. Когда ее спросили, с чего она решила, что фрукты испорчены, тварь даже не сумела ничего толком объяснить. Просто посмотрела на Сета своими чарующими глазками и проговорила:

— Пожалуйста, послушайте меня, вы заболеете, если их съедите.

К изумлению Элизы, Сет сказал:

— Что ж, может быть, нам не стоит покупать персики, — и все тут же вернули купленное обратно.

Пока остальные стояли вокруг и решали, что делать, а фермер ругался на языке, которого никто не понимал, Элиза подошла к повозке и купила бушель персиков. За ней сразу последовали и другие, буквально опустошив повозку и отправив торговца в обратный путь с довольной улыбкой на губах.

Происшествие осталось в памяти Элизы, потому что ее поразило, как легко Сет согласился с увещеваниями этой твари, так словно она лишила его силы воли. Именно тогда Элиза поняла, что пришло время вмешаться в сложившуюся ситуацию.

И вот, субботним вечером уходящего лета, когда вокруг пели сверчки, а в воздухе носился запах осени, она потчевала Сета Хопкинса уже второй порцией своего персикового пирога.

— Мисс Д'Арси знает разные странные вещи, — Сет откусил большой кусок и запил сладкий и сочный пирог холодным молоком. — Не знаю откуда, просто знает — и все. Она сказала, что видела, как все в лагере заболевают, наевшись персиков. Понимаешь, у нее было видение. — Он провел ложкой по тарелке, собирая сироп и крошки. — Бывают же у некоторых знамения. В основном у женщин.

Элиза не разбиралась в видениях и знамениях, зато с первого взгляда распознавала хитрую и коварную женщину. После отъезда торговца персиками Элиза напекла целую кучу пирогов, дабы те, кто не застал фермера, тоже получили возможность попробовать деликатес. Она даже послала один пирог в хижину Сета, только чтобы на следующий день услышать, что тварь выбросила его на улицу! Все обитатели лагеря восхищались персиковыми пирогами Элизы и заявляли, что лучше в округе никто не печет. Кем она себя возомнила, решив, что у нее есть право отправлять чужие труды на помойку? Но Элиза понимала, что подобные действия вызваны не страхом перед испорченными фруктами, а скорее притязаниями на Сета Хопкинса. Элиза знала, что у твари на уме. Даже если Сет об этом и не догадывался.

Уже несколько субботних вечеров кряду, сидя вместе с Сетом на крыльце своей гостиницы, она чувствовала всю противоречивость его эмоций. То он говорил, что мисс Д'Арси выводит его из себя и от нее одни убытки, а в следующее мгновение уже восторженно отзывался о духах мисс Д'Арси или о ее волшебном смехе. Элиза видела то, чего не замечал он сам: Сета тоже пал жертвой ее чар.

Элиза и не предполагала, что у нее появится соперница. Это была одна из причин, по которой она приехала в Калифорнию с востока, — здесь мужчин насчитывалось в десять раз больше, чем женщин. Даже женщина, не особо красивая и по-прежнему незамужняя в свои тридцать лет, имела все шансы заполучить такой отличный приз, как Сет Хопкинс. Она восемь месяцев пыталась заставить его увидеть в себе потенциальную жену, соблазняя джемовыми тортами, пирожками с мясом и расхваливая его мужскую силу всякий раз, как он занимался мелким ремонтом в гостинице. Она никогда не критиковала его, даже если он вытирал рот ее скатертью, а не своим рукавом, или громогласно рыгал, не считая нужным извиняться. Она ни разу не заговорила с ним о том, что следовало бы прибрать к рукам участок Чарли Бигелоу, поскольку тот работал на нем вполсилы. Она не пыталась пробудить в Сете амбиции, например, подсказав, что можно добывать больше золота, использую водовод с ковшами вместо лотка. Против этого у него был свой аргумент: те, кто стоит выше по реке, не должны быть жадными, иначе людям ниже по течению ничего не достанется. Она прикусила язычок, когда он заявил, что хватит с него и того количества золота, с которым он сможет прожить без проблем, хотя каждый человек в Чертовой Балке был одержим желанием стать богаче царя Мидаса. Элиза чувствовала приближение момента, когда ей удастся навести его на мысль о том, что сейчас они хорошие друзья и помогают друг другу, как настоящие соседи, но ему нужна женщина, а ей — мужчина, — мысль, которая ведет лишь к одному логическому умозаключению. И вот теперь мисс Д'Арси охмуряет его своими яркими нарядами и женственной беспомощностью.

— Уже скоро Калифорния станет штатом, — пробормотал он, набивая трубку.

— Надеюсь, когда станет, они как-нибудь остановят этот нескончаемый поток иностранцев. Я слышала, в Американ-Форк уже появились китайцы.

Он посмотрел на нее.

— А разве мы сами не иностранцы, Элиза?

Она по-прежнему улыбалась.

— Конечно! Я всего лишь пошутила!

Он кивнул и закурил трубку.

— Тут все откуда-нибудь да приехали. За исключением индейцев. Я полагаю, Всевышний создал их здесь.

Элиза ничего не сказала. Она с отвращением относилась к коренным жителям Калифорнии и считала, что от них необходимо избавиться как можно скорее. Слава Создателю, есть такие люди, как Таффи Ллевелин и Руперт Макдугал, которые периодически совершают рейды по сельской местности. Если бы забота об этом легла на плечи Сета Хопкинса, Чертову Балку заполонили бы орды дикарей.

— Как дела у мисс Д'Арси? — спросила она, вспомнив еще об одном ненавистном существе.

Он пыхнул трубкой.

— Просто не знаю, что и делать, Элиза. Она хороша собой, но проку от нее никакого. Я пытался научить ее всему по мелочи, но, похоже, она просто боится печки. Когда от бекона летят брызги, она отпрыгивает — не желает заляпывать жиром свои красивые платья. Все окрестные еноты и лисы повадились навещать мою хижину, столько еды она выбрасывает на улицу. Как-то вечером возвращаюсь я домой и вдруг вижу, как из хижины выбегает мисс Д'Арси с горящей сковородкой. И зашвыривает ее прямо в ручей. Мне пришлось купить новую у Билла Остлера, а ты же знаешь, сколько это стоит!

Он вытянул ноги, закинув одну на другую.

— В жизни не видывал женщины, которая не умела бы готовить и штопать одежду. Не то что ты, Элиза. Ты очень умелая. Ты не печешься о красоте и не прихорашиваешься часами. И знаешь цену доллару.

Губы Элизы вытянулись в тонкую линию.

— Может быть, она долго не выдержит, и ты избавишься от нее?

— Вряд ли. Она отрабатывает долг. Да к тому же ищет своего отца. Не могу я оставить ее одну. Особенно учитывая ее беспомощность.

У Элизы вертелось на языке, что она думает о мисс Д'Арси и ее беспомощности, но вместо этого она спросила:

— А ты уверен, что отец на самом деле существует?

Он посмотрел на нее с искренним удивлением.

— Зачем ей лгать?

Элиза не ответила. Как Сет мог дожить до тридцати двух лет и не знать, что бывают на свете женщины, которые скажут все что угодно, лишь бы мужчина заботился о них?