– Его нужно везти в ожоговое отделение, – сказал Вячеслав. – И чем скорей, тем лучше. Только выбраться отсюда сейчас никак нельзя…

– Как думаешь, сколько придется ждать? – спросила Полина.

– Часа четыре, не меньше. Потом можно подняться наверх и посмотреть.

Они сидели в кромешной темноте. Решив поберечь батарейки, свет отключили. Все равно смотреть было не на что, оставалось только ждать…

В тишине было слышно свистящее дыхание Игоря. Вячеслав шепотом объяснил:

– Молчание – плохой признак. Если не кричит от боли, значит, у него выгорели нервные окончания. Такое бывает при очень сильных ожогах.

– Я умираю… – прохрипел Игорь Бекешев.

– Тихо, тихо. Ты не умрешь. – Сказав это, Полина ощутила внезапный прилив жалости.

– Ты кто?

– Полина Свирская.

– Сестра… Значит, следователь… тоже здесь?

– Да. – Полина пересела ближе, опасаясь, что он потеряет сознание. – Игорь, скажи, зачем убили Алину? Почему она, а не я? Почему не раньше и не поздней?

В темноте снова прозвучал хриплый шепот:

– Все изменилось… Старуха, нянечка… все рассказала… – Речь Игоря сделалась неразборчивой.

– Он бредит.

– Нет. Это он про женщину, что работала в семье Троицких, – пояснил Дуло и тут же спросил у Бекешева: – Ты говорил с ней?

– Я… хотел скрыть, промолчать… но Алина ударила меня… а я только хотел обнять… – Игорь закашлялся и, вскрикнув от боли, смолк.

– За две недели до гибели Алина ударила его по лицу, – снова пояснил диггеру Сергей и снова спросил у Игоря: – Значит, Алина умерла потому, что влепила тебе пощечину?

– Она предала…

– Кого?

– Меня…

– И за это ее убили? – спросила Полина.

– Нет… не только… ее сестра… ты должна была приехать в усадьбу…

– Для этого ты послал мне письмо?

– Да… Мы искали… Алина не знала… Осталась только ты… Только ты могла найти дневник… Ты должна была пройти весь путь… и мы указали его тебе… Она должна была умереть…

– Но это была казнь… – Полина непроизвольно всхлипнула.

– Ритуал… – Игорь умолк, но, отдышавшись, продолжил: – За тобой следили… собирали информацию… просматривали почту… слушали телефонные разговоры…

– Какая гадость! – не сдержалась Полина. – Это все равно что заглядывать под женскую юбку.

– И… надо сказать… так же… увлекательно… – прошептал Бекешев.

Сергей Дуло встал и подошел ближе.

– Как ты узнал, что дело поручат мне?

– Тебя назначили… потому что… так захотели мы… Григорьеву предоставили информацию… что два года назад… Полина обвинялась в убийстве… А следователем по делу был ты… – Игорь говорил медленно, выдерживая долгие паузы. – Вы должны были двигаться… по заданному пути…

– Полину обвиняли в убийстве? – спросил Дуло.

– Она проходила по делу Кравченко… – Игорь тяжело перевел дыхание. – А ты не знал?

– Нет.

– Ее подставили… обвинили в убийстве любовника… – Он закашлялся. Его хриплый кашель был похож на рыдания. – Полина выпрыгнула в окно… А пока отсиживалась на даче… у своей подруги… ты врезал тому ублюдку… Как его фамилия?..

– Бурдов, – механически проговорил Дуло.

– Считай… ты спас ее… от тюрьмы…

– Откуда ты знаешь про Михаила и Бурдова? – глухо спросила Полина.

– Спроси лучше… чего я о тебе не знаю… – прохрипел Игорь. – Скажи… как ты… додумалась найти Кокорина?

– А что же мне оставалось делать?

– Женщины… на что угодно пойдут… когда нужно… Завидую тебе… следователь… – Бекешев замолчал, потом простонал: – Пи-и-и-ть…

Полина включила фонарь и, напоив Игоря, перевела глаза на Вячеслава. Тот, покачав головой, беззвучно прошептал одними только губами:

– Плохо дело. Боюсь, до больницы не дотянет.

– А вот ты, Полина… – продолжил Бекешев, – даже не догадываешься… Не знаешь, что твой Кравченко был членом ордена…

Не дослушав до конца, Полина произнесла:

– Об этом я догадалась, как только увидела здесь Кокорина. Скажи, Игорь, для чего понадобилась старинная одежда?

– Ты и Дуло… Вы должны были идти… по единственному пути… только так… и вам на него указали…

– А в голову – гвоздь?

– Чтобы помнить… Я любил ее… а она предала…

– Зачем убили профессора Терещенко? – спросил на этот раз Дуло.

– Его зря… старик ни при чем… Макс должен был только забрать статью… И та женщина… в детдоме… тоже зря… сволочь Максим… Я велел… найти личные дела… сестер Троицких… а он застрелил…

– Ты искал какую-то бабочку, – Дуло запнулся. – Что это? Какая такая бабочка?

Игорь молчал. Может, не было сил ответить, а может быть – не хотел.

Диггер посмотрел на часы.

– Три часа сидим. Подождем еще. Там сейчас самый разгар.

Свет снова выключили. Все молчали, и каждый думал о своем…

Спустя какое-то время послышался голос Дуло. Он говорил зло и тихо, будто бы сам с собой:

– Великий архитектор вселенной… все скипетры мира… таинственное братство служителей дьявола… Рыцари Невидимой Власти… – Сергей все больше заводился. – Это как в анекдоте про партизан, которые воевали с немцами. Воевали-воевали, а потом пришел лесник, да и разогнал всех к чертовой матери…

– Глупец… – сказав это, Игорь умолк, словно набираясь сил. – Тайное братство не карточный домик… Можете вытянуть одну… или тысячу карт… братство устоит… потому что оно вечно… Ты видел пожар… и думаешь, все кончено… Не-е-е-е-т… У нас миллион лиц… А еще… есть ближний круг… храм внутри храма… Нечто, имеющее значение всего… – Бекешев задышал спокойней.

– Поверить не могу, – усмехнулся Сергей Дуло, – двадцать первый век, а тут – тайное братство. И кому служат? Дьяволу! Средневековье какое-то… – Он выругался. – Сатанисты хреновы…

– Быть членом тайного ордена… не значит эмигрировать в Средние века… – В голосе Игоря слышалась убежденность. – Служить дьяволу гораздо проще… чем кажется… Для этого не нужно… грозить всему миру… – Он закашлялся. – Многие из вас… уже давно ему служат… обманывая по мелочам… прелюбодействуя… и подворовывая у ближнего… Смирись и не обманывай себя… Не будь нас… что останется в мире… кроме базаров и войн? – Игорь захрипел. – Надеюсь… что все было не зря…

– Нет, зря, – чуть слышно сказал Сергей.

– Зря?.. – Игорь задышал быстрее. И снова закашлялся. – Дневник сгорел?