провокаторы! Что вы себе позволяете? Дайте нам слово!» — кричали депутаты. Но «республиканцы» молча сдвинули свои ряды, не допуская их к микрофону»[137].

Чалый прибыл на площадь Нахимова за 20 минут до начала митинга. Есть версия, что он в последнюю минуту принял решение выступить за возвращение в Россию. Позже Алексей Михайлович несколько раз говорил, что до 23 февраля у него не было никаких контактов с Кремлем.

«Когда мы закончили с официальной частью, то дали слово всем желающим на сцене. Было важно, чтобы народ не разошёлся, пока избранный мэр не будет обеспечен гарантиями своей власти. Для этого мы объявили запись в отряды самообороны. Было тревожно — никто не знал, как отреагируют силовики. Но на деле градоначальники неожиданно для нас стали переходить на нашу сторону. Ко мне подошёл Владимир Тюнин и сказал: «Дай Яцубе выступить!» Я ему ответил: «Ты что, зачем?! Он же всё испортит!» А он мне: «Всё нормально, он Чалого поддержит». И Яцуба действительно подошёл к микрофону и сказал перед всем городом: мол, он согласен с тем, чтобы Алексей Михайлович стал народным мэром.

Сторонники Чалого решили занять горсовет. «К зданию горсовета подошла уже внушительная группа из нескольких десятков человек. Из-за стеклянной двери испуганно выглядывала пожилая вахтерша. «Открывай, бабуля, народная власть пришла!» — зычно выкрикнул один из казаков и начал настойчиво колошматить в дверь. «Бабуля» потеряла дар речи и, похоже не знала, что делать. На выручку ей пришёл Юрий Дойников, который открыл дверь и приветливо пригласил «революционеров»: «Что вы хотите?».

— Нам нужно провести совещание!

— Пожалуйста. Алексей Михайлович! Какой вам кабинет открыть?

Мы согласились на малый зал.

Казаки организовали охрану в фойе и на входе в горсовет. В первом совещании приняли участие всего несколько человек: Алексей Чалый, его брат Михаил Чалый, Владимир Тюнин, Борис Колесников, Вадим Колесниченко и я»[138], — вспоминает Кажанов.

В ночь с 23 на 24 февраля на флагштоках перед СГГА были подняты государственный флаг России и Андреевский флаг. Триколоры развевались над входом на Морской вокзал, над Графской пристанью. Милиция не вмешивалась.

24 февраля Яцуба подал в отставку. «Поступок был картинным и довольно хитрым. Сняв с себя ответственность за судьбу города, Владимир Яцуба не передал полномочия Алексею Чалому. Юридически во главе СГГА оказался Фёдор Рубанов, который очень скоро продемонстрировал свою реваншистскую сущность.

Кабинет Яцубы был опечатан. Алексей Михайлович со своими соратниками занял небольшой кабинет.

Тем временем, на официальном сайте городской администрации было опубликовано заявление, в котором решения вчерашнего митинга на площади Нахимова и избрание городским головой А.М. Чалого объявлены вне закона, а инициаторы и собравшиеся для волеизъявления горожане — «экстремистскими силами».

В документе говорилось, что дальнейшая судьба Севастополя будет решаться в Киеве. После того как Владимир Яцуба сложил полномочия, его место занял первый заместитель председателя городской госадминистрации Фёдор Рубанов, который осуществлял управление из своего кабинета на втором этаже. Фактически в городе сложилось двоевластие. Рубанов считал себя хозяином города и получал инструкции из Киева. Севастопольцы были уверены, что руководит городом Чалый. Сотрудники администрации заняли выжидательную позицию: чья возьмет. Из высокопоставленных чиновников народного мэра первым поддержал заместитель председателя СГГА Дмитрий Анатольевич Белик. Он хорошо знал структуру власти и принял на себя обеспечение работы городских служб.

Около 11 часов силовиками была предпринята попытка арестовать Алексея Чалого. Благодаря оперативной информации, полученной от Дмитрия Велика, Алексей Михайлович успел покинуть здание администрации за несколько минут до вторжения людей, вооружённых автоматами Калашникова.

Ситуация накалялась. На интернет-сайтах, в социальных сетях, телевидении была вброшена информация о попытке ареста. Жители города-героя быстро отреагировали. В течение часа около здания СГГА собрались более тысячи человек. Севастопольцы требовали объяснений от Фёдора Рубанова.

Анна Цысарь, председатель общественной организации «Дети войны Севастополя»: «Вчера Ефремов выступил и сказал, что Партии регионов нет. Они оставили депутатские мандаты, извините, только чтобы прикрывать нижние места, все. А здесь Партия регионов не хочет сдавать полномочия, потому что партия. Вашего руководителя в розыск объявили, вы о чем говорите?»

<…>

В итоге Фёдор Рубанов, председатель городского совета Юрий Дойников и начальник Управления МВД Украины в Севастополе Александр Гончаров были вынуждены выйти к народу. Они сделали попытку рассказать людям, что происходит. Александр Гончаров заверил севастопольцев, что милиция на стороне народа. Фёдор Рубанов уверял людей, что власть перешла к нему только в связи с отставкой Владимира Яцубы, в соответствии с законом. Но диалог с севастопольцами у него явно не складывался.

Фёдор Рубанов: «Тихо! Для того, чтобы обеспечить работу города я взял ответственность до момента… На завтра запланирована сессия…»

Севастопольцы: «Сегодня!!!

Фёдор Рубанов: «…На которой будет голосование о создании исполнительного комитета».

Городские власти явно теряли контроль над ситуацией. Они сами стали призывать соратников Чалого вернуть в здание народного мэра: «Скажите Алексею Михайловичу, чтобы возвращался. Его никто не тронет. Гарантируем».

Я позвонил Чалому, который все это время находился неподалеку, и попросил подойти к зданию: «Ситуация под контролем. Они сами перепуганы. Если снова начнут чудить, народ здание по кирпичикам разберет».

Триумфальное возвращение лидера в здание было встречено ликующим скандированием: «Ча-лый!!! Ча-лый!!!».

<…>

Самым сложным оказалось — собрать депутатов. Их практически силой свозили к месту работы. Некоторые пытались бежать через чёрный ход, перепрыгивая через забор. Однако, отлавливались севастопольцами и возвращались назад. Активную помощь оказывали депутаты фракции «Русский блок» во главе с Геннадием Басовым.

Несколько часов «народные избранники» боялись взять на себя ответственность. Камнем преткновения стало российское гражданство Чалого. «Что вы делаете? Вы толкаете нас на преступление!!! Через два дня мы будем говорить с вами через решетку», — атаковали Алексея Михайловича будущие депутаты российского законодательного собрания. «Я был поражен, как далеки они от народа, — удивлялся позднее Чалый. — Только несколько человек понимают ответственность перед избирателями. Эти люди знают только свои права и совершенно забыли об обязанностях».

Стемнело. Перед зданием горсовета собралось несколько тысяч горожан. Все входы и выходы перекрыты. Самые отчаянные забирались на высокие подоконники первого этажа и стучали в окно. Одной искры хватило бы, чтобы ситуация вышла из-под контроля.

В результате многочасового трусливого сидения в осаде было принято половинчатое решение о создании некоего Координационного совета по организации Севастопольского городского Управления по обеспечению жизнедеятельности города. Руководить им назначили Алексея Чалого.

Как бы то ни было, это решение давало хотя бы формальную легитимность деятельно народного мэра.

<…>

В первую очередь необходимо было обеспечить защиту города от непрошеных гостей, взять под контроль силовые структуры, не допустить скатывания городского хозяйства в