– Возможно, возможно, – кивнул тот, бросая фото на стол и прикуривая вытащенную из кармана арому. – Видите, господин Эйтан, я даже не спорю с вами, так мне охота добраться до истины. Может, вы просто расскажете мне правду, а?

– А я и не вру.

– Ай, ай, опять неверный ответ.

И снова хлесткий удар по лицу. Сергей от неожиданности прикусил язык, невольно вскрикнув при этом, а резкий удар под дых заставил его закашляться, выплевывая кровавую слюну.

– Хватит, Став, не переусердствуй, – поморщился капитан. – Отдохни немного.

Громила хмыкнул, но послушно отошел в сторону, заняв место рядом с обитой железом дверью.

– Видите ли, господин инженер, – следователь вытащил из папки листок бумаги, – все бы хорошо, если бы не этот доклад. Вот послушайте кусочек: «Я отчетливо видел, как идущий впереди нас 345-й вдруг резко стал снижаться. Скорей всего, были повреждены баллонеты и потеря газа стала слишком велика. В следующий момент геранский снаряд попал в гондолу, и она в буквальном смысле разлетелась на куски. По всей видимости, взорвались топливные баллоны с газом. Я полностью уверен, что экипаж весь погиб, так как не видел, чтобы кто-нибудь выпрыгивал с парашютом. Аэр-лейтенант Ив тер Парсан».

Он аккуратно положил документ обратно в папку и вопросительно посмотрел на Ратного.

– Ну, я же жив, – прохрипел тот, едва балансируя на грани сознания. – Жив…

– Так… – следователь устало потер лоб двумя пальцами, собирая кожу на нем в вертикальные морщины. – Похоже, говорить правду вы не хотите, господин Эйтан. Что ж, на сегодня мы с вами закончим, но завтра жду вас в это же время, не опаздывайте, пожалуйста. – Он улыбнулся своей шутке и бросил быстрый взгляд на избивавшего Сергея охранника.

Как он оказался в камере, Ратный не помнил. Пришел в себя уже лежа на полу, рядом с невысокой деревянной койкой с тонким матрасом, поверх которого было брошено зеленое потрепанное одеяло. С трудом поднявшись на ноги, доковылял до вделанного в стену умывальника и, открыв его, несколько минут плескал в свое опухшее окровавленное лицо ледяную воду. Несмотря на действие нанвитов, весь организм был как один огромный ноющий синяк. Голова гудела, тело ломило, а ватные ноги постоянно подкашивались. Закрыв кран, он доплелся до кровати, упал на нее и, подумав, что еще один такой день он точно не выдержит, потерял сознание.

Экзац-полковник Раман тер Умин зевнул и, потянувшись, взял первую попавшуюся папку из нескольких в беспорядке разбросанных по его столу. Открыв ее, он несколько минут перебирал находящиеся внутри бумаги, затем в раздражении откинул ее в сторону. Дело местной банды, нападавшей на окрестные села, давно следовало передать местной полиции. Никакой подоплеки, кроме банального грабежа, в действиях этих молодчиков выявлено не было, а значит, оно выходит из-под юрисдикции военных. Да и воровали они по мелочи: молоко, рыпсы, сыры, – не банда, а какое-то деревенское хулиганье. У него в подчинении не так много людей, чтобы позволить им гоняться по лесам за десятком грабителей, – других дел хватает.

Глава талского отделения ГУВБИ вздохнул и подвинул к себе другую папку, лежавшую сверху небольшой аккуратной стопочки. Тут дело было серьезнее. Так называемая «группа Синко» действовала организованно и воровала по-крупному, к тому же была хорошо вооружена. За последний месяц два налета на городские отделения имперского банка, ограбление ювелирного магазина, налет на склады вооружения городского гарнизона – все проделано четко, слаженно и довольно нагло. Чувствовалось, что нападения тщательно подготавливались, а действия каждого члена банды строго определены. Синковцы становились настоящей «костью в горле», и надо было с этим что-то делать, причем срочно. Полковник задумчиво протарабанил пальцами по папке и, поднявшись со своего места, подошел к стоящему в углу массивному сейфу, больше похожему на книжный шкаф. Открыв одну из трех дверок, он достал пузатую бутылку с серебристой этикеткой и небольшой изящный фужер на тонкой ножке. Вернувшись к столу, он поставил фужер на свободное от бумаг место и, зубами вытащив пробку, наполнил его темной тягучей жидкостью. Причмокнув губами от предстоящего удовольствия – поглощения настоящего «Нарвальского крепкого», ставшего столь редкостным напитком после последней войны с Геранией, он поднес фужер к губам и втянул носом терпкий, восхитительный запах. Однако напитку не суждено было попасть в глотку полковника, так как стоящая на столе громоздкая коробка телефона издала пронзительный треск, заставив офицера вздрогнуть от неожиданности и со злостью посмотреть на аппарат. Он с полминуты боролся с соблазном не отвечать на звонок, но тот упорно продолжал трезвонить.

– Демон вас раздери, кому это приспичило в такое позднее время, – буркнул он себе под нос, аккуратно ставя фужер на стол, чтобы не расплескать драгоценную жидкость, и поднимая трубку: – Умин у аппарата.

– Господин полковник! – раздалось в трубке. – Вам звонок из столицы, по служебной, соединять?

– Конечно, соединяйте, барышня.

В динамике щелкнуло, раздалось шипение, после чего незнакомый мужской голос поинтересовался:

– Экзац-полковник Умин?

– Да.

– Слушай, полковник. Твои люди тут сегодня утром задержали одного человечка…

– Это вообще кто? – прервал Раман незнакомца, не дослушав.

– Это генерал Кутесов, слышал о таком?

Умин невольно вытянулся по стойке «смирно», чувствуя, как на лбу выступили капельки пота, – глава УВР просто так звонить не станет.

– Естественно, слышал, господин генерал, – выдавил он после секундного замешательства, быстро смахивая со лба пот. – О каком задержанном вы говорили?

– А у вас их там много? – ехидно поинтересовались на другом конце трубки.

– Немного, но имеется.

– Рад за вас, – хмыкнул генерал, – работа, смотрю, кипит. Однако меня интересует сегодняшний задержанный, а именно аэр-полковник Серг тер Эйтан, или будете отрицать, что он у вас?

– Не буду, – ответил Умин. – Действительно, господин Эйтан сегодня утром был доставлен к нам, чтобы дать кое-какие пояснения…

– Надеюсь, с ним обращались хорошо? – Угроза плеснула в ухо Раману, заставив того взмокнуть.

– Эйтан должен был кое-что пояснить, – пробормотал он. – У меня приказ…

– Вот что, полковник. Завтра буду у тебя лично и хочу застать господина Эйтана в полном здравии, иначе пеняй сам на себя.

– Но у меня приказ…

– Полковник, – на другом конце вздохнули. – Ты же разумный человек, надеюсь. Не знаю, кто тебе отдал этот приказ, но скажу прямо – тебя просто подставили под удар. Эйтану покровительствует сам император, понимаешь?

– Император… – Раман почувствовал, как его ноги буквально подкосились, и он, ухватившись за край стола, опрокинул стоявший там фужер. – Но приказ…

– С этим мы тут разберемся. Полковник, нужные документы для освобождения я тебе предоставлю, а твоя задача позаботиться, чтобы с Эйтаном все было в порядке. Ты меня понял?