Я пожал плечами:

– Не знаю. Может, он не хочет, чтобы его люди были замешаны в криминале, а выполняли только ту работу, которая носит исключительно разовый характер? Как ты думаешь?

– Примерно так же.

После отъезда ликвидатора мы решили больше времени уделять бригаде. Вновь собрали организационное собрание, на сей раз уже московской группировки. Долго говорили об укреплении дисциплины, о правильном образе жизни, о принципах и правилах нашей организации.

Севка говорил, что мы никогда никого не бросим, даже если кого-нибудь посадят в тюрьму или отправят в колонию.

Затем он сообщил боевикам, что в ближайшее время мы можем стать одной из ведущих и самых могущественных бригад в Москве.

– Поймите, братва, – говорил он, – не количество голов и штыков определяет ситуацию, а мобильность, оперативность и, самое главное, неуязвимость людей. Пусть нас будет тридцать человек, но мы всегда сможем подсечь любую группировку, в которой триста человек! Потому что мы – суперорганизация, и нет нам равных.

Потом добавил:

– К тому же у нас есть мощная поддержка. Вы даже не знаете, какие люди нас оберегают и помогают нам! Эти люди имеют очень широкие погоны в прошлом, – пояснил он, намекая на Бориса Петровича. – И они нас в обиду не дадут. Кроме того, на нас работают лучшие адвокаты, так что если кто попадет в места не столь отдаленные, знайте, что долго вы там не задержитесь. Теперь еще вот что, – продолжал Севка. – Тюрьма и следственный изолятор – это часть нашей работы. Поэтому я хочу, чтобы вы четко знали, что тот, кто попадет туда и будет там держать язык за зубами, не раскроется, тому гарантированы наше участие и помощь. Кто, наоборот, «поплывет» – под прессом ли, или как еще, – тому смерть!

Затем он долго разъяснял, как вести себя в следственном изоляторе, приводил примеры из нашего опыта пребывания на «Петрах».

– Нельзя борзеть в камерном коллективе, – пояснял он. – Надо быть осторожным, чтобы к тебе не подсадили «наседку»-стукача. Вести себя с достоинством, давать отпор всем, кто посягает на твой авторитет и на твою свободу. В общем, быть нормальным человеком в правильном понимании этого слова.

После таких собраний Севка поручил мне заняться молодыми ребятами, которые только что приехали в Москву и были включены в штат бригады. Я стал обучать их нехитрому делу ликвидации заказанных людей, так как одна из специализаций заключалась именно в этом.

Чем мы могли противодействовать крупнейшим московским группировкам, которые превосходили нас в десять, а то и в пятьдесят раз? Только умением метко стрелять…

Я показывал и объяснял молодняку, как надо водить свою жертву. Для этого мы сделали одного из членов бригады «лохом» – врагом, посадили его на машину. Остальных я сажал в другую машину и показывал, как нужно записывать местонахождение клиента, где он бывает, по какому маршруту ездит, как незаметно за ним следить, скрытно уходить от него, как не попадаться на глаза ментам.

Затем мы ездили в лес на стрельбы, ребята учились обращаться с оружием – с автоматом, пистолетом с глушителем, осваивали также и навыки взрывать машины.

Севка, в свою очередь, показывал, как ликвидировать объект в подъезде, во дворе, у гаражей, как надо отходить, менять свою внешность, пользуясь париком, маской, гримом и перчатками, как все это сбрасывать и как собирать патроны в пакет, чтобы не оставлять после себя следов.

В общем, мы с Севкой обучали молодых ребят всем премудростям киллерского искусства.

Большое внимание в бригаде стали уделять спорту. Два раза в неделю мы заставляли всех посещать спортивные залы, при этом контролировали каждого через бригадиров. Заставляли заниматься боксом, поднимать штангу, качать мускулы, совершать пробежки.

Раз в неделю мы снова стали играть в футбол, собирая практически всю бригаду на небольшом стадиончике и разбиваясь на две команды. Кроме того, мы с Севкой решили возобновить практику празднования дней рождения. Составили список, у кого когда день рождения, и стали собираться по этим дням.

Вместе с тем Севка много внимания уделял конспирации. Никто не знал, где живут члены бригады, пользуясь только пейджером и номером мобильного телефона бригадира. Тот же знал все о своих боевиках, входящих в его бригаду, а бригада состояла из пяти-шести человек.

Вся связь осуществлялась через бригадиров. Они все имели мобильные телефоны. Ведущие боевики имели пейджеры. Всем ребятам мы запретили пользоваться городскими телефонами. Единственным вариантом связи были звонки из телефонов-автоматов. Кроме того, мы стали уделять большое внимание идеологической работе в группировке, всячески стараясь, чтобы люди меньше трепались, а больше слушали. Болтовня и хвастовство не поощрялись нами, а, наоборот, наказывались.

Но понимая, что одним только наказанием людей не удержишь, мы давали им возможность расслабиться. Для этого разрешили посещать ночные клубы, казино, встречаться с проститутками, которых они время от времени – обычно два раза в неделю – снимали.

Кроме того, помимо заработной платы ребята стали получать и премии – за выполнение особых заданий. Премия могла составлять от двух до десяти тысяч долларов. У многих появился стимул к работе.

С бригадиров же мы требовали соблюдения жесткой дисциплины. Если, например, человек опоздал на стрелку или отказался от выполнения какого-либо задания, на первый раз его ждало жестокое избиение членами бригады, в которую он входил. Если человек допускал небрежность в работе или невнимательность, его наказывали – либо лишая его премии, либо не выдавая зарплаты.

Через некоторое время мы почувствовали, что все эти усилия стали приносить ощутимые результаты. Ребята стали собраннее, никто не опаздывал, возросла дисциплина. Хотя иногда мы и получали тревожные сигналы. Один, например, стал употреблять наркотики, другой во многое посвящал проститутку, с которой он начал жить практически постоянно. Но все это пока еще не было предметом больших опасений и тревоги.

Мы с Севкой также стали уделять большое внимание занятиям спортом. Севка с ребятами занимался «железками». Я же предпочитал более интеллектуальные виды – плавание и большой теннис. Стал брать уроки на теннисных кортах ЦСКА, тем более что пришла весна.

Корты, покрытые специальным покрытием, типа синтетического ковра зеленого цвета, находились в отличном состоянии. Играть на них было очень приятно.

Я купил себе дорогую теннисную форму. На тренировки меня постоянно сопровождали несколько ребят. Инструктором моим был один из сотрудников спорткомплекса ЦСКА, охотно делившийся со мной секретами мастерства.

Но однажды случилось непредвиденное. На одну из тренировок я не поехал – были серьезные дела. Проезжая мимо спорткомплекса как раз в то время, когда должна была состояться тренировка, я решил предупредить тренера, чтобы он не ждал меня зря на корте, и послал к нему одного из ребят.

Когда паренек пошел предупредить тренера о том, что я не приду на тренировку, мы поехали дальше, на одну из стрелок.