— Тебе не одолеть меня, дерьма кусок! — выдал мне маг в ответ.

Он немедля навел на меня свой мигающий посох с камнем и шмальнул магическим сгустком в мою грудь. Хоть у меня и болтался на шее артефакт против магической защиты, напитанный энергией до предела, хватило лишь одной атаки, чтобы тот мигом просел. Теперь защиты против магии у меня не осталось. Ещё одна такая атака, и кранты мне. Поэтому, прикрываясь щитом, я подскочил к нему совсем близко, и как раз вовремя. Маг нанес вторую атаку, отчего мой щит загорелся, и пришлось его откинуть в сторону.

— Ой, зря ты это сделал, — я схватил его за руку с посохом.

Начал выворачивать ему руку, но этот ублюдок навел на меня вторую ладонь, чтобы атаковать уже без посоха. Однако для концентрации магии в теле ему требовалась парочка секунд. И они сыграли против него: я выпустил из-под плаща одно щупальце, пока не видели остальные, и отрубил ему кисть. И добавил при этом:

— Так что ты там говорил про дерьмо?

— А-а-а… Монстр! — завопил маг от боли.

— Где? — спросил у него, отобрав посох.

— Ты, ублюдок, монстр! — крикнул он, морщась от боли, и пнул меня по яйцам.

Мне, конечно, было больновато, но всё же перед тем, как согнуться пополам, успел сорвать с его уцелевшей руки защитный браслет. А вот уже и Квазик мчался ко мне на коне и прицеливался из лука.

— Стреляй! — заорал я ему.

Стрела сорвалась с его тетивы и вонзилась арданцу прямо в лоб. Как только лошадь поравнялась рядом со мной, я ловко снял с шеи убитого цепь с алмазами и метнулся к Квазику. Он подал мне руку, помогая вскочить позади его. Оттолкнувшись от земли, я взобрался на коня и заорал:

— Гони!

Квазик подстегнул коня, и помчался за нашим караваном. При этом он приговаривал мне:

— Ты, Джон, как ворона: увидел блестящие камни и решил их забрать?

— Ну, я же не дурак! — хмыкнул ему. — Они должны стоить прилично. А деньги нам сейчас очень нужны.

— Так они всегда нужны! — хохотнул Квазик.

— Вот именно, — похлопал его по плечу и, сняв арбалет с плеча, развернулся в полоборота.

Заметил, что погони за нами не было. Арданцы были заняты буйствующими толпами мертвяков. Но всё же я подстрелил на скаку парочку воинов позади нас, что шли с копьями на медведя. И дальше мы уже спокойно удирали, отдаляясь от замка. Алисия, тем временем, ища меня, развернула повозку и поехала в конец каравана. Похоже, начнёт опять на меня ворчать. И, естественно, я оказался прав. Стоило ей только поравняться с нами, как она закричала:

— Хоть бы объяснил, что собираешься делать! — метнула в меня злой взгляд. — А что я должна была думать: погиб ты или нет?

— Ну, знаешь, времени как-то не было, — ответил ей с улыбкой. — К тому же, слишком малая вероятность, чтобы я умер.

— Но ты своими щупальцами даже не воспользовался, — заметила она. — Так что кто знает, чем бы это всё обернулось.

— Во-первых, и без щупалец мог бы попытаться выжить, — парировал ей. — А во-вторых, незаметно один раз я всё же ими воспользовался.

— Да, он магу кисть отрубил, — поддакнул Квазик.

— Ага! — кивнул я и притормозил.

Квазик замедлился, и я перебрался на повозку. Тронувшись вновь с места, мы продолжили разговаривать по пути к дому. Часы тянулись за часами, однако мы даже ни разу не напоролись на отряды вражеских перехватчиков. А жаль: деньги я люблю.

В получасе езды от моего замка мы повстречали идущую женщину с двумя малыми детьми. Она, заливаясь слезами, вся тряслась от страха. И встала, как вкопанная, когда я притормозил возле неё.

— Что с вами случилось? Почему вы бродите одна, без защиты, в такое опасное время? — спросил у неё.

— Мне письмо пришло, что мой муж в сражении погиб, — ответила она, а её дети грустно посмотрели на меня.

— Сочувствую, — сказал ей. — Но что же вы делаете на дороге?

— Так мужа иду хоронить, — шмыгнула носом женщина. — И вовремя ушла из деревни. Пожгли её арданцы.

— Из какой вы деревни? — спросил следом.

— Толеска! Это в честь реки, которая там течет, — ответила она.

— Ну, похороните вы мужа, и что будете делать дальше?

— Не знаю, — снова хлынули у неё из глаз слезы. — Денег совсем нет. Поищу работу в городе, хотя теперь там всё забито. Милостыню придется просить.

— Понятно! Короче… — задумчиво почесал я подбородок. — А что вы делать умеете?

— Коров и коз доить, рыбу даже удить, траву косить, а ещё у меня, говорят, руки золотые: урожай всегда у меня в огороде самый лучший.

Выслушав это, я представился ей, рассказав, кто я такой. Сказал, что мои люди её в город на похороны в город отвезут. И предложил ей пожить пока у меня, в замке. А позже, как только восстановлю пару своих деревень, сможет перебраться туда и работать на земле. В конце добавил: